Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 1. 1867-1917

Только химическая промышленность находилась в России до войны 1914 года в зачаточном состоянии. В этой области война застала нас врасплох, и нам пришлось прибегнуть к поистине героическим мерам для ее развития.

До начала мировой войны в России, несмотря на существование особого министерства торговли и промышленности, не было органа, который направлял бы развитие различных отраслей промышленности сообразно наростающим потребностям страны, выдвигая на первый план такие производства, которые имеют в данный момент первенствующее значение для всей страны. На министерство торговли и промышленности надлежало бы возложить составление плана развития государственного хозяйства, причем необходимый для этого материал оно должно было получать у тех ведомств, которые выполняют возложенные на них задачи государственного строительства. При составлении такого плана несомненно пришлось бы собирать точные сведения о состоянии у нас различных отра* слей промышленности и о том сырье, которое должно обеспечить нормальное развитие необходимых для страны производств. Такой план государственного казенного строительства подлежал рассмотрению и утверждению государственными законодательными учреждениями при участии всех выдающихся специалистов и организаторов нашей промышленности.

Возможно, что отсутствие такого органа объяснялось сравнительно недавним существованием министерства торговли и промышленности, которое выделилось из всеоб’емлющего министерства финансов, и за короткое время своей жизни не могло еще определить точно свои главные функции. В министерстве торговли и промышленности в особенности скудны были сведения относительно нашей химической промышленности, которая тогда была в самой начальной стадии своего развития. В вину руководителям министерства торговли и промышленности нужно поставить не недостаток статистических сведений относительно производства тех или других продуктов у нас в России или привоза их из-за границы, а полное отсутствие плана о создании в нашем отечестве таких заводов и фабрик, которые должны были быть построены у нас, так как вполне обеспечивались добываемым в России сырьем. И можно сказать, что не только в этом министерстве, но и в большей части других, было слишком формальное отношение к делу и отсутствовала та живая творческая работа, которая, зарождаясь на верхах, несомненно нашла бы живейший отклик на местах и породила бы у многих желание ее осуществить на деле. Вспомним нашего гениального Петра Великого, творческая работа которого создала у нас в России за короткое время целый ряд самых разнообразных производств, изучая историю развития которых приходится часто встречается с удивительно пророческими мыслями этого незабвенного русского гения.

Конечно, такой план государственного строительства ни в коем случае не должен был парализовать частную инициативу как по созданию у нас новых, так и по расширению старых производств, необходимость которых диктовалась спросом рынка. В этой области было сделано не мало, и я мог бы указать на работы многих выдающихся русских деятелей, которые способствовали развитию у нас различных отраслей промышленности, как-то текстильной, сахароваренной, винокуренной и даже металлургической. Но вся эта работа шла без об’единяющего плана государственного строительства, и развитие того или другого производства происходило независимо от общих государственных задач, — большею частью, случайно. Для подтверждения всего сказанного достаточно привести один очень характерный пример. В результате большого строительства, за последние 2-3 года перед войной обнаружился большой недостаток в чугуне. Вместо того, чтобы напречь все силы для сооружения новых домн и начать использование неисчислимых богатств руды и угля в Кузнецком районе в Сибири, руководители нашей промышленности очень легко решили задачу недостатка металла разрешением беспошлинного ввоза чугуна из-за границы. При правильном хозяйстве в стране, при большом заказе материалов, напр., для постройки новых железных дорог, судов, артиллерии и т. д., необходимо было всякий раз учитывать производительность существующих заводов и при недостатке выпускаемых ими изделий принимать меры или к расширению старых, или к созданию новых заводов, для поощрения строительства которых можно было даже выдавать авансы (под известную гарантию, конечно).

Хотя за последнее время перед войной правительством проводились меры к выполнению всех заказов для военного и морского ведомств и для путей сообщения у себя дома, тем не менее ведомства очень часто не обращали надлежащего внимания на вопрос, откуда берется необходимое сырье. Так, напр., при заготовлении для военного ведомства взрывчатого вещества тротила, заказ был дан одному частному заводу, причем было указано, что тротил должен быть заготовлен из толуола отечественного происхождения. Правление завода, соглашаясь взять заказ, сообщило, что толуол оно будет получать с завода Рихарда Мейера в Ревеле. Военное ведомство было, вероятно, уверено, что в Ревеле толуол производится из русского сырья; на самом же деле завод Рихарда Мейера только фракционировал толуол из сырого бензола, привозимого из Германии. Происходило ли это от неведения или от несерьезного отношения к делу, — я не знаю; вернее всего от того и другого вместе. Но результаты были весьма печальные. Вести столь беспримерную войну в течение более трех лет и снабжать свою громадную армию снаряжением и боевыми припасами Россия могла только потому, что за последнюю четверть века у нас на Юге создалась громадная металлургическая промышленность, — благодаря привлечению заграничных капиталов, проведенного, как указано выше, еще во времена С. Ю. Витте. Кому приходилось бывать в Донецком бассейне, тот отлично знает, какое количество заводов и рудников принадлежало там заграничным акционерам, — немецким, бельгийским, французским и др. Точно такое же впечатление получается при регистрации промышленных механических электрических предприятий, находящихся в Московском и Петроградском промышленных центрах. Стоило только прочесть вывески этих предприятий на одной Мясницкой улице в Москве, чтобы убедиться, что эти отрасли промышленности находятся не в русских руках. Что могли бы мы делать во время войны, если бы иностранцы не соорганизовали бы ранее этих предприятий и не вложили бы в них свои знания, силы, а также капиталы? Теперь нам хорошо известно, какого труда стоит организация новых производств во время войны. Правы были те, кто, сознавая необходимость развития у нас промышленности добывающей, не останавливались перед приглашением иностранцев для организации дела. Не могу не привести сообщенного мне проф. Д. К. Черновым, известным своим классическим исследованием по металлургии, эпизода об организации добывания каменной соли из залежей, открытых им в Бахмутском уезде. Истратив все свои сбережения за разведки и на бурение и получив блестящие результаты, Д. К. Чернов обратился сначала к московским, а потом и к петроградским капиталистам, чтобы собрать акционерный капитал для правильной разработки этого важнейшего материала. Несмотря на то, что им были продемонстрированы все добытые бурением образцы; несмотря на то, что предложение исходило от лица, известного в России и заграницей своими не только научными, но и техническими работами, давшими замечательные практические результаты, — никто из русских капиталистов не пожелал дать денег на такое верное и полезное для государства дело. Проф. Чернову со своим предложением пришлось обратиться заграницу и поставить добычу с помощью одной голландской компании.

Военное и морское ведомства, заготовляя запасы боевого снаряжения, совершенно не задумывались над вопросом о пополнении их во время войны и не учитывали, какой расход их потребуется во время боев. В таком же положении находились и наши союзники, французы, которые после первого сражения на Марне остались без снарядов и в продолжение долгого времени должны были вести только оборонительную войну. В Германии вся частная промышленность еще в мирное время была приспособлена для перехода к работе на армию. Во Франции и России никто об этом не думал, и потому пришлось наспех создавать новые отрасли промышленности и приспособлять существующие промышленные предприятия для целей войны. Конечно, в России сделать это было гораздо труднее, чем во Франции, так как наши технические силы были много слабее и менее подготовлены для той задачи, которая на них выпала так внезапно. Однако, надо сознаться, как это будет видно из дальнейшего, наши инженеры-техники с честью вышли из затруднительного положения и развили такую производительность заводов, о которой мы не могли ранее и мечтать.