Ацтеки, майя, инки. Великие царства древней Америки

Во время испанского завоевания почти каждый крупный центр на Юкатане имел свое книгохранилище. Даже в 1697 году некий испанец сообщил о том, что в Таясале (Петен) он видел записи, которые по– прежнему делались при помощи иероглифов.

Не может быть никаких сомнений в том, до какой степени использовались книги; пояснения, оставленные на этот счет испанцами, необычно подробные. «Индейцы записывали символы и посредством их понимали друг друга». В одном из докладов королю Испании говорилось: «У этих Ах Кинес были книги со значками… и они знали, что произошло много лет назад». Диего де Ланда подтверждает это. Майя «умели читать и писать буквами, и у них были символы, при помощи которых они писали, и рисунки, которые иллюстрировали значение написанного… Их книги были написаны на больших листах бумаги, сложенных складками и помещенных между досками, которые они украшали; они писали на обеих сторонах бумаги колонками, следуя за порядком расположения складок. Они делали бумагу из корней дерева».

Бумага майя была сделана из внутренних лубяных волокон коры дерева Ficus. Кору шириной в две ладони сдирали с дерева, и в длину она достигала 6 м. Сначала ее вымачивали в воде, чтобы смягчить и извлечь густой белый сок, затем ее отбивали ребристой колотушкой. Эти действия настолько растягивали волокна, что кусок коры шириной 30 см превращался в бумагу шириной в целый метр. Кору отбивали до тех пор, пока, по словам одного испанца, она не превращалась в «лист толщиной в мексиканский реал», т. е. 2 мм. Такой способ изготовления бумаги широко распространен; способы, инструменты для отбивания и виды растения, связанные с производством, почти одинаковы в далеко отстоящих друг от друга регионах – в Амазонии, Африке, Полинезии и на острове Пасхи. Автор этой книги в своей работе, посвященной изготовлению бумаги у майя, полагал тогда, что майя были самыми первыми бумагоделателями в Америке. Сейчас он уже не так в этом уверен. Данным ремеслом, как и многими другими вещами, занимались почти все племена Центральной Америки.

Майя использовали бумагу из коры в качестве одежды, прежде чем научились ткать материю из хлопка. Их жрецы продолжали носить одежду из такой бумаги даже уже после появления у них ткачества. Переход от одежды к бумаге имеет в развитии культуры долгую историю [42].

Эта бумага майя (хуун)широко использовалась: на ней чертились строительные планы; ее использовали при разгадывании лабиринтов иероглифов; на нее изначально наносили рисунки, предназначенные для гравировки на стелах. Мы знаем, что у майя были карты. Их современники ацтеки пользовались бумагой аматльдля составления карт, податных списков, написания хроник и родословных; сама бумага была статьей налогов.

Испанец, который в 1697 году видел книги индейцев ица, дал полный и точный отчет об их размерах и внешнем виде: «Книги высотой четверть ярда (т. е. 9 дюймов, или 23 см. – Ред.)и шириной приблизительно пять пальцев сделаны из коры деревьев; они сложены, как ширма, и раскрашены с обеих сторон». Внешний вид трех дошедших до нас книг, в частности «Дрезденского кодекса», подходит под это описание. Он сделан из одного куска бумаги, полученной из волокон коры копо(Ficus padiofolia). Эта книга имеет в высоту 20 см, в длину 320 см и сложена, подобно ширме. Такие размеры ей были приданы при помощи нагретых каменных утюгов (подобных мексиканскому шикалтетлю), которые разгладили ее поверхность (в эпоху Возрождения производители бумаги шлифовали свою сделанную вручную бумагу при помощи агата); или же своих размеров она достигла благодаря смеси извести и крахмала, который дает растение, похожее на маниоку. Диего де Ланда отмечает, что своей бумаге майя придавали «белый глянец, на котором было легко писать». Бумагу складывали наподобие ширмы, и получалась книга. Каждый ее лист или страница имели размеры приблизительно 7–8 на 20 см. Концы книги приклеивали к деревянным доскам, на которых, по-видимому, иероглифами было вырезано название книги. Дошедший до нас «Мексиканский кодекс» имеет похожий переплет, который украшен мозаикой из нефрита на манер украшенных драгоценными камнями переплетов европейских книг эпохи Ренессанса. В «Дрезденском кодексе» тридцать девять листов, раскрашенных с обеих сторон, или семьдесят восемь страниц. Эти страницы представляют собой «кольца катунов», о которых говорится в кодексе. Писцы– жрецы майя работали кисточками, сделанными из щетины дикой свиньи, и использовали темно-красный, светло-красный, черный, синий, желтый, коричневый, зеленый и блестящий черный цвета.

Точно неизвестно, когда майя начали делать свои книги. После 889 года н. э. по неизвестным причинам майя прекратили сооружать помеченные датами стелы из резного камня. Было установлено, что после этого они вели похожие записи на более послушном материале вроде бумаги. Было высказано предположение, что приблизительно в 889 году и появилась первая книга майя.

«Дрезденский кодекс» является самым совершенным из трех уцелевших книг майя; свое название он получил благодаря Королевской библиотеке в Дрездене, куда он был привезен из Вены в 1739 году. Точное происхождение книги неизвестно, но, так как последняя дата в нем соответствует 1178 году н. э., доктор Дж. Э. Томпсон полагает, что это было новое издание, сделанное в XII веке с оригинала, составленного в ранний классический период (323–889). Его содержание (предположительно, так как только половина иероглифов поддается расшифровке) представляет собой календарь (альманах, сборник) прорицаний, связанных с женщинами, деторождением и ткачеством. В нем есть таблицы синодических обращений планеты Венера и предсказания. Книга заканчивается изображением бога неба Ицамны в виде небесного чудовища, изо рта которого льется вода, уничтожая мир майя в потопе. Из трех кодексов «Дрезденский» – астрономический, «Тро-Кортеси– анус» – астрологический, «Пересианус» – обрядовый. В них нет почти ничего, что можно считать историей [43].

Испанцы говорили, что в книгах майя рассказывалось о «жизни их владык и простых людей», а также «в них содержалась история». Семьдесят лет спустя после завоевания и сожжения многих книг некий испанец все еще рассказывал о том, что он видел книги, раскрашенные разными цветами, которые «дают счет их годам, повествуют о войнах, эпидемиях, ураганах, наводнениях, голоде и других событиях». Даже в 1697 году один вождь племени ица знал все об истории Юкатана, потому что «он прочел ее в своих книгах». Было установлено, что «их иероглифическая литература, по-видимому, охватывала почти все отрасли науки майя», но образцов ее не сохранилось. То, что майя относились к своим книгам как к самым дорогим святыням, показывает замечание Ланды: «Самым ценным имуществом, которое брали с собой знатные люди, покидая Майяпан [после его разрушения] и уезжая в свою провинцию, были их научные книги».

Учение было прерогативой правящих классов, так как «жрецы были ключом к познанию… Они выполняли свои обязанности в храмах и обучали наукам, равно как и писали книги о них». И хотя их интерес к собственному происхождению был очень силен, в древних символах майя не удалось распознать никаких личных имен или названий городов. И тем не менее нам известно, что существовали раскрашенные схемы и карты, и в «Пополь-Вух» утверждается, как исторический факт, что, когда тольтеки пустились в путь на Юкатан, они «взяли с собой свои рисунки, в которых было записано все, что касалось древних времен», и что майя с гор получили у цибал тулан,рисунки из древней Тулы (последней столицы тольтеков), «которыми они записывали свою историю». В действительности сходство между некоторыми зданиями в Чичен-Ице и Туле (Толлане), расположенных в 1200 км друг от друга, настолько точно, что архитектурные детали могли быть переданы никаким иным путем, кроме как посредством рисунков, выполненных на бумаге. Вдобавок у майя были книги по медицине, копии, сделанные в XVIII веке и написанные латинскими буквами, которые, несомненно, были сначала переведены с иероглифов на письменный язык майя. Хосе де Акоста, который много путешествовал по Перу и Мексике (1565), писал: «Существовали книги, в которых ученые-индейцы хранили… свои знания о растениях, животных и других вещах». Но они не использовали свою иероглифическую письменность для записи контрактов – «при купле-продаже не заключались письменные соглашения», – и это было источником путаницы и разногласий, которые часто приводили к войне.