Качели. Конфликт элит - или развал России?

Глава 16. О деле «Бэнк оф Нью-Йорк»

Напомним, что скандал с «Бэнк оф Нью-Йорк» возник в августе 1999 года и больше года привлекал особое внимание политиков и СМИ как в США, так и в России. Тогда правоохранительные органы США обвинили сотрудников «Бэнк оф Нью-Йорк» (БОНИ) Л.Эдвардс и Н.Гурфинкель в содействии проводкам через этот банк крупных сумм денег подозрительного происхождения.

Формально дело началось еще в августе 1998 года. В тот момент сотрудники ФБР США по просьбе МВД РФ начали отслеживание прохождения суммы в 300 тысяч долларов США. Эти деньги были выплачены в качестве выкупа за похищенного гражданина РФ Э. Олевинского.

ФБР установило, что указанная сумма была переведена в БОНИ на счет компании «Бэкс», которой управлял бизнесмен российского происхождения П.Берлин.

Со счетов «Бэкс» эти деньги через оффшорный банк были переведены в московский Собинбанк.

Чуть позже сотрудник одного из подразделений «Рипаблик Нэшнл Бэнк оф Нью-Йорк» сообщил ФБР о необычных переводах со счета и на счет компании «Бенекс», которой также руководил Берлин.

ФБР начало расследование подозрительных транзакций. Первое, на что наткнулись американские следователи, было то, что женой П.Берлина была вице-президент лондонского отделения БОНИ Л. Эдвардс.

Далее открытия следствия шли по нарастающей. Выяснилось, что только с октября 1998 года по март 1999 года (то есть в самое тяжелое «постдефолтное» время) через счет компании «Бенекс» в БОНИ было «перекачано» 4,2 млрд. долларов.

Кроме того, была установлена причастность Берлина к деятельности фирмы «Торфинекс» московского бизнесмена А.Волкова. В этой компании Берлин имел право подписывать финансовые документы. Аналогичными правами обладал Волков в компании «Бенекс».

По данным следствия, «Бенекс», «Бэкс» и «Торфинекс» служили базой для перевода денег без надлежащей лицензии в течение трех лет — с 1996 года по август 1999 года. И это при том, что Комиссия по финансовым рынкам и банковской деятельности США (SEC) запретил компании «Торфинекс» операции по переводу денег еще в 1997 году.

В причастности к «афере БОНИ» подозревались, как минимум, три российских банка — Собинбанк, «Депозитарно-клиринговый банк» (ДКБ) и «Фламинго-банк».

Подчеркивалось, что крупные пакеты акций Собинбанка и «Фламинго» приобрел пострадавший от августовского кризиса 1998 года банк СБС-Агро. А членом совета директоров Собинбанка являлся А.Мамут, которого считали фигурой, близкой к окружению президента Ельцина.

При этом 18 февраля 2000 года замначальника ГУБЭП МВД РФ Ю.Демидов заявил, что участие Собинбанка и «Фламинго» в проводке денег через БОНИ — «доказанный факт».

В связи с этим отметим, что в сентябре 1999 года в США побывала делегация российских спецслужб, целью которой было налаживание сотрудничества с американскими правоохранителями по делу БОНИ. Главой делегации был заместитель директора ФСБ РФ В.Иванов. Тот самый В.Иванов, который в «эпоху Путина» станет сначала зам. главы АП, а затем помощником Президента РФ по кадровым вопросам. В связи с этим укажем, что В.Иванова торопливые журналисты с ходу причисляют к этой самой «группе Сечина-Устинова». На самом деле элитная структуризация, конечно же, намного сложнее.

По итогам визита В.Иванов дал интервью ИТАР-ТАСС, в котором заявил, что ни ФБР, ни другие американские спецведомства не представили российской стороне никаких доказательств того, что российские компании «отмывали» деньги через БОНИ. Более того, Иванов решительно заявил, что ему не привели ни одного факта (!!!), подтверждающего участие российских фирм в нелегальных транзакциях.

В ответ на это «американские товарищи» в лице Минюста, Минфина, Госдепа США и ФБР тут же заявили, что они умышленно воздержались от предъявления россиянам специнформации, так как «расследование находится в активной фазе». Что, фактически, означало публичное выражение сомнения в непредвзятости российской делегации во главе с В.Ивановым.

Конечно же, позиция В.Иванова была «административно задана». Очень крупный российский администратор вел себя определенным образом в соответствии с определенной линией и в силу этого дезавуировал обвинения американской стороны в «отмывании» денег через БОНИ. Этот мотив был, безусловно, доминирующим.

Вопрос лишь в том, был ли он единственным. Или же, помимо административной линии, в качестве дополнительной имела место еще и линия «элитно-игровая». Вновь напомним демарши Шлейнова, который, «впихивая» в историю «Трех китов» след БОНИ, одновременно интегрирует в совокупный сюжет Е.Жукова, который был не только помощником Ю.Заостровцева, но и якобы сходным образом соотносился с В.Ивановым. Такой демарш может быть необъективным. Он даже и должен быть необъективным. Но он не может быть случайным.

Однако вернемся к истории с БОНИ.

Еще в феврале 2000 года главные герои этой истории — П.Берлин и его супруга Л.Эдвардс — сдались американскому правосудию. В результате они отделались штрафами. По ряду сообщений, они также вошли в так называемую «программу защиты свидетелей».

Сам БОНИ в октябре 2005 года был вынужден заплатить за допущенные «нарушения законодательства» штраф в 14 млн. долларов.

Что же касается происхождения проходивших через БОНИ средств, то вначале возникали подозрения, что это нелегальные доходы от торговли оружием и наркотиками. Однако официальное следствие пришло к выводу, что средства, проходившие через БОНИ, — всего лишь спрятанные доходы экспортеров.

В 2002 году итальянские и французские спецслужбы провели операцию «Паутина», направленную на раскрытие системы «отмывания» денег. В числе лиц, причастных к незаконным операциям, были названы известные бизнесмены Г.Лучанский и М.Рич. Как заявлял СМИ вице-комиссар Специальной оперативной службы итальянской полиции Л.Ринелла, операция «Паутина» — прямое продолжение «дела БОНИ».

Теперь — о тех, кто непосредственно фигурировал в «деле БОНИ». Как уже сказано выше, считается, что во главе системы фирм, созданных для проводки денег, стоял П.Берлин. Транзакции контролировала его жена Л. Эдвардс, вице-президент лондонского отделения БОНИ.

Кроме того, американские правоохранители утверждали, что к деятельности Эдвардс была причастна и тогдашний главный вице-президент БОНИ и глава восточноевропейского отделения банка Н.Гурфинкель. Покровителем Гурфинкель был вице-президент БОНИ князь В.Голицын — потомок русских эмигрантов «первой волны».

Отметим, что биографии всех участников этой истории — небезлюбопытны.

Согласно официальной биографии, Н.Гурфинкель родилась в 1954 году в Ленинграде.

По окончании школы поступила на факультет восточных языков Ленинградского госуниверситета.

Но востоковедение в СССР всегда было близко к разведке, и востоковедческие ВУЗы и факультеты достаточно плотно «опекались» соответствующими ведомствами. Ни для кого не секрет, что эти ведомства нарушали свою предвзятость в «еврейском вопросе» только в определенных случаях. То есть поступление Гурфинкель на факультет восточных языков должно было быть задано какими-то обстоятельствами, помимо способностей абитуриентки. Такими обстоятельствами в случае данной абитуриентки могло быть либо наличие очень высокого покровительства, либо нечто сходного типа.

Для того, чтобы обосновать такое утверждение, сошлюсь на вполне достоверную семейную историю. Мой отец, заведовавший кафедрой в московском вузе, не отягченном избыточной элитарностью, зашел к своему другу, ректору другого вуза, отягченного элитарностью. Причем вуза, сходного по профилю с тем, в который поступила Гурфинкель. Ректор метался по кабинету в ярости. Он получил 25-й обязательный звонок по принятию 25-го абитуриента. А мест было 24. Находясь в ярости и проклиная высоких покровителей, с которыми обязательно надо считаться, ректор ткнул в окно и сказал моему отцу: «А там, на улице, еще две тысячи абитуриентов, которые считают, что они сдают экзамены».

Конечно, Ленинград — не Москва. Но и не Урюпинск. А специфика абитуриентки Гурфинкель в начале 70-х годов, когда она поступала, требовала — признаем очевидное — каких-то покровительств при любых способностях поступающей. Итак, какая-то (ни о чем скверном не говорящая!) специфичность, безусловно, имеется уже в факте поступления Гурфинкель в вуз определенного профиля.