Демократия для избранных. Настольная книга о политических играх США.

Некоторые консерваторы хотят, чтобы правительство прекратило попытки вмешиваться в нашу личную жизнь. Но они также хотят, чтобы правительство объявило вне закона безопасные и легальные аборты, так как считают, что оплодотворенная яйцеклетка представляет собой человеческое существо. Они хотят, чтобы правительство ввело обязательные молитвы в наших школах и выделило субсидии на религиозное образование. В трудностях, которые переживает страна, они обвиняют падение нравов, гомосексуалистов, феминизм и утрату семейных ценностей. Так, телевизионный евангелист и некогда подававший надежды кандидат от республиканцев на пост президента Пэт Робертсон заявил в своем послании к пастве, что «феминизм подстрекает женщин уходить от мужей, убивать своих детей, заниматься колдовством, разрушать капитализм и становиться лесбиянками» [78]. Религиозные правые поддерживают на выборах консервативных кандидатов и их программы. В свою очередь, богатые консерваторы, включая руководителей таких корпораций, как Coors, Pepsico, Mobil Oil, Amoco, Heinz, Mariotte, бывшие руководители Radio Corporation of America и Chase Manhattan Bank, финансировали религиозных правых [79].

На крайнем правом фланге консерваторов находятся те, кто раньше сотрудничал с нацистами, а также неофашисты, антисемиты и активные расисты, многие из которых нашли себе приют в Республиканской партии. Среди них — Дэвид Дьюк, бывший член американской нацистской партии и Ку-клукс-клана, который баллотировался в губернаторы штата Луизиана от Республиканской партии, а в 1992 году принимал участие от тех же республиканцев в первичной кампании президентских выборов [80]. Лидеры республиканцев отказались одобрить его кандидатуру, но Дьюк вполне обоснованно утверждал, что его программа (крупный военный бюджет, сокращение программ социальной поддержки, отмена правовой поддержки интересов исторически ущемленных групп населения и поддержка крупного бизнеса) не отличалась от основной части программы Республиканской партии.

Ближе к центру и левому центру политического спектра находятся «умеренные» и либералы, между которыми нет особых отличий. Подобно консерваторам, они принимают капиталистическую систему и ее базовые ценности, однако считают, что проблемы общества следует решать путем относительно небольших реформ и повышения эффективности политики. Либеральные центристы поддерживают «свободную торговлю» и глобализацию, полагая, что они послужат интересам не только корпораций, но и всех остальных граждан. Иногда они не одобряют интервенционистскую политику США за рубежом, считают такие акции иррациональными ошибками, а не обычной практикой поддержания глобального капиталистического порядка. Они поддерживают военные вмешательства в странах «третьего мира», если полагают, что Белый дом ведет морально оправданный крестовый поход против какого-нибудь вновь провозглашенного «зла» или укрепляет дело мира и демократии, как это было в случае поддержки массивных бомбардировок силами НАТО женщин, детей и мужчин в Югославии в 1999 году.

Умеренные центристы и либералы понимают необходимость ассигнования средств на общественные нужды и защиту окружающей среды. Они обычно поддерживают законопроекты об установлении минимально необходимого уровня заработной платы, страховании от безработицы, о мерах социальной защиты, об оплате питания нуждающимся детям, охране труда и т.п. Некоторые центристы даже поддерживают огромные военные бюджеты и ассигнования, а также снижение налогов на бизнес. Они выступают в защиту прав личности против слежки и давления со стороны правительства. Однако в Конгрессе (где многие из них связывают себя с Демократической партией) они поддерживают разведывательные, контрразведывательные и другие специальные ведомства, и иногда одобряют сокращения ассигнований на социальное обеспечение нуждающихся граждан.

На левом фланге политического спектра находятся члены Прогрессивной партии (прогрессисты) и социалисты. Они хотели бы заменить или существенно изменить корпоративную капиталистическую систему с помощью введения государственной и муниципальной собственности, когда многие крупные корпорации были бы национализированы, более мелкие предприятия перешли бы в кооперативную собственность или, по крайней мере, подверглись упорядочению деятельности в интересах общества. Некоторые прогрессисты готовы согласиться с сильными профсоюзами и эффективным контролем над могуществом и привилегиями бизнеса. Они утверждают, что рыночный капитализм в отсутствие сдерживающих факторов использует землю, труд, ресурсы и технологию общества только в целях накопления капитала, концентрирует экономическое богатство и политическое влияние в руках привилегированного меньшинства, одновременно порождая бедность для миллионов людей внутри страны и за рубежом.

Демократически ответственное правительство, считают прогрессисты, должно играть важную роль в защите окружающей среды, в развитии образования и в создании рабочих мест для каждого способного работать, обеспечении пенсий по старости и инвалидности, а также в предоставлении доступного медицинского обслуживания, образования и жилья.

Большинство левых и прогрессистов отвергают уже исчезнувшие социалистические общества как модель для построения социализма в США, указывая при этом, что такие страны, как Советский Союз, имеют другие исторические традиции — здесь было крепостное право и бедность, враждебное капиталистическое окружение и иностранные вторжения. Однако некоторые профессисты замечают при этом, что при всех допущенных ошибках, прошлых преступлениях и социальных проблемах социалистических обществ их граждане имели гарантированное право на труд при отсутствии голода и безработицы, пользовались бесплатным медицинским обслуживанием и бесплатным образованием до самого высшего уровня и располагали такими льготами, как субсидируемые государством коммунальные услуги, транспорт и культурно-развлекательные мероприятия, а также гарантированные пенсии после завершения трудовой деятельности. Именно этих прав и льгот они лишились вскоре после перехода этих стран к «демократическому капитализму свободного рынка».

Большинство других левых и социал-демократов в США воздерживаются от позитивных оценок социалистического строя в бывших государствах социалистического лагеря или революционного коммунизма в целом. Напротив — они всячески стараются демонстрировать свой антикоммунизм и разоблачать «сталинизм», что едва ли повышает доверие к ним со стороны консерваторов и основных средств массовой информации. Многих из них, по-видимому, меньше беспокоит глобальный капитализм как система, которая держит весь мир мертвой хваткой корысти, чем борьба со сталинизмом, который до сих пор остается недостаточно исследованным и воспринимается как нечто таящееся где-то на левом краю политического спектра.

Социалисты отличаются от либеральных реформаторов тем, что считают проблемы американского общества неразрешимыми в рамках этой системы, поскольку она сама же их и порождает. Они не думают, что все человеческие проблемы порождены капитализмом, но, по их мнению, наиболее важные из них действительно являются таковыми. Они считают, что капитализм создает условия, которые увековечивают бедность, расизм, сексизм и эксплуататорские общественные отношения внутри страны и за рубежом. Социалисты считают, что корпоративная и военная экспансия США за рубежом является следствием не «ошибочного мышления», а естественным результатом ориентации капитализма на извлечение максимальной прибыли. Социалисты видят внешнюю политику США не как продукт, на который нередко влияют чьи-то недомыслие и иррационализм, а как вполне успешную деятельность в интересах многонациональных корпораций, имеющую целью подавить социальные перемены во многих странах и поддерживать американское финансовое и военное присутствие в значительной части мира.