Книга 22. Язык духовных миров (старое издание)

И вот Бааль а-Сулам сказал, что это неверно, что на самом деле такой человек не отодвигается каждый день назад, как он думает, на самом деле он идет вперед. А то, что он видит, что стал хуже, так это потому, что вначале человек должен увидеть ложь и зло, и только после этого станет возможным их исправить.

Так, например, когда человек собирается заделать пролом в каком-нибудь здании, думая, что дыра от пролома размером в двадцать сантиметров, он работает, прикладывает усилия и в конце концов видит, что есть еще двадцать сантиметров, которые он должен заделать. Выходит, что все время, пока он не видел настоящей проблемы, он работал зря и ничего не починил.

Тоже самое, когда человек думает, что у него есть эгоизм — скажем, один килограмм, и он хочет исправить его. Начинает исправлять и тут видит, что есть еще килограмм. Выходит, что он ничего не исправил. Если же человек видит все зло, сидящее в нем, то его исправление является законченным.

Поэтому Бааль а-Сулам сказал, что тот, кто занимается работой ради отдачи, каждый день все более приближается к правде, т.е. все больше видит величину зла, сидящего в нем. Потому что в темном доме не видно грязи и мусора, когда же включают свет, то видят, что на самом деле они есть.

Поэтому, когда человек начинает альтруистически заниматься Торой и выполнять заповеди, то они с каждым разом светят ему все больше и больше, и он видит правду — сколько зла в нем сидит. Получается, что каждый день он продвигается вперед, пока не постигает все зло, находящееся в нем. И затем, когда окончательно завершит исправление этого зла, он может наполнить свои желания всем тем добром и наслаждением, которые задумал Творец дать творениям. Как написано, что Цель творения — насладить все создания.

Это то, что называется выходом евреев из Египта. Как писал Ари: «Народ Израиля (стремления человека к Творцу) в момент своего выхода из Египта (эгоизма) дошел до сорок девятого уровня скверны, пока не открылся им Царь всех царей и спас их». Затрудняются здесь толкователи: разве возможно, чтобы народ Израиля был таким? Ведь они слышали из уст Моше и Аарона (желания исправиться) послание Творца, направившего их вывести народ из египетского изгнания. Как написал Ари, что "изгнание называется египетским, если есть в нем осознание духовности". Моше и Аарон обещают народу Израиля, что по выходе из изгнания они обретают духовность. Как мы читаем в молитве «Шма Исраэль»: «Я — Творец ваш, выведший вас из земли египетской, чтобы быть вам Творцом».

Поэтому, согласно логике, они должны были подниматься каждый день по ступеням праведности. В особенности, когда увидели десять египетских казней. И, тем не менее Ари говорит, что при выходе из Египта был Израиль на сорок девятом уровне скверны.

В действительности же они каждый день поднимались по ступеням истины, все более приближаясь к осознанию величины зла, которое есть в желаниях получить. Пока не пришли Моше и Аарон, чтобы сказать им, что нужно выйти из египетского изгнания, которое есть не что иное, как нечистые желания, присосавшиеся к духовности. И тогда, как пишет Ари, народ Израиля стал отдаляться от нечистых желаний Египта, а те стали воевать с Израилем во всю мощь своей силы.

Так, например, Египет дал понять Израилю, что не стоит уходить от желания самонасладиться. А в отношении желания отдавать дал понять, что это очень трудно, и не стоит зря работать, что, так или иначе, вы не удостоитесь этого, потому что необходимы особые силы. И как только народ Израиля получал силы от Моше и Аарона, так приходили нечистые желания Египта и ослабляли их.

Так каждый раз Израиль преодолевал возражения нечистых желаний, которые приходили ему в голову, потому что они хотели, чтобы он воспринял их не как египетские утверждения, а как собственные мысли. И это называется «у превосходящего товарища, и зло его также больше».

Т.е., по мере того, как усиливается человек в своем стремлении к духовности, против него сильнее выступают его же неисправленные желания. И чем больше хочет человек убежать от них, в той же степени они вынуждены прилагать все большие силы, чтобы удержать его в своей власти, чтобы не убежал.

Выходит, что, действительно, народ Израиля с каждым днем все с большей силой стремился к духовности и все ближе становился к ней, а находились они на сорок девятом уровне эгоизма из-за того, что уже поднялись на сорок девятый уровень духовности, против которой обязан быть настолько же сильный эгоизм.

Однако, пока человек не заканчивает свою предварительную работу и не выходит из-под власти неисправленных желаний, до тех пор он не видит, насколько уже вошел в духовный мир. Наоборот, он видит себя с каждым разом все дальше от духовности, поскольку по мере вхождения в духовность обнаруживает он скрытое в себе зло. И пока не приходит духовный свет, не может человек увидеть свое зло в его истинной форме. Потому что только там, где есть свет, именно там можно разглядеть грязь, находящуюся в доме.

Из сказанного следует, что не может человек знать, какое состояние является хорошим для него. Иногда человек чувствует, что находится в упадке, то есть видит, что нет у него никакого желания выполнять заповеди и заниматься Торой, и видит, что сегодня его любовь к самому себе стала еще больше, чем вчера. Такой человек, конечно же, скажет, что вчера, когда он смотрел на людей, которые заботятся о своей материальной жизни, стремясь удовлетворить свои желания насладиться, он удалялся от них, чтобы не быть в такой же низости. И не мог он тогда смотреть на то, как взрослые, разумные люди унижают себя. А сейчас этот человек видит, что и он — один из них, и совсем ему не стыдно ощущать свою низость. Она для него — привычное дело, как будто никогда он даже и не думал о духовном.

Чтобы лучше разобраться в этом, рассмотрим пример. Человек должен встать под утро, и вот, будит его будильник или другой человек, и он чувствует, что должен встать, чтобы работать на Творца. Он начинает чувствовать важность этого, и, поскольку ощущение важности работы на Творца придает ему силы, он немедленно встает.

Конечно же, в этом случае он находится в состоянии подъема, поскольку не материальные заботы и радости дают ему силу для работы, а духовность, то, что он чувствует, что сейчас будет у него связь с Творцом в какой-либо форме. И этого ему достаточно, чтобы получить силы для работы. И тогда он не думает больше ни о чем ином, а только о Творце. И чувствует, что сейчас он называется живым, в то время как без духовного он считается мертвым. И, конечно же, он чувствует, что находится в состоянии подъема.

Но на самом деле человек не может определить свое состояние. Если он, желающий идти дорогой отдачи, чувствует свое отдаление, то он должен понять, что сверху обращаются с ним по-особому. Т.е., опускают его из предыдущего состояния, чтобы он по-настоящему задумался о Цели, о том, чего от него хотят, и что он сам хочет, чтобы Творец дал ему. В то время как, если человек находится в состоянии подъема, и есть у него желание к Торе и заповедям, тогда нет у него никакой нужды заботиться о духовном. И хочет он тогда на все дни своей жизни остаться в таком состоянии, поскольку ему так хорошо.

Выходит, что то падение, которое он получил, — для его же пользы. Это о нем свыше заботятся по-особому, опуская из предыдущего состояния, в котором казалось ему, что есть у него немного от совершенства, о чем говорит его согласие оставаться в таком виде во все дни своей жизни.

Тогда как сейчас, видя, что отдален от духовного, он начинает думать: «Чего же в самом деле от меня хотят? Что на меня возложено сделать? К какой цели я должен прийти?» И видит человек, что нет у него никакой силы для работы, что находится он между небом и землей. И лишь тогда может человек укрепиться в осознании того, что только Творец может ему помочь. Сам же по себе — он потерян.

Про это сказано: «Надеющиеся на Творца — обновят свою силу». Т.е. те, кто видят, что, кроме Творца, в мире нет ничего другого, что помогло бы им, — такие люди каждый момент возобновляют свою силу. Выходит, что само падение как раз и является подъемом, поскольку именно оно позволяет им поднять свой уровень, т.к. нет желаемого наслаждения без предварительного желания.