Белая книга России. Строительство, перестройка и реформы (1950-2012гг.)
Белая книга России. Строительство, перестройка и реформы (1950-2012гг.) читать книгу онлайн
В книге даны временны?е ряды примерно трехсот важнейших показателей главных сторон жизни нашей страны с середины прошлого века. В этом издании добавлен ряд новых красноречивых показателей, а некоторые убраны, поскольку они признаны читателями малоинформативными или не очень понятными. По сравнению с предыдущими изданиями эта книга освещает не только экономическую реформу 1990-х, но и ее длительную предысторию (строительство 1950-1980-х, перестройку конца 1980-х), а также ее уже долгосрочные последствия в начале XXI века.
По динамике подавляющего большинства показателей послевоенного восстановления и строительства, последовательного развития нашей страны в годы «застоя» и вплоть до старта реформ 1990-х не обнаруживаются сигналы, из-за которых потребовалась бы срочная радикальная перестройка хозяйственной жизни и последующая экономическая реформа России.
Динамика показателей после 2000 года показывает глубину кризиса 1990-х годов и его инерции, высвечивает те стороны жизни, в которых кризис продолжается в прежнем темпе, и в то же время обнаруживает те отрасли и сферы, где положение выправляется и даже достигнуто превышение дореформенных уровней. Подобных сфер пока не так много, но важно начать.
В целом сравнение советского периода (1950-1990 гг.), периода радикальных реформ (1991-1999 гг.) и «эпохи Путина» (2000-2012 гг.), наглядно представленное в графиках, дает эмпирическую основу для продуктивного диалога о проектировании благоприятного будущего нашей страны.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
По данным идеологов и исполнителей реструктуризации 29 за 1991-2003 гг. в угольной промышленности было введено в действие мощностей на 104 млн т (по данным Росстата 53,1 млн т — см. Рис. 4-16), а выбытие мощностей составило 261,5 млн т. Согласно утвержденной Правительством РФ в 2012 г. долгосрочной программы развития угольной отрасли на период до 2030 года, износ основных фондов в реструктуризированной угольной промышленности в 2010 г. составлял 70-75%. (по данным ЦСУ РСФСР и Росстата в 1970 г. — 32,7%, в 1980 г. — 40,8%, в 1990 г. — 42,8%, в 1995 г. — 36,9%, в 2000 г. — 43,7%, в 2005 г. — 41,2%, далее показатель не публикуется).
Масштабы проведенной деиндустриализации хорошо видны по динамике численности шахтеров и числа угольных шахт. Шахты закрывались и до реструктуризации, но именно в годы реформ уголь из 2/3 добывающих шахт оказался не востребованным на рынке, хотя еще в 1990 г. уголь из тех же самых шахт планомерно потреблялся народным хозяйством (своего угля тогда даже не хватало, в потреблении импорт составлял 12,2%). Ненужными на угольном рынке оказались и более 215 тыс. шахтеров: численность некогда самого привилегированного рабочего класса, а затем тарана рыночных реформ снизилась более чем в 4 раза (Рис. 4-18).
Рис. 4-18. Численность шахтеров и число шахт в РСФСР и РФ
Согласованный с Международным банком реконструкции и развития первый официальный этап по реструктуризации угольной отрасли 1994-2007 гг. начинался и заканчивался символически: в 1994-1995 гг. крупнейшая государственная шахта «Распадская» в Междуреченске стала первым частным АОЗТ «Распадская и К°», а 8-9 мая 2010 г. на шахте «Распадская» в одной из крупнейших аварий в истории отечественного углепрома погиб 91 человек. Покоряя в реструктуризации заветные высоты приращений конкурентоспособности (например, за счет ликвидации «отсталых», производительность труда в группе оставшихся шахт выросла в 1990-2010 гг. в 2,5 раза, рентабельность в 1988 г. — 6,9%, а в 2008 г. — 19,7%), повредили более фундаментальные достижения отечественного углепрома. Кратко рассмотрим изменения в обеспечении промышленной безопасности этой отрасли.
Часто сравнивают угольную промышленность СССР и новый реструктуризированный российский угепром по показателю числа смертей на миллион тонн добычи. Обычно помнят, что в СССР одна смерть шахтера приходилась в среднем на 1 млн тонн добычи (в СССР уголь добывали в УССР, РСФСР, КазССР, в ГрузССР, и в республиках Средней Азии в бывш. Средазугле). В РФ этот показатель гибели шахтеров часто путают с общей смертностью угольщиков в подземной и в открытой добыче. Как изменялась смертность шахтеров при реструктуризации углепрома показано на Рис. 4-19.
Рис. 4-19. Удельная смертность в подземной добыче угля в РСФСР и РФ, чел. на млн т добычи
В 1991-1997 гт. удельная смертность шахтеров в среднем поднялась на 2/3, стабильно возрастала с 1,15 до 1,91 чел. на 1 млн т (усреднение за 5 предыдущих лет), а годовой максимум в 1997 г. составлял 2,6 чел/млн т. К 2003 г. удалось снизить смертность шахтеров до уровня 1991 г., вместе с тем значительно вырос разброс значений этого показателя. Если в 1990 г. разброс был ±6%, то в относительно благополучном пореформенном 2009 г. уже ±65%. Поэтому скачок удельного числа погибших с 0,45 чел./млн т в 2009 г. до 1,31 чел./млн т в 2010 г. теперь вполне «нормален».
Примерно на уровень 1 погибш. шахтер на 1 млн т подземной добычи новый углепром и вернулся после первого этапа реструктуризации в 2004 г. Этот уровень шахтерской смертности стабилизировался, хотя добыча упала вдвое и закрыта половина шахт, в основном из числа наиболее опасных (нерентабельных). Но 1 погибший на 1 млн т добычи в СССР несравним с 1 чел./млн т в новой России. За время восстановительного роста 2000-2011 гг. в РФ достигнут уровень добычи РСФСР конца 1940-х годов. Тогда добыча была в основном опасной подземной, а сегодня ее только треть. Несмотря на новые технологии управления и угледобычи по крупным авариям в 2000-х тоже откатили к уровню 1930-40-годов прошлого века. Вспомним:
10 февраля 1931 г. в шахте №8 в Черногорске погибло 118 чел.;
16 февраля 1944 г. в шахте «Байдаевская» в Сталинске (Новокузнецке) погиб 91 чел.;
19 марта 2007 г. в шахте «Ульяновская» в Красносулинском погибло 110 чел.;
8-9 мая 2010 г. в шахте «Распадская» в Междуреченске погиб 91 чел.
Такие тяжелые аварии происходили в РСФСР и РФ только на этапах индустриализации и деиндустриализации углепрома. По количеству и распределению тяжести крупных угольных аварий с числом погибших более 35 чел. новая Россия за последние двадцать лет уже догнала советскую Россию и сопоставима с ней за последние шестьдесят лет ее добычи. 30
Существенно изменилось соотношение между «обычными» и крупными авариями. Например, в РСФСР в 1980-е годы одна крупная авария (>10 погибш.) приходилась в среднем на 313 регистрировавшихся аварий, в РФ в 1990-е — одна на 86, а в 2000-е — уже одна на 33. Трагическое ценное новое знание о происшедших авариях перестало поступать в широкий научно-технический обмен и не работает на предупреждение будущих аварий. Графики об аварийности в угольных шахтах и смертности шахтеров в РСФСР и РФ см. в Приложении.
При реструктуризации углепрома вместе с закрытием опасных шахт устранялся и непосредственный источник аварий, и исчезали возможные жертвы. Подобное пассивное обеспечение промышленной безопасности породило неизвестные ранее беспромышленные опасности деиндустриализации, масштабные социально-экономические бедствия в бывших шахтерских регионах.
Закрытие шахт и резкое сокращение добычи угля наблюдалось даже в таких регионах, где уголь является основным топливом для теплоэлектростанций и важнейшим ресурсом жизнеобеспечения населения, как, например, в Приморском крае или Амурской области (см. Рис. 4-20).
Рис. 4-20. Добыча угля в Дальневосточном районе в РСФСР и РФ, млн т: 1 — в Приморском крае; 2 — в Амурской области
Результатом стал тяжелый топливный кризис в Приморье, ликвидированный с большим перерасходом средств.
Для крупных индустриальных держав производство стали традиционно рассматривается как важный показатель развития экономики. “Железо — фундамент цивилизации”.
Сталь является основным конструкционным материалом для машиностроения, и по динамике ее потребления можно судить о развитии машиностроения и строительства, которые в свою очередь определяют инвестиционные возможности экономики. Российская империя в начале XX века по величине металлического фонда отставала от развитых стран. Динамика его величины относительно металлического фонда США приведена на Рис. 4-21. 31
Рис. 4-21. Динамика металлического фонда Российской империи и СССР относительно металлического фонда США, %
После пятнадцати лет реформ отставание металлического фонда России от США осталось примерно на уровне конца 1960-х. По данным доклада 2012 г. The World Steel Association «Sustainable steel: at the core of a green economy» на 2005 г. металлический фонд РФ составлял 44% металлического фонда США:
Табл. 4-4. Металлический фонд в странах мира в 2005 г., тонн на душу населения
