Альтист Данилов

в.

Без промедления маршрутом Чкалова Данилов вылетел в Канаду, имея при себе лом и шанцевый инструмент. На месте цветения он понял, что ломом ему не обойтись. Лом заменил отбойным молотком. Подо льдом земля была схвачена вечной мерзлотой, раз на Кармадоне появились волопасные растения, значит, Кармадон отключился, себе не хозяин - и как бы он не замерз на вечные времена. Долго Данилов бился с канадской мерзлотой, пот с лица стирал, наконец откопал Кармадона. Кармадон пребывал чуть ли не в состоянии замороженного, и был он уже не бык, а то странное существо, с присосками, проволоками и неизвестно с чем, какое плавало у Данилова в ванне. Данилов пытался разбудить Кармадона, но где уж тут! Данилов выругался, поволок Кармадона в Останкино, к себе на квартиру. Там он сунул Кармадона в ванну и пустил горячую воду.

- Где я? - поднял веки Кармадон.

- У меня, - жестко сказал Данилов. - Каникул тебе осталось пять дней. Считай, что быком ты побыл.

- Опять я оброс волопасным... - увидел Кармадон.

Он выпил свои пилюли, скривился, окрасил воду в синий цвет и вернул себе человечье тело.

- Так и не выспался? - спросил Данилов.

- А я спал? - Кармадон ошалело уставился на Данилова.

- Нет, ты разгуливал с гитарой по Испаниям, - сказал Данилов. - Ты ведь ас!

"Это я зря, - подумал Данилов. - Да и чего я злюсь на него! Ну возился я с ним, но я и должен был с ним возиться. Спал он, и хорошо, что спал. По крайней мере, ничего дурного не учинил. Ведь действительно устал он у волопасов, что же ему не отсыпаться!"

- Я спал! - в отчаянии ударил рукой по воде Кармадон. - Я раскис!

- Не расстраивайся, - сказал Данилов уже с некоей жалостью к Кармадону. - Ну подумаешь, спал...

- Нет, позор! Стыд-то какой! Разве я ас! Я слаб!

Кармадон чуть ли не стонал, так был расстроен.

- Что было, то было. Но я не думаю, что теперь, - заметил Данилов, ты проявляешь сильные стороны своей натуры.

- Ты прав, - утихнув, сказал Кармадон. - Теперь я и вовсе нюни распустил.

- Вот полотенце, вот пижама... Неужели ты ничего не чувствовал и ничего не помнишь?..

- Смутно припоминаю что-то... Точно грезы... Водили меня куда-то... Что-то заставляли делать... А я от них шарахался... в разные углы Земли...

- Я тебе потом дам газеты. Из них ты узнаешь о некоторых своих приключениях.

- Какой позор!

Утром ему пришлось будить Кармадона. Тот хоть накануне и отказывался прилечь и просил Данилова пожалеть чистое белье, сейчас тихо спал на диване. Разбуженный, он смутился, опять корил себя, спрашивал Данилова, не знает ли тот средств, чтобы вовсе истребить в организме сон. Данилов средств не знал. Зазвонил телефон. Данилов услышал Наташу.

Экая была досада! Хоть бы Кармадон вышел куда на секунду, за сигаретами, что ли, или за почтой, так нет, вялый и сонный, он сидел в кресле. Данилов слушал милый Наташин голос, а сам боялся назвать Наташу по имени, говорил невнятно и коротко, будто хотел отделаться от Наташи.

- Что с тобой, Володя?