Руководство по управлению космическим кораблём «Земля»

Наша формулировка общих систем подходит для всех уровней вселенной, благодаря чему все стратегически важные переменные принимаются во внимание. Отсюда происходит и действующая великая стратегия — анализ общей теории систем. Правила ее использования как в игре «Двадцать вопросов», но анализ общей теории систем более действенный и более экономный в достижении ответов. Здесь такая же процедура у стратегии, как и та, которую использует компьютер, отсеивая все неверные ответы, пока не останется единственный правильный.

Адекватно определив всю систему, мы можем перейти постепенно к какому-то конкретному ее подразделению. Это достигается постепенным делением системы на две части, одна из которых по определению не может содержать в себе ответ, а потому отбрасывается. Так, каждый раз оставшаяся «выжившая» часть называется частицей, т. к. была получена после ответа да или нет от предыдущей оставшейся части. Размеры такого отсеивания предопределены количеством положительных частиц, которые необходимо отобрать для получения правильного ответа.

Как много нам понадобиться «разделенных частичек», чтобы освободиться от всех бесполезностей и оставить только конкретную необходимую информацию? Мы обнаружили, что при первом делении концепта «вселенная» первая частичка, которую мы получаем, представляет собой систему. Система подразделяет вселенную на часть, которая вне системы (космос) и на ту часть, которая находится внутри системы (микромир); небольшим исключением является незначительная часть вселенной, которая конструирует саму систему. Система делит вселенную не только на два уровня (космос и микромир), но также на концептуальные и не концептуальные аспекты вселенной. С одной стороны, это частично совпадающие ассоциативные размышления; с другой стороны, несовпадающий и не синхронный, изменяющийся и несоизмеримый по частоте ряд событий.

Мысль — это система, и, хотя по сути она концептуальна, очень часто эта концептуальность неясна и беспорядочна в тот момент, когда только появляется желаемая мыслительная активность. Поскольку вся вселенная не одновременна, она не концептуальна. Концептуальность вырабатывается через изоляцию, как в примере с одной единственной картиной, появляющейся по сценарию на протяжении всего фильма. У вселенной свой эволюционный сценарий, не предполагающий начала или конца, потому что показанная часть тут же последовательно химически трансформируется в новый фильм и снова выставляет напоказ самоорганизующийся процесс реализации самых актуальных идей и открытий. Эти идеи и открытия постоянно указывают на новое значение вновь написанного через трансформацию событий, которые призваны соединить уже показанную и новую части фильма.

Гейзенберговский принцип «индетерминизма» (т. е. непредсказуемости) — философский подход, отрицающий причинность явлений. Этот принцип был открыт экспериментально и указывал на то, что каждая попытка что-то измерить вносит свои изменения в то, что уже было измерено, и это заставляет опыт двигаться по продолжающемуся, никогда не повторяющемуся сценарию эволюции. Один эпизод из сценария с изображением гусеницы ничего не расскажет нам о превращении гусеницы в бабочку. Вопрос «Мне интересно, что находится за пределами того, что находится за границами вселенной?» — это предложение описать с помощью одной картинки сценарий всей трансформации. Такой вопрос непродуктивен. Это то же самое, что смотреть на словарь и спрашивать «Словарь — это какое слово?». Это бессмысленный вопрос.

Это характеризует «все» размышления по поводу концептуализации систем. Все мысленные взаимосвязи должны циклически циркулировать по множеству направлений, как это делают орбиты вокруг планет. Тогда мы сможем представить созвездие или систему пережитого опыта как рассуждение. Также мы сможем себе представить, как отдельно взятая экономика иллюстрирует общий закон сохранения энергии в физической вселенной.

Чтобы убить утку в полете, охотник не стреляет в то место, где он увидел утку, а немного впереди птицы, чтобы птица и пуля встретились в определенной точке, а не на линии между охотником и уткой в тот момент, когда охотник нажал на спусковой крючок. Гравитация и ветер также воздействуют на пулю, из-за чего траектория пули становится спиральной. Два самолета в период Второй Мировой войны во время ночного воздушного боя начали обстрел друг друга пулями. Фотограф, находящийся в третьем самолете, показал как две спиралевидные траектории накладываются друг на друга. Эйнштейн и Рейман (индийский математик) назвали такие линии геодезическими — криволинейные и наиболее реальные линии взаимодействия между двумя независимо происходящими событиями (событиями в данном случае были два самолета).

Большой круг — линия, сформированная в сферическом пространстве самолетом, проходящим через центр сферы. Меньшие по размеру круги формируются в сферическом пространстве самолетом, проходящим через сферу, но не затрагивающим ее центр. Если меньший круг накладывается на большой круг, они пересекаются в двух точках — А и Б. Соответственно, кратчайший путь между А и Б на самой маленькой дуге большого круга короче, чем кратчайший путь между А и Б на самой маленькой дуге меньшего круга. Большие круги — это геодезические линии, потому что они представляют самые экономные (по затрате энергии и усилий) расстояния между двумя точками в сферическом пространстве. Кроме того, природа, которая всегда использует самый экономичный вариант, также должна использовать эти большие круги. Все траектории поведения системы должны быть топологически и циркулярно взаимосвязаны для того, чтобы наши спонтанные мысли были концептуально определены, локально трансформируемы и геодезически структурированы, а также, чтобы было достигнуто многогранное понимание происходящего.

Мыслительный процесс включает в себя саморегулирующееся игнорирование как космических, так и локальных бесполезностей, оставляя только понятные и относящиеся к делу размышления. К космического масштаба бесполезностям относятся все слишком большое и не часто повторяющееся, что весьма сложно соединить и синхронизировать каким-либо способом, чтобы мы могли это адекватно воспринять (другими словами, сложить все звезды вместе). Локальные бесполезности — это все те события, которые очевидно слишком малы и слишком часто происходят, чтобы их соединять и синхронизировать каким-либо способом в каких-либо пределах системы, подходящей для нашего восприятия.

Как много этапов, на которых мы отсеиваем все бесполезное, должно пройти; и сколько, согласно моему определению вселенной, разделений на частички должно произойти, чтобы включить все геодезические взаимосвязи всех тождественных «звезд» в созвездие, поддающееся нашему восприятию? Ответом на этот вопрос является формула, где N — число звезд в распознанном разумом созвездии в фокальной точке, заключающем в себе проблему. «Понимание» означает определение всех наиболее однозначных реальных взаимоотношений в фокальный точке вовлеченных созвездий. Мы можем представить это следующим образом: Понимание = (переделать в законченной версии текста)

Таким вот образом мыслительный процесс работает вместе с математической логикой. Математика включает в себя топологию, совмещенную с векторной геометрией. Именно эту комбинацию я и называю «синергетикой» — слово, которому я дам определение после того как объясню его использование. Задавая вопрос многим аудиториям, я понял, что только один из трех сотен знаком с понятием синергии. Очевидно, что это непопулярное слово. Синергия — единственное слово в нашем языке, которое означает непредвиденное поведение всей системы, которое не может быть предсказано через наблюдения за поведением составных частей и подразделов этой системы. Нет ничего такого в химическом составе ногтя на ноге, что бы могло предсказать существование человека.

Однажды я спросил аудиторию «National Honors Society» [3] по химии «Кто из вас знаком со словом „синергия“?» и все подняли вверх руки. Синергия — это сущность самой химии. Предел прочности хрома-никеля-железа, составляющий приблизительно 350 тысяч фунтов метр квадратный, в 100 тысяч раз больше, чем предел прочности сплава всех этих элементов из группы металлов. Здесь мы говорим о «цепи», которая на 50 процентов сильнее, чем сумма сил всех ее звеньев. Мы размышляем только в терминах «цепи», будучи не более сильными, чем самое слабое ее звено.