Элементы групповой терапии. Введение в психоаналитическую практику

159

15.3. Повторное оживление младенческой сексуальности в контексте модели психоза и отношения ме ж ду индивидом, терапевтом и группой

Примером повторного оживления младенческой сексуальности в рамках группы послужит один эпизод сто сорок первого сеанса с группой I. Вна­чале сеанса господин Момберг вел себя вызывающе по отношению к женщинам. Он заявил, что считает вид эрегированного пениса привлекательным зрелищем. Госпожа Шлее и госпожа Ферстер были возмущены. Остальные мужчины из Группы I встали на защиту гос­подина Момберга, словно сомкнувшись в военную фалангу перед лицом неприятеля. Напряженность в отношениях между мужчинами и женщинами была столь очевидной, что я сформулировал свои наблюдения в виде интерпретации. Я был почти уверен, что сохра­няю беспристрастность, однако пациентки считали, что я защищаю мужчин. Госпожа Ферстер полагала, что господин Момберг ведет себя просто нелепо. О кон­фронтации между мужчинами и женщинами свидетель­ствовало даже то, что пациентки располагались полу­кругом напротив мужчин, а господин Момберг выдви­нул свой стул вперед, словно символизируя тем самым эрекцию, о которой он говорил. Когда я обратил внима­ние пациентов на их расположение, они согласились с моей интерпретацией и смогли подвергнуть психологи­ческой переработке проблему агрессии, которую прояв­ляли мужчины по отношению к женщинам.

На одной из последующих стадий группового процес­са аналогичное расположение пациентов приобрело иное символическое значение. Полукруг, которым располо-

160

жились женщины, олицетворял одновременно гигант­ский рот и влагалище, готовые поглотить грудь или пенис. Ситуации, подобные той, в которой оказалась в данном случае группа, описала Меланй Клейн ² в своей книге, посвященной психоанализу детей. С подобными состояниями психоаналитикам приходится сталкиваться также в процессе терапии лиц, страдающих психозами. Если терапевту удается доказать правильность своей интерпретации на примере расположения участников группы и если пациенты сохраняют способность созна­тельно воспринимать подобные переживания, они смо­гут согласиться с толкованием психоаналитика.

Вольфганг Видок³, опытный психоаналитик, долгие годы практикующий групповую терапию, полагает, что, для того чтобы лучше ориентироваться в подобных ситу­ациях, психоаналитику следует ознакомиться с особен­ностями терапии лиц, страдающих психозами. Руково­дитель группы, имеющий опыт психиатрической прак­тики, способен быстрее разобраться в ситуации, когда пациенты, находясь в состоянии глубокой регрессии, бессознательно ощущают себя частями тела отца или матери, поскольку в подобных случаях группа ведет себя словно человек, страдающий психозом. Иными сло­вами, терапия группы, переживающей глубокую регрес­сию, напоминает терапию человека, страдающего шизоф­ренией. В этой перспективе можно вести речь о так назы­ваемой модели группового психоза. Примитивные функции, которые выполняет группа в подобных слу­чаях, становятся понятными, если взглянуть на них сквозь призму психологии Меланй Клейн. Этот принцип с успехом применил во время супервизии в Тюбингене лондонский эксперт по групповой терапии Пьер Тюрк, умерший в 1975 году. В ситуации группового психоза над группой давлеют бессознательные амбивалентные

161

образы, грозящие поглотить, уничтожить и извергнуть пациентов. Эго пациентов оказывается бессильным перед напором бессознательных образов. В этом жутком при­зрачном мире буквально оживают тени прошлого. На стадии подобной регрессии лишь психоаналитик сохра­няет способность адекватно воспринимать действитель­ность и фактически олицетворяет собой эго группы. Однако если лечебный альянс достаточно прочен, а пере­нос на руководителя носит позитивный характер, то опытный психоаналитик может помочь пациентам осо­знать свои переживания и интегрировать их в эго.

15.4. Повторное оживление детского нарцистизма в контексте модели нарцистизма и отношения между индивидом, терапевтом и группой

Вследствие идеализированного переноса пациенты, страдающие нарцистическими рас­стройствами личности, воспринимают руководителя группы как идеального родителя. Примером этого может служить начальная стадия терапевтического про­цесса в группе II. Большая часть участников данной группы страдала от младенческой травмы, поэтому их расстройства относились к числу постклассических нев­розов ⁴. В подобных случаях отношения между руково­дителем и группой примечательны тем, что пациенты проецируют элементы идеального представления о соб­ственной личности на группу. В связи с этим терапевти­ческий коллектив представляется пациентам средото­чием силы и справедливости, и чем примитивнее идеа­лизированные элементы проекции, тем скорее наступает разочарование в группе.

162

Данное утверждение справедливо не только для терапевтических групп, но и для других коллективов. Будучи супервизором студенческих групп, сформиро­ванных из учащихся факультетов социальной педаго­гики и социальной работы, я нередко наблюдал, как подобный коллектив уверенно стремился к недостижи­мой цели, поскольку благодаря активизации идеализи­рованных представлений участники чувствовали себя способными на многое⁵. Так, на волне студенческого движения многие учащиеся, преувеличив свои силу, решились на работу с группами заключенных в тюрь­мах, умственно неполноценных детей, наркоманов, без­домных и бродяг. Последствия этого были удручаю­щими: глубокие разочарования, клинические случаи депрессий, проявления деструктивности в отношениях между руководителем и группой. Развитие терапевтиче­ского процесса в группе III является наглядным приме­ром того, как раскол коллектива на подгруппы, прогрес­сируя, постепенно приводит к исчезновению группы. На мой взгляд, переоценке значения группы немало спо­собствовала книга Хорста Эбергарда Рихтера⁶ «Груп­па», изданная под многообещающим подзаголовком «Надежда на новый путь освобождения», в которой, однако, при внимательном прочтении обнаруживаются пассажи, свидетельствующие о том, что автор отдает себе отчет в реальных возможностях инициативных групп. Хорст Эбергард Рихтер, в частности, пишет: «С эмоци­ональной точки зрения мы не совсем готовы управлять механизмами и силами, с которыми нам приходится сталкиваться в групповой ситуации <...> Прежде всего следует отказаться от первоначальных иллюзий и сразу признать, что мы дилетанты, которые взялись за реше­ние бесконечно сложной проблемы <...> Разумеется, эту мысль можно вытеснить из сознания и посвятить

163

себя многолетней деятельности, не отдавая себе отчет в том, что направление выбрано неверно. Однако тем, кто не желает себя обманывать, приходится признать, что они разочарованы и недооценили сложность постав­ленной задачи <...> Этого вполне достаточно, чтобы констатировать, что группа еще не способна решать серьезные проблемы...» (S. 292).

15.5. Повторное оживление младенческой агрессивности в контексте модели пограничных состояний и отношения между индивидом, терапевтом и группой

Подобно большинству участни­ков группы III Марион стремилась умалить значение психоаналитика, ожидая помощи от группы. Убедив­шись в иллюзорности подобных надежд, пациенты испытали глубокое разочарование. В группе воцарился хаос — состояние, аналогичное тому, которое Гейнц Когут именовал «фрагментацией личности» и «архаич­ной формой идеализации». Ситуация усугублялась тем, что по истечении месячного летнего отпуска я вынужден был после пяти групповых сеансов прервать терапию еще на месяц. На двадцать шестом сеансе — первом после перерыва — собрались не все пациенты, и группа напоминала искалеченное тело, лишившееся не только рук и ног, иными словами, отсутствующих пациентов, но и головы, то есть руководителя. Остальные паци­енты явились, хотя и с опозданием, на следующий сеанс Однако группа так и не достигла прежнего един­ства, а раскололась на ряд соперничающих подгрупп. Вместе с тем симптомы некоторых пациентов обостри-