Хроника царствования Карла IX

м нельзя затеять минутный разговор, чтобы он по любому случайному поводу не начал отчитывать вас от Писания.

- Это потому, что мы читаем Писание, а у вас священники - и те его не знают. Лучше давайте поговорим о другом. Как вы думаете, олень уже затравлен?

- Я вижу, вы очень стоите за свою веру?

- Опять вы, сударыня!

- Вы считаете, что это правильная вера?

- Более того, я считаю, что это лучшая вера, самая правильная, иначе я бы ее переменил.

- А вот ваш брат переменил же ее!

- У него были основания для того, чтобы стать католиком, а у меня свои основания для того, чтобы оставаться протестантом.

- Все они упрямы и глухи к голосу разума! - с раздражением воскликнула она.

- Завтра будет дождь, - посмотрев на небо, сказал Мержи.

- Господин де Мержи! Мои дружеские чувства к вашему брату, а также нависшая над вами опасность вызывают во мне сочувствие к вам...

Мержи почтительно поклонился.

- Вы, еретики, в реликвии не верите? Мержи улыбнулся.

- Вы полагаете, что одно прикосновение к ним оскверняет?.. - продолжала она. - Вы бы отказались носить ладанку, как это принято у нас, приверженцев римско-католической церкви?

- А у нас это не принято, - нам, протестантам, обычай этот представляется по меньшей мере бесполезным.

- Послушайте. Как-то раз один из моих двоюродных братьев повесил ладанку на шею охотничьей собаке, а затем, отойдя от нее на двенадцать шагов, выстрелил из аркебузы крупной дробью.

- И убил?

- Ни одна дробинка не попала.

- Чудо! Вот бы мне такую ладанку!

- Правда?.. И вы бы стали ее носить?

- Конечно. Коли она защитила собаку, то уж... Впрочем, я не уверен, не хуже ли еретик собаки... Я имею в виду собаку католика....

Госпожа де Тюржи, не слушая его, проворно расстегнула верхние пуговицы своего узкого лифа и сняла с груди золотой медальон на черной ленте.

- Возьмите! - сказала она. - Вы обещали ее носить. Вернете когда-нибудь потом.

- Если это будет от меня зависеть.

- Но вы будете бережно с ней обращаться?.. Не вздумайте кощунствовать! Обращайтесь с ней как можно бережнее!

- Ее дали мне вы, сударыня!

Госпожа де Тюржи протянула ему ладанку, он взял ее и повесил на шею.

- Католик непременно поблагодарил бы руку, отдавшую ему этот священный талисман.

Мержи схватил руку графини и хотел было поднести к губам.

- Нет, нет, поздно!

- А может, передумаете? Вряд ли мне еще когда-нибудь представится такой случай.

- Снимите перчатку, - сказала она и протянула ему руку.

Снимая перчатку, он ощутил легкое пожатие. И тут он запечатлел пламенный поцелуй на ее прекрасной белой руке.

- Господин Бернар! - с волнением в голосе заговорила графиня. - Вы будете упорствовать до конца, ничто вас не тронет? Когда-нибудь вы обратитесь в нашу веру ради меня?

- Почем я знаю! - отвечал он со смехом. - Попросите получше, подольше. Одно могу сказать наверное: уж если кто меня и обратит, так только вы.

- Скажите мне положа руку на сердце: что, если какая-нибудь женщина...