Выиграть жизнь

Я давно сбился со счета, начав однажды считать свои травмы и переломы. Дважды я был "гостем" реаниматологов, и уже даже полежал под ножом у известных нейрохирургов…

И потом я не был ни только на Канарах или Сейшелах, но даже в Анталии. Я не видел Швейцарии и Сингапура, не отдыхал в морском круизе, не покупал авиабилетов первого класса, и совсем не потому, что мне этого не хочется.

Три месяца и двадцать дней мы были совершенно лишены свежей пищи. Мы питались сухарями, но то уже были не сухари, а сухарная пыль, смешанная с червями… Она сильно воняла крысиной мочой. Мы пили желтую воду, которая гнила уже много дней. Мы ели также воловью кожу, покрывавшую грот грей, чтобы ванты не перетирались. Мы замачивали ее в морской воде в продолжение четырех-пяти дней, после чего клали на несколько минут на горячие уголья и съедали ее. Мы часто питались и древесными опилками. Крысы продавались по полдуката за штуку, но и за такую цену их невозможно было достать.

 Я НЕ ЛЮБЛЮ по мотивам Владимира Высоцкого

 Я не могу, я не люблю, я не умею и не сумею, потому что не хочу нагнуться к слабому, чтоб потрепать за щеку, а встав на цыпочки, сказать, что я лечу.

И потерпеть, когда терпеть противно, и помолчать, когда молчать нельзя, советовать, когда никто не просит, и не прийти, когда зовут друзья. И бормотать, и лепетать, и в грудь помпезно ударять, и лебезить, и хлопотать, и "подкрадаться". И подтирать, и подпирать, и подавать, и подгонять, и подкупать, и подменять, и поддаваться.

Меня всю жизнь от этих "под" бросает в дрожь, кидает в пот и заставляет, что ни год, считать потери. От них беда и суета, и затхлый запах изо рта. Плодят их "живчики" и сонные тетери.

На пьянке петь – не подпевать. С друзьями быть – не отбывать. За дело бить – не подбивать и ухмыляться. На свете жить – не поживать. А в стае выть – не подвывать. От жизни брать – не подбирать и умиляться.

Я не люблю упрямых и надменных, обидчивых, трусливых и скупых. Не понимаю слово "непременно", и там, где точки вместо запятых.

Я не могу для дела пить, стенать, ушами шевелить и взятки брать или давать, что равнозначно.

Дым в небо кольцами пускать, копить, копаться, распускать, подозревать и ревновать, и распинаться.

Я не люблю себя, когда болею, когда из вежливости слушать не умею, когда вздыхаю чаще, чем дышу. А главное, что маме не пишу.

Когда я дело до конца не довожу и от услуги отказаться не спешу. Достойных слов, когда в ответ не нахожу. Но главное, что маме не пишу.

Зато умею я прощать, зато умею я молчать, зато умею отвечать глаза не пряча. Зато умею я любить, стремясь самим собою быть. Не знаю только это дурь или удача?

1983г ПОДВОДНЫЙ поиск ВЕДЕТ "САДКО" Флагман Дунайской флотилии монитор "Ударный" вступил в бой в первые дни гитлеровского нападения и отважно сражался до своего последнего боя 20 сентября 1941 года.

Наш баркас устало перекатывается по черноморским волнам. Третьи сутки длится поиск затонувшего судна. С утра и до захода солнца тралился участок за участком. Ежечасно выбираются растянутые между баркасом и ялом якоря и, очищенные от водорослей, вновь опускаются в море. Уставшие и огорченные возвращаемся мы в наш палаточный лагерь, над которым развивается вымпел с названием экспедиции "Ударный-82".

Из военной хроники 8 августа 1941 года. Южный Буг. Монитор "Ударный" и три бронекатера вели огонь по скоплению немецких войск и техники у Вознесенска. Артиллерия монитора взорвала эшелон с боеприпасами и разрушила понтонный и железнодорожный мосты…

8 августа 1982 года. День поиска. На борту нашего судна помимо членов экспедиции находится согласившийся нам помочь рыбак из села Прогнои…

Сидя на баке, с волнением поглядываем на заходящее солнце и с нетерпением – на готовые к работе акваланги и водолазное снаряжение. Утомительно долгой кажется каждая минута. До рези в глазах всматриваемся в воду, наивно надеясь увидеть темное пятно над погибшим кораблем. Но море зеркально отражает лучи заходящего солнца, и, кроме ярких бликов и плавающих на поверхности медуз, ничего.

Медленно движется судно по очередному радиусу, мелко дрожит закрепленный с кормы, круто уходящий под воду трал. И вдруг… долгожданный толчок. Зацеп. Стоп машинам! Наступившую тишину нарушил громкий возглас: "Есть!"

Из экспедиционного журнала 8.08.1982 в 20.10 вышли на монитор "Ударный".

Из военной хроники 20 сентября 1941 года. Экипаж "Ударного" получил приказ выбить немцев из села Ивановки с тем, чтобы дать возможность советским стрелковым частям отойти к Тендровской косе. "Ударный" успешно вел огонь по бронетехнике противника. Несколько танков командоры "Ударного" подожгли, остальные вынуждены были уйти из Ивановки. Во время боя над заливом появились вражеские пикирующие бомбардировщики и остервенело набросились на судно. Зенитчики корабля одну за другой отбивали воздушные атаки.

Шесть часов длился бой команды "Ударного" со сменявшими друг друга "стервятниками". Один "юнкере", перечеркивая черной полосой дыма чужое для него серое небо, рухнул в море. Второй врезался в берег. Третий упал рядом с горящим кораблем…

Моряки "Ударного", одновременно борясь за живучесть корабля, продолжали неравный бой. Одна из бомб угодила в корму, разрушив орудие, вторая упала рядом. От прямого попадания бомбы в правом борту корабля образовалась пробоина. Судно накренилось и через несколько минут ушло под воду…

 Не без объяснимого волнения защелкиваю бросовый ремень акваланга и навешиваю снаряжение. Последнее мгновение перед погружением. Напарник в знак готовности поднимает руку. Готов и я. Готов к погружению, готов к соприкосновению с подвигом.

Впервые после многочасового шума работающего двигателя, нас обволакивает оглушающая тишина, ритмично нарушаемая лишь вырывающимся из легочного автомата воздухом. У самого грунта обжигает холодный слой воды. Проплываем над отдельно лежащей на боку ходовой рубкой, сквозь рваные пробоины которой виден искореженный взрывом и временем штурвал. Через несколько метров различаю размытые контуры рыже-черного нагромождения металла, с каждым метром принимающие определенные формы. Подплываем к кораблю с правого борта, и он вырисовывается бурой громадой неожиданно и величественно…

Выходим на поверхность и устанавливаем оранжевые буи на стальных тросах, чтобы впредь выходить на точку поиска точно и быстро.

В лагере нас встречают вопросом: "Нашли?" Я молча подаю ребятам гильзу от снаряда с выбитыми на ее торцевой части цифрами, среди которых цифра "40", обозначавшая год выпуска Это ответ на вопрос…

Работа продолжается. Уходят под воду ветераны клуба "Садко" Владимир Туровский, Валентина Мельникова, Владимир Шкуратовский. Сказывается опыт, и на борту яла появляются первые реликвии. Проходят дни, но все также вновь и вновь погружаются, сменяя друг друга и возвращаясь на поверхность с экспонатами, "двойки" аквалангистов. Снимаются замеры судна. Самый юный член клуба Костя Михайленко прямо под водой наносит их карандашом на пластик. Идут в первый раз на "Ударный" молодые "Садковцы": Олег Тищенко, Вася Воронецкий, Пашка Мишарин, – и не безрезультатно. Олег выносит на поверхность пулеметный ствол, второй, поднятый в этой экспедиции. Но экспонаты для музеев Севастополя и Очакова, Николаева и Одессы не главное из того, что находят эти парни на глубине. Самое главное не выставишь на музейный стеллаж, не объяснишь дотошному журналисту, ни выскажешь даже самому себе… Это другой уровень погружения и иная глубина, из которой уже не подняться на "мутный уровень поверхности"…