Гроза Византии

Вспоминалась им прежняя жизнь. В немой тишине слышался отдаленный шум битв, звук воинских рогов, звон мечей, стук щитов, и среди всего этого чудился старческий, но крепкий голос певший с восторгом:

С войною слава неразлучна,

Нет в мире лучше дел войны.

Кто не был ранен - прожил скучно,

Как осень, дни его темны...

И в этом таинственном голосе они узнавали голос старого берсекера Рулава, умершего под эту песнь на их же глазах.

Да, в светлой Валгалле охотится теперь старый берсеркер за чудным вепрем. Устав от охоты, пирует он в чертоге Одина, дивной красоты валькирии ласкают его там, а на земле скальды своими вдохновенными сагами хранят в памяти потомства его славное имя...

А их имена никто не вспоминает. Скальд не сложит в честь их саги, ни одна мать не назовет их именем своих сыновей, они забыты, забыты навсегда...

Они - берсекеры старого Белы... Валгалла не ждет их: они сами забыли, что каждый норманн рожден для войны...

И грустно, и скучно становилось витязям, когда такие мысли приходили к ним. Скандинавская кровь давала себя чувствовать.

- Что нам делать? - спрашивали они друг друга.

- И дружина скучает... Столько молодцев без дела...

- Идти в поход...

- Куда?

В самом деле, куда? Не на Ильмень же! Там свои, там - Рюрик и Олег с отборной дружиной. В Биармию? А где она? Найти ее трудно...

И все чаще и чаще в такие минуты тоски по прежней привольной жизни обоим витязям приходила на память Византия...

5. ПЕРВЫЕ ИСКОРКИ

Но не одни князья подумывали о ней.

Было в княжеской дружине много горячих голов, помнивших свою Скандинавию и считавших, что "нет в мире лучше дел войны". Они не роптали на Аскольда и Дира за их бездействие открыто, но между собой в разговорах только и вели речь о так близкой к ним Византии...

Всем в Киеве от наезжих гостей было известно, что в этом городе скопились богатства целого мира, что народ там труслив и изнежен, что власть слаба, а потому и манила к себе, как запретный плод, княжескую дружину эта столица...

- Не узнать совсем наших конунгов! - говорили старые варяги. - Куда делась их прежняя храбрость?

- Засиделись на одном месте...

- Так других послали бы... есть народ.

- Еще бы! Вот Всеслав, даром, что не норманн, а славянин - храбрее льва...

- Уйти бы от них самим...

- Нельзя!..

- Отчего?

- Мало нас!.. Что мы одни-то поделаем?..

- И славяне пойдут за нами...

- Ну, те без князей и шагу не сделают...

- Пожалуй, что так.

- А следовало бы мечи зазубрить, тетивы у луков развились...

- Поговорить бы с Аскольдом, а нет - с Диром.

- Так они и будут слушать!

- А что же? Хотя они и ярлы, а без нас ничего не значат.

- Да, вот, пир будет, так тогда...

Так и решено было среди варягов завести с князьями речь о набеге на Византию во время ближайшего пира...

А он не заставил себя ждать. Оба витязя любили попировать время от времени среди своей дружины, именитых киевлян и наиболее почетных "гостей".