Эта покорная тварь – женщина

То, что в основе их действий лежит и врожденная порочность, и нимфомания, и болезненное любопытство,— это очевидно, но есть еще один исток, менее различимый — комплекс женской неполноценности, который явственно проглядывает сквозь истерию похоти или благие намерения согреть своим любящим телом потерявшего жизненные ориентиры кровного родственника.

Мать, таким способом избавляющая сына от психологического зажима, или от увлечения мастурбацией, бабушка, смывающая с любимого внука «голубизну», сестра, просвещающая болезненно застенчивого брата, 25-летняя девственница, отдающаяся родному отцу,— не проглядывает ли за всем этим неуверенность в своей конкурентоспособности на внешней, открытой ярмарке любви? Ну, может ли рассчитывать бабушка на иного 18-летнего любовника, кроме собственного внука? А невостребованная 25~летняя дочь? А 39-летняя В., доцент университета? Шесть лет она в разводе, искать приключений ей не позволяет воспитание и положение, сексуальное томление все нарастает, становится напряжением, не имеющим реальных перспектив разрядки, а тут совсем рядом юный самец, изнывающий от переполняющей его половой энергии... Конечно, вначале она ужасается мелькнувшей в голове мысли, она добросовестно ищет отдушину для своего 14-летнего отпрыска, а потом, в момент очередного приступа своего томления, она успокаивает свою совесть высшими соображениями благополучия сына и... Ну, трудно, почти невозможно поверить в то, что в наше время нельзя было бы найти для мальчишки какой-нибудь живой унитаз...

А в таком (и подобном) варианте — полная гарантия любви и взаимопонимания. Ведь объект уже любитна основании кровных уз, значит, требуется не завоевывать его любовь в ходе конкурентной борьбы с какими-то соперницами (все женщины — соперницы), а лишь перепрофилироватьэту имеющуюся любовь, придать ей несколько иное направление, только и всего. А при охлаждении, разрыве,— любовь все равно останется.

Мать — это святое...

И еще Она не любит пустоты.

ЛЕСБИЯНКИ

Когда-то, еще в предрассветных сумерках истории человечества, случилось так, что одна из наших праматерей неожиданно предпочла женские объятия мужским. Почему? Возможно, она была изнурена многократным материнским счастьем, возможно — столь же многократными изнасилованиями, породившими устойчивое неприятие сексуальных контактов с сильным и чрезвычайно грубым полом, возможно — ей захотелось столь экзотичных для того времени ласки и нежности, кто знает... Но так или иначе, она обрела в объятиях такой же, как она, женщины все, чего не находила в объятиях мужчин.

Что это? Извращение? Да, считают ученые, но, тем не менее, не противоречащее в принципе природе человека. По мнению Фрейда, взаимное влечение противоположных полов вовсе не является чем-то само собой понятным и; объяснимым, а скорее — проблемой, трудно поддающейся традиционному научному анализу. «Решающий момент,— отмечает великий психоаналитик,— в отношении окончательного полового выбора наступает только после наступления половой зрелости и является результатом целого ряда не поддающихся учету факторов, частью конституциональных, частью привходящих по своей природе. Несомненно, некоторые из этих факторов могут оказаться настолько сильными, что имеют соответствующее решающее влияние на эти результаты».

Но факт налицо: определенная часть женщин имеет явную гомосексуальную ориентацию.

Это явление известно с древнейших времен. Оно имело место в жизни первобытных народов и Европы, и Азии, и Африки, и Америки. Оно было характерной приметой быта и нравов Древней Индии, Вавилона, Египта, Греции и Рима...

Женский гомосексуализм еще с тех времен назывался лесбийской любовью, или сафизмом по имени древнегреческой поэтессы Сафо, жившей на острове Лесбос, которая была подвержена этому влечению, которое имело еще одно название — «трибадия» (от греческого слова «трибеин», что означает «тереть»).

В отличие от мужского гомосексуализма, называемого «голубым», женский обозначается как «розовый».

Как и голубой, этот цвет проходит непрерывной линией по всей человеческой истории.

Он мерцал в спальнях жен греческих аристократов, которым за бурной общественной деятельностью и многочисленными гетерами было как-то недосуг осчастливливать своих «половин» сексуальными ласками, и в спальнях пресыщенных римских матрон, ищущих какой-нибудь пикантной «изюминки». Собственно, в те времена и зародилась лесбийская проституция, когда наиболее изощренные ласки такого рода стали источником немалого дохода и продолжают оставаться таковым и в наше время...

Играли в эти нежные и безопасные в плане зачатия игры и феодальные баронессы, дожидающиеся возвращения своих воинственных мужей из нескончаемых походов.

Лесбийская любовь развивалась в трех плоскостях:

— в естественной, как проявление определенной сексуальной ориентации;

— в виде вынужденной меры, как клапан для выброса неизрасходованной сексуальной энергии;

— как элегантная мода.

Эти три плоскости охватывали все слои населения — от бедняцких хижин до феодальных замков и королевских дворцов.

Присутствовал здесь, конечно, и элемент женской невостребованности: если в семье было три, четыре, пять дочерей, то выходили они замуж по старшинству, так что младшим подчас приходилось довольно долго ждать своей очереди, а скуку ожидания надо было как-то скрашивать...

Процветала лесбийская любовь и в султанских гаремах, где жены-рабыни подчас месяцами и даже годами ждали ласк своего властелина, и в монастырях, и в тюрьмах, что весьма характерно и в наши дни.

Да что говорить о тюрьмах, где женщины объективно лишены сексуального общения с мужчинами, если это явление наблюдалось в среде проституток, которые уж никак не страдали от вынужденного целомудрия.