Притчи. Даосские, китайские, дзэнские

Сён Саку, первый учитель дзэн в Америке, говорил своим ученикам: «Мое сердце пылает, как огонь, глаза холодны, как мертвый пепел». Сён Саку создал правила, которым следовал всю свою жизнь.

Вот они:

«Утром перед тем, как одеться, воскури ладан и медитируй.

Ложись спать в определенный час.

Ешь умеренно и никогда не досыта.

Принимай пищу через определенные интервалы.

Будь наедине с собой таким же, как и на людях.

Будь на людях таким же, как наедине с собой.

Следи за тем, что говоришь.

Все, что ты сказал, — выполняй.

Если приходит благоприятный случай, не позволяй ему пройти мимо, но прежде чем действовать, дважды подумай.

Не сожалей о прошлом. Смотри только в будущее.

Пусть у тебя будет бесстрашие героя и сердце любящего ребенка.

Засыпая, спи, словно это твой последний сон.

Просыпаясь, сразу же оставляй свою постель, так, как ты оставляешь пару старых ботинок».

Однажды крестьянин попросил наставника школы Тендай прочитать сутры для его недавно умершей жены. Когда тот выполнил просьбу, крестьянин спросил: «Ты думаешь, что моей жене будет какая-нибудь польза от этого?». «Пользу получит не только твоя жена, но и все сущее», — ответил наставник. «Но если ты говоришь, — сказал крестьянин, — что от чтения сутр получит пользу все сущее, то моей жене достанется немного, другие приобретут преимущество перед ней и заберут все выгоды, которые по праву принадлежат ей. Поэтому я прошу тебя — прочти, пожалуйста, сутру только для нее». Учитель попытался было объяснить, что таково желание Будды, чтобы каждое живое существо жило счастливо и польза была всем, а не кому-то одному. «Это великие и прекрасные слова, — сделал вывод крестьянин, — но я прошу тебя — сделай одно исключение. У меня есть сосед, он очень груб и невоспитан и постоянно доставляет мне неприятности. Исключи его из списка, пусть пользу получат все, кроме него».

Согласно древнему обычаю, в дзэнском храме мог остановиться любой странствующий монах, но при условии, что он победит кого-нибудь из живущих в этом храме в споре о возвышенном учении и о том, что есть Истина. Если же победа будет не на его стороне, ему придется уйти.

В одном из храмов на севере Японии жили два брата-монаха: старший достиг многого на пути постижения учения, младший же был глуп. А еще у него не было одного глаза. Однажды к ним зашел странствующий монах и попросил приюта на ночь. Старший брат, в соответствии с обычаем, предложил ему побеседовать о возвышенном. Но сам он слишком устал от занятий, не прекращавшихся весь день, и потому, не слишком надеясь на успех, велел выступить вместо себя младшему брату.

— Иди и потребуй разговора в молчании, — напутствовал старший брат младшего.

Странствующий монах и младший брат отправились в удаленную комнату. Прошло не много времени, как странник вернулся.

— Этот человек — удивительный, — сказал он старшему брату, — он очень многого достиг на своем пути и потому смог победить меня.

— Ты знаешь обычай — ты проиграл спор, ты признаешь это и должен уйти, — скрывая свое удивление, ответил старший брат, — но перед этим расскажи мне, пожалуйста, как проходил ваш спор.

— Когда я пришел в комнату, твой брат предложил провести наш диалог в молчании, это было очень мудро с его стороны. Затем я поднял один палец, символизируя таким образом просветление Будды. В ответ мой собеседник показал мне два пальца, говоря мне о Будде и его учении. Я поднял три пальца, символизируя Будду, его учение и последователей, ищущих Истину и живущих гармоничной жизнью. Тогда твой младший брат поднес мне к лицу свой крепко сжатый кулак, указывая, что Будда, его учение и его последователи произошли из одной реализации. Тогда я понял, что он победил и я больше не имею права оставаться здесь.

Странник ушел, после чего старший брат позвал младшего к себе.

— Где этот человек? — спросил младший брат, едва переступив порог комнаты. — Ушел? Жаль, а то я бы с удовольствием поколотил его.

— Расскажи мне, как проходил ваш спор, — попросил старший брат.

— Ну, с минуту этот человек просто смотрел на меня, а затем поднял один палец, он явно намекал на то, что у меня один глаз. Я уже тогда хотел поколотить его, но он все-таки странник, пришел издалека и потому я проявил уважение к нему. Я поднял два пальца, поздравляя его с тем, что у него, как и положено, два глаза. Тогда он показал три пальца, говоря мне, что у нас на двоих всего три глаза. Тогда я рассердился и показал ему кулак, говоря, что если он не перестанет надо мной насмехаться, я побью его. После этого он резко встал и вышел. На этом все и кончилось.

Однажды к учителю Басо пришел его ученик Дайдзю. Между ними состоялся такой разговор.

— Что ты ищешь? — спросил Басо.

— Просветления, — ответил Дайдзю.

— Но зачем ты пришел ко мне? Ведь у тебя есть своя сокровищница, зачем ты ведешь поиски на стороне?

— Где же моя сокровищница? — спросил Дайдзю.

— То, что ты спрашиваешь, — и есть твоя сокровищница.

Дайдзю обрел просветление. Позже он всегда говорил своим ученикам: «Не ищите Истину на стороне, откройте свою сокровищницу и черпайте сокровища из нее».

Монахиня Тёно училась дзэн у наставника Букко из Энгаку. Она долго постигала учение, но никак не могла вкусить от плодов медитации. Так происходило до тех пор, пока одной лунной ночью у старого бамбукового ведра, в котором монахиня носила воду, не отвалилось обвязанное бамбуковой веревкой дно. Именно в этот момент Тёно, воскликнув: «Нет больше воды в ведре, нет больше луны в воде!», просветлела.

Когда Кейгу, великий учитель дзэн, стал главой Тофуку, главного киотского храма, к нему с визитом явился правитель Киото Китацаки. Слуга правителя вручил Кейгу визитную карточку, на которой было написано: «Китацаки, правитель Киото». Но Кейгу, посмотрев на карточку, вернул ее со словами:

— Я не имею дела с такими людьми. Скажи этому человеку, чтобы он уходил, я не приму его.

Слуга, опасаясь гнева правителя, тысячекратно извиняясь вернул ему карточку и передал слова учителя.

— Я понял, — сказал Китацаки, — это моя ошибка.

Он взял карточку и зачеркнул слова «правитель Киото».

— Отнеси ее учителю еще раз, — сказал он слуге.

— О, это Китацаки, — воскликнул Кейгу, увидев карточку еще раз. — Пойди и немедленно позови его, я хочу видеть этого человека.

Один господин, занимавший важный пост, спросил однажды дзэнского учителя Такуана, как ему следует проводить свое время. Этот господин чувствовал, что дни его слишком посвящены делам его учреждения. Такуан взял лист бумаги, написал на нем что-то, отдал его господину и, не произнеся ни слова, удалился. Когда важный господин развернул лист, он прочитал: «Этот день не повторится дважды. Мгновение дороже сокровища. Этот день больше не придет. Каждая минута — сокровище, которому нет цены».

Однажды один из прихожан храма, в котором жил дзэнский учитель Мокусен, пожаловался наставнику на скаредность своей жены. Мокусен навестил жену этого человека и показал ей сжатую в кулак руку.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила, удивившись, женщина.

— Если ты увидишь, что моя рука все время сжата в кулак, — сказал Мокусен, — как ты назовешь это?

— Я назову это увечьем, — ответила женщина.

— А если я раскрою руку, вот так, и моя рука всегда будет оставаться в таком положении, как теперь ты назовешь это?

— Другой формой увечья.