Элементы групповой терапии. Введение в психоаналитическую практику

164

лись. Положение стабилизировалось лишь после того, как на одном из сеансов внезапно появилась Ингеборга, которая отсутствовала почти два месяца. Благодаря этому пациенты смогли проявить бессознательную агрес­сивность. Примером этого может служить сообщение Вилли, которому приснилась корова с ножом в голове, которую вели нa бойню. Ассоциации, возникшие у паци­ентов по этому поводу, сводились к тому, что мир разди­рают противоречия, которые Марион, верная своей иде­ологии, трактовала как следствие классовой борьбы. По ее мнению, бороться следовало в первую очередь с пред­ставителями так называемых господствующих классов, например с руководителем группы. Раздавив ногами мою пепельницу, Марион показала, что бороться необхо­димо не только словом, но и делом. На следующей ста­дии переносы отличались сдержанностью и отстранен­ностью. После того, как пациенты разочаровались и в группе, и в психоаналитике, они могли надеяться лишь на то, что им поможет кто-нибудь посторонний. Только благодаря новой пациентке Улле, которая, образно говоря, предложила участникам группы взглянуть на свое зеркальное отражение, они поняли, что произошло. Вследствие этого группа вышла из кризисного состоя­ния, в котором пребывала уже несколько недель. Решив личные проблемы, некоторые пациенты добились замет­ных успехов в терапии. Предпосылкой для этого яви­лось то обстоятельство, что распадающаяся группа смогла вновь объединиться. Пользуясь определениями Гейнца Когута⁷, можно сказать, что «фрагментированная личность» уступила место «личности монолитной».

Последствия данной метоморфозы не замедлили проявиться на следующем, сорок шестом сеансе. Снача­ла пациенты молчали, испытывая смущение при мысли о деструктивных тенденциях, которые возобладали над

165

группой, и были готовы к примирению. Эрвин решился откровенно рассказать о своих чувствах. Затем паци­енты опять замолчали. Я прервал паузу осторожным замечанием. Было заметно, что пациенты начинают вновь проникаться доверием друг к другу. Участники группы принялись обсуждать боязнь общения, зависи­мости, ответственности. После этого снова воцарилось молчание. Я интерпретировал данное молчание как выражение невысказанного желания быть понятым, а также доверия ко мне и другим пациентам.

На данной стадии терапевтического процесса участ­ники группы нуждаются в том, чтобы руководитель сформулировал их чувства и тем самым помог им разо­браться в собственных переживаниях. Анна Фрейд называет это вербализацией чувств⁸. Следует подчерк­нуть важность данной операции, поскольку успешная вербализация позволяет пациентам интегрировать соответствующие чувства в это. Иными словами, чувства, ко­торые индивид испытывает лишь в определенной ситуа­ции, подвергаются психологической переработке, объе­ктивируются в его психике и обогащают структуру его личности дополнительными элементами.

Поведение пациентов на этом сеансе свидетельство­вало также о наличии переноса, который Гейнц Когут ⁹ именовал зеркальным. Характерная его особенность заключается в том, что пациенты воспринимают пси­хоаналитика словно зеркало, отражающее их чувства. Поэтому участники группы доверяют руководителю, формулирующему их переживания, и готовы согла­ситься с его интерпретациями, что является залогом самостоятельности. Таким образом, психоаналитик может придать приемлемую форму агрессивным и дест­руктивным тенденциям пациентов, результатом чего ока­зывается заметное улучшение их душевного состояния.

166

15.6. Способность индивида быть членом группы в контексте семейной модели и отношения между и н дивидом, терапевтом и группой

При невротическом переносе, который определял терапевтическую ситуацию в груп­пе I, в рамках группы происходит повторное оживле­ние бессознательных переживаний пациентов, связан­ных с непреодоленной психической травмой, которую нанесли ребенку родители. Каждый пациент воспри­нимает группу как семью, в которой воспитывался в детстве. Речь идет о так называемой семейной модели. Например, в развитии терапевтического процесса в груп­пе I значительную роль играли конфликты между мате­рью, отцом и ребенком, в группе II — чувство непол­ноценности, возникающее у ребенка по вине родите­лей, в группе III — амбивалентные, неинтегрированные в эго элементы восприятия окружающих людей (объе­ктов) и собственной личности, которые путем расщеп­ленного переноса проникли в отношения между паци­ентами. Подобные процессы описал Дитер Ольмейер ¹⁰. Он пришел к выводу, что эго развивается не только в направлении укрепления идентичности, ограниченной рамками личности, но и в направлении формирования так называемых групповых функций эго. Понятие груп­повых функций эго, предложенное Дитером Ольмейером, позволяет лучше понять механизм повторного оживления в рамках группы травматической ситуации, первоначально возникшей в детстве, иными словами, механизм превращения прошлого в настоящее Индиви­дуальная травма, которая, согласно Ольмейеру, всегда связана с травмой семейной, реанимируется в групповой

167

ситуации, что сопровождается соответствующими болез­ненными аффектами¹¹. При этом групповые функции эго, посредством которых воспроизводится семейная травма, являются связующим звеном между эго инди­вида и групповым эго¹². Повторное оживление травма­тической ситуации позволяет пациенту, бессознательно ощущающему себя в момент регрессии членом семьи, в которой он воспитывался в детском возрасте, под­вергнуть болезненные переживания психологической переработке.

Данные процессы в групповой ситуации, как и в ситу­ации индивидуального психоанализа, отчасти находятся в ведении эго пациента. На мой взгляд, такой подход позволяет опровергнуть мнение некоторых психологов, полагающих, что в групповой ситуации доминирует ид, а эго словно погружено в гипноз ¹³. По крайней мере, психологическая работа эго участников группы I, с кото­рыми я встречался с ноября 1969 года по июль 1973 года и проводил сеансы по сто-двести минут каждый, не отли­чалась от аналогичной работы в условиях индивидуаль­ного психоанализа. Три с половиной года терапии — срок достаточный и для индивидуального психоанализа. Для того чтобы добиться с помощью групповой терапии тех же результатов, каких добивается терапевт, зани­мающийся индивидуальным психоанализом, необхо­димо, чтобы пациент имел возможность преодолеть болезненные переживания, связанные с семейной трав­мой, в процессе «воспоминания, повторения и пере­работки» ¹⁴. В групповой ситуации пациенты могут успешно преодолевать конфликты, обусловленные эдиповым комплексом, а также младенческие нарцистические травмы. По мере улучшения взаимоотношений в группе пациенты начинают осознавать происхождение болезненных переживаний, которые возникают у них

168

в данный момент, заново учатся уважать друг друга и избегать дополнительных травм¹⁵. Аналогичным обра­зом пациенты из группы III осознали, что они сами явля­ются источником деструктивных тенденций, которые оказывали на группу разрушительное воздействие. В результате этого амбивалентные элементы были интег­рированы r эго, несмотря на то, что группа распалась.

Несмотря на все различия, между тремя описанными группами есть одно сходство: в рамках данных терапев­тических коллективов происходило повторное оживле­ние детских переживаний, имеющих решающее значе­ние для формирования невроза. Эти переживания нахо­дили свое выражение в отношениях между индивидом и руководителем, а также в отношениях между индиви­дом и другими пациентами.

169

16. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ЭТАП ГРУППОВОГО ПРОЦЕССА

16.1. Теоретическое обоснование

Определение условий, при кото­рых групповая терапия может считаться завершенной, вопрос не менее сложный, чем определение аналогич­ных критериев в рамках индивидуального психоана­лиза. Фридрих Вильгельм Эйкгоф¹ посвятил этой про­блеме целую книгу. Он попытался сформулировать, в частности, способы, позволяющие определять, достиг­нута ли цель индивидуальной психоаналитической тера­пии. Существуют также различные категории, опираясь на которые психоаналитик может судить, достигнута ли цель групповой терапии, и выносить ли решение о пре­кращение курса психоанализа.