Психоаналитическая традиция и современность

Значительное внимание проблематике бессознательного уделял философ М.И. Владиславлев (1840–1890), опубликовавший двухтомник по исследованию явлений душевной жизни, с первых страниц которого отчетливо прозвучала мысль о существовании в человеке бессознательных состояний. Он полагал необходимым допустить в обширных размерах «бессознательную жизнь души».

Из этого допущения он и исходит при критике философских взглядов, согласно которым бессознательное трактовалось как нечто чуждое человеческой психике. Те, кто придерживаются подобных взглядов, выдвигают следующие аргументы: понятие «бессознательных ощущений» и «бессознательных представлений» противоречиво в своей сущностной основе, ибо как можно знать об этих состояниях, если они не осознаются? По аналогии с этим положение о «бессознательных состояниях души» также является противоречивым.

Подобного рода аргументы, считает Владиславлев, не опровергают гипотезу о бессознательном. Речь идет вовсе не о том, что ощущения не ощущаются, чувства не чувствуются, а представления не представляются. Речь идет о предположении, в соответствии с которым душевное состояние человека может существовать независимо от его воли и быть неосознаваемым. Оно основано на фактах, свидетельствующих о том, что бессознательные состояния имеют реальную значимость. Поэтому, подводит итог своим размышлениям Владиславлев, необходимо отбросить ставшую аксиомой для некоторых авторов мысль, что не осознавать душевное состояние – значит не иметь его. Иными словами, «невозможно не допускать, что сознательная жизнь есть небольшая только часть жизни индивидуума и что основанием и почвой для нее служит обширнейшая бессознательная область» (Владиславлев, 1881, т. 1, с. 304).

Для Владиславлева бессознательное составляет сердцевину человеческой души. Носителями бессознательного являются влечения и желания человека, возникающие из внутренних нужд и потребностей духа. Эти бессознательные влечения и желания имеют априорный характер, они содержатся в глубинах человеческого существа, направляют его деятельность и лишь иногда доходят до сознания.

Рассматривая психологию как философскую науку, Владиславлев считает, что она должна ориентироваться на выявление смысла и значения душевных событий, на определение психических причин и действий, на раскрытие и объяснение фактов забвения, ассоциаций и воспоминаний, связанных с бессознательной деятельностью человека. «В бессознательной глубине души, – подчеркивает он, – совершаются изменения убеждений, взглядов, происходят глубокие течения мыслей, и только иногда, к изумлению субъекта, открывается, что перемены совершались без его ведома» (Владиславлев, 1881, т. 2, с. 551).

Представления о бессознательном имел русский философ и психолог М.М. Троицкий (1835–1899), также опубликовавший двухтомник, посвященный рассмотрению свойств и законов человеческого духа. Как и Владиславлев, он апеллирует к реальным фактам проявления бессознательного в жизнедеятельности человека. Однако в отличие от него, отделявшего бессознательные состояния души от сознания личности, Троицкий предпочитает говорить о «темных областях» самого сознания. На вопрос, существует ли в сознании область, где живы прошлые психические факты, позабытые за давностью времени, он отвечает утвердительно (Троицкий, 1882, с. 305).

С конца ХIХ и в начале ХХ столетия многие русские философы и ученые обращались к проблематике бессознательного. Примечательно в этом отношении, что в первом номере созданного в 1889 г. русского журнала «Вопросы философии и психологии» содержалась статья философа и публициста князя С. Н. Трубецкого (1862–1905), в которой подчеркивалась роль бессознательного в жизнедеятельности человека. Будучи последователем В. Соловьева, С. Трубецкой подверг критике эмпиризм, проявляющийся в психологии того времени. Эта критика осуществлялась им с позиций противопоставления своих взглядов на человеческую психику тем представлениям, согласно которым вне сознания нет ничего психического.

По его убеждению, эмпирическая психология искажает подлинное понимание природы человеческой психики. Отрицая бессознательное, эта психология отказывается от задачи психологического объяснения душевных явлений. Сам же Трубецкой исходит из того, что исследовательская задача психологии заключается в раскрытии природы соответствующих процессов человеческой жизни, где сознательное «превышается бессознательным».

Вместе с тем он предостерегает против возможных злоупотреблений понятием бессознательного, которое не всегда однозначно трактуется философами и психологами. «В наши дни, – пишет он, – едва ли представляется нужным настаивать на значении „бессознательного“ в душевной жизни человека: скорее приходится предостерегать против злоупотребления этим смутным термином» (Трубецкой, 1889, с. 119). Причем Трубецкой считает, что чрезмерное увлечение исследованием бессознательного без соотнесения его с сознательными процессами не способствует адекватному видению человеческой психики. Поэтому, наряду с признанием важной роли бессознательного в жизни человека, он уделяет значительное внимание рассмотрению вопроса, связанного с раскрытием природы сознания как такового.

Несколько лет спустя в журнале «Вопросы философии и психологии» были опубликованы статьи, специально посвященные проблеме бессознательного. В статье Н.Ф. Шаталова не только признавалось наличие в человеке бессознательных актов и состояний, но и предпринималась попытка раскрытия их содержания. По его мнению, вся психическая деятельность распадается на две сферы – сознательную и бессознательную. Обе сферы располагают определенным запасом впечатлений, получаемых человеком в процессе своей жизни. Однако запас этих впечатлений различен: сознательная область ограничена незначительной частью воспринимаемых человеком из окружающего мира впечатлений, в то время как бессознательная сфера включает в себя «колоссальнейший запас сведений всего нашего жизненного опыта, слагающийся, с одной стороны, из бывших ранее в сознании, но затем забытых им впечатлений, с другой же стороны, из впечатлений, в самом начале усвоенных бессознательно» (Шаталов, 1898, с. 181).

В разнообразных актах душевной жизни человека осуществляются, согласно Шаталову, простые и сложные автоматические процессы, включая «бессознательное мышление», сопровождаемое цепочкой логических выводов и целесообразных заключений, протекавших быстро и легко. Такие бессознательные процессы способствуют «экономии мышления» и повышают эффективность осуществления жизненных функций.

В статье Л. М. Лопатина рассматривалась проблема бессознательной психики человека и бессознательных душевных процессов.

Автор считает, что, наряду с сознанием, человеческая психика содержит особую «психическую изнанку». Подобно Шаталову, он останавливается на выяснении значения «психической изнанки» в жизнедеятельности человека. Вывод Лопатина однозначен: бессознательные процессы играют существенную роль в психической деятельности, позволяя говорить о том, что наблюдаются «бесчисленные воздействия бессознательной психики на сознательный ход наших душевных явлений» (Лопатин, 1900, с. 757).

Представления о бессознательном содержатся также в работах русских философов, которые не ставили своей целью подробно и обстоятельно исследовать данную проблематику. Так, Н. Ф. Федоров (1828–1903) исходит из того, что мир есть произведение слепой силы, а человеческий организм – «бессознательное произведение» разнообразных пороков. Размышляя о мире и месте человека в нем, он ставит вопрос о началах человеческого общества и соотносит его с рассмотрением того, что представляет собой человеческое существо. Он выделяет два рода воззрений. Согласно одному, у животных есть уже все, что содержится в человеке; согласно другому, в нем есть еще все, что находится в животном мире. Но если в первом воззрении в скрытом виде присутствует мысль, что прогресс совершается лишь «бессознательным путем», то во втором – установка, в соответствии с которой задача человека состоит в том, чтобы в нем не осталось ничего животного, т. е. бессознательного. Говоря о выборе между этими двумя воззрениями, Федоров исходит из того, что разум должен управлять той «мировой волей», о которой говорил Шопенгауэр, а наука и искусство должны способствовать делу обращения мира из бессознательного в управляемый человеческим сознанием. Через призму сознания бессознательного он рассматривает также проблемы нравственного плана, считая, что «зло заключается в слепоте в бессознательности, а благо – в обращении бессознательного в разумное» (Федоров, 1982, с. 530).