Демократия для избранных. Настольная книга о политических играх США.

Разницу между потребностями и спросом также наглядно демонстрирует и международный рынок. Пока вопрос об использовании ресурсов решает свободный рынок, а не потребности людей, бедные государства кормят богатых. Говядина, рыба и другие белковые продукты из Перу, Мексики, Панамы, Индии и других стран «третьего мира» поступают на прибыльные рынки США, а не используются для питания голодных детей в этих странах. Детям нужны продукты питания, но у них нет денег, поэтому нет платежеспособного спроса. Свободный рынок — это все, что угодно, только не «свободный» рынок. Деньги инвестируются только туда, где они могут принести новые деньги. При капитализме можно наблюдать избыток вещей и услуг, в которых нет реальной необходимости, для тех, у кого есть деньги, и дефицит жизненно важных товаров и услуг для тех, у кого нет денег. Магазины ломятся от непроданных товаров, в то время как миллионы людей живут в условиях острой нужды.

Ценность производства какой-либо продукции с точки зрения будущего всего человечества заключается в цели, которую ставит перед собой общество. Является ли такой целью разграбление земли, невзирая на экологические проблемы, промышленное производство для удовлетворения нескончаемых потребностей потребителей, выпуск низкопробных товаров, быстро идущих на выброс, потакание снобизму и мании приобретательства, принуждение рабочих к тяжелому труду при минимально возможной оплате, создание искусственного дефицита для повышения цен — и все это с целью извлечь еще больше прибыли для немногих? А может быть, производство продукции следует направить на удовлетворение в первую очередь существенных, общих для всех людей потребностей и лишь в последнюю очередь — на удовлетворение избыточных желаний. Может быть, производство следует вести с заботой о сохранении окружающей среды, здоровья и благосостояния человечества в целом? Способствует ли производство расширению возможностей повышения образования и роста культурного уровня? Капиталистическое производство ради прибыли оставляет мало возможностей для достижения этих целей.

Производительность — противоречивый Божий дар

Защитники капитализма утверждают, что эффективность производства или производительность труда в корпорациях является основой всеобщего процветания. Но эффективность производства нельзя рассматривать отдельно от последствий его воздействия на общество. Например, высокопроизводительные и высокорентабельные угледобывающие компании в районе Аппалачских гор занимались мошенническим вытеснением местных жителей с их земель, заставляли их работать в опасных условиях, разрушали экологию района путем открытой разработки месторождений и отказывались оплачивать расходы на общественные нужды.

Создается впечатление, что плоды эффективного производства корпораций не делятся честным образом. В период между 1973 и 1997 годами производительность труда рабочих (выпуск продукции за 1 час работы) возросла более чем на 20%, в то же время их реальная заработная плата (с учетом инфляции) снизилась на 22,6%. [30] Увеличение производительности труда, измеренное в отношении прироста валового внутреннего продукта (или ВВП — общая стоимость всех товаров и услуг за истекший год), не является надежным мерилом благосостояния общества. Такие важные нерыночные услуги, как домашняя работа, воспитание детей и уход за ними, в расчет не принимаются. Но в то же время принимаются в расчет многие отрицательные социальные явления. Так, например, криминальные преступления и аварии на дорогах вызывают рост расходов на страхование, больничное лечение и содержание полиции. Эти расходы только в незначительной степени добавляется к ВВП, но в действительности забирают у общества массы средств. То, что называют эффективностью производства, в количественном отношении может в результате приводить к ухудшению качества жизни.

Высказываются мнения, что накопление крупных состояний создает условия для экономического роста, поскольку только состоятельные люди могут предложить крупные суммы денежных средств, необходимые для долгосрочного финансирования новых предприятий. Однако во многих отраслях, например на железнодорожном и авиационном транспорте, в атомной энергетике, в разработках и производстве компьютеров, большая часть первоначального капитала выделяется правительством (то есть за счет средств налогоплательщика). Но одно дело доказывать, что крупномасштабное производство требует накопления капитала, и совсем другое — высказывать предположения, что источником накопленных средств должны быть кошельки богатых.

Крупные корпорации получают субсидии правительства на масштабные научно-исследовательские работы. И они передают большую часть новаторских исследований более мелким компаниям и индивидуальным предпринимателям. Перечень новаторских заслуг крупных нефтяных компаний Exxon и Shell на удивление непримечателен. Коснувшись в беседе темы производства бытовых электроприборов, вице-президент корпорации General Electric заметил: «Мне не известны оригинальные новые товары, будь то электробритва или электрогрелка, разработанные какой-либо крупной лабораторией или корпорацией… Крупные корпорации захватывают позиции, скупают то, что считают нужным, и поглощают мелких разработчиков новых конструкций» [31]. То же самое относится и к последним достижениям в отрасли программного обеспечения.

Защитники свободного рынка утверждают, что крупные производственные предприятия в современную эпоху абсолютно необходимы. Однако крупные размеры большого бизнеса в меньшей степени вызваны технологической необходимостью и в большей мере представляют собой следствие покупки и слияний ради увеличения прибыли. Например, одна и та же корпорация владеет холдингами в производстве, страховании, коммунальных службах, парках с аттракционами, электронных средствах массовой информации и издательском деле.

В хорошие времена капиталисты поют гимны чудесам системы свободного рынка. Но в плохие времена во всех бедах капитализма они обвиняют трудящихся.

Они говорят: «Рабочие должны научиться работать интенсивнее за меньшую оплату для того, чтобы сохранить конкурентоспособность в мировой экономике. Тогда бизнес не будет уходить на более дешевые рынки труда в страны «третьего мира». Но те рабочие, которые соглашаются на снижение заработной платы, в конце концов сталкиваются с тем, что их рабочие места все равно уходят за границу.

Одной из причин низкой производительности труда является технологическая отсталость. Не желая тратить деньги на модернизацию предприятий, крупные компании, ссылаясь на бедность массы людей, требуют финансирования из федерального бюджета для модернизации технологий — вероятно, для того, чтобы укрепить свои конкурентные позиции в борьбе с иностранными фирмами. Однако затем эти же компании создают огромные финансовые резервы для слияний и поглощений других компаний. Например, в 1981 году после сокращения двадцати тысяч рабочих мест, отказа модернизировать устаревающие предприятия и получения от правительства сотен миллионов долларов в виде субсидий, а также списания налоговой задолженности корпорация U. S. Steel затеяла покупку компании Marathon Oil за $6,2 миллиарда.

«Желательная» безработица

В период 1997 — 2000 годов инфляция снижалась, безработица была на самом низком уровне за несколько лет, в федеральном бюджете впервые за последние десятилетия образовался профицит, счета корпораций переполнялись прибылью, а показатели фондового рынка взлетели до небес. Этот период назвали «Процветанием эпохи Клинтона». Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что реальные зарплаты оказались ниже уровня 1973 года, потребительская задолженность и индивидуальные банкротства — на рекордной высоте, а разрыв между доходами самых богатых и остальным большинством общества — самым высоким по сравнению с любым периодом с 1920 года. «Приливная волна поднимает все яхты», — пошутил по этому поводу один остряк. Работников низкооплачиваемых категорий это процветание не коснулось. Им пришлось восстанавливать свой уровень доходов после резкого снижения заработков, от которого они страдали предыдущие два десятилетия. «Процветание эпохи Клинтона» оставило после себя 32,2 миллиона американцев, доходы которых оказались ниже прожиточного минимума, рекордное число людей, нуждающихся в поддержке продуктами питания со стороны благотворительных организаций [32].