Альтист Данилов

кий разговор... А утром, представь, он любит морковное желе и бульон с фрикадельками, я все приготовила, да еще как!..

"Мне хоть бы раз связала носки", - подумал Данилов и сказал сурово:

- Уволь меня. Меня не интересуют ни пятки, ни фрикадельки, ни профессор Войнов, ни твоя у него стажировка!

- Ну, Данилов...

- Я-то отметился, но тебя не отметили, а перевели в конец очереди.

- Я так и знала! Так и знала. Ты пожадничал?

- Не надо было ставить меня в глупое положение, могла бы предупредить о взносе и передать мне деньги.

- Ах, наказание какое! Ты просто бессердечный человек! Ну свои бы дал или занял у кого!

- Спасибо за совет.

- Что же делать-то теперь?

- Не знаю... И кто эти будохлопы? Хлопобуды эти?

- Тише, тише... это тайна...

- Вот и хорошо. И все твои заботы будут для меня теперь тайной. Список я тебе перешлю по почте...

- Погоди... Это не для телефона. Ты где?

- На Горького. Сейчас зайду в кулинарию.

- Хорошо, через двадцать минут я буду там!

"Нужна ты мне!" - думал Данилов, стоя в кофейне бывшего магазина "Украина" и пережевывая бутерброд с жирной, словно на ней полагалось жарить, любительской колбасой. Как все было нелепо! Сам он, Данилов, стоял на краю жизни, вихри внутренней музыки и предчувствия того, что он в музыке должен сделать, мучили его. Наташа, несмотря на все отчаянные усилия воли Данилова, никак не выходила из его сердца и его души, альт, может быть, исчез навсегда, и каково от сознания этого было Данилову, а он занимался какой-то чепухой, будто бы опять был связан с совершенно чужой, неприятной ему женщиной, пустой и взбалмошной бабой! И ведь она ему совсем не была нужна, да и он ей годился лишь как вспомогательное средство, как багор матросу или банка для червей невскому рыболову!

"Нет! Я сейчас же встану и уйду!" - сказал себе Данилов.

Но сейчас же возникла красивая, бисквитная с шоколадом и цукатами, Клавдия. Была она в лисьей шубе и лисьей же рыжей шапке.

- Ну вот, - сказала Клавдия Петровна, - насчет Войнова ты успокойся. Там у меня все идет хорошо, тьфу, тьфу, постучи по деревяшке...

- Я успокоился...

- Теперь про очередь... Как же это ты?.. Неужели у тебя не было пятнадцати рублей?

- Действительно, - сказал Данилов. - Экая вдруг со мной оплошность произошла...

- Ну хорошо, - сдалась Клавдия. - Я виновата. Но ты сам понимаешь, про очередь никому ни слова. Это эксперимент... И его можно сглазить, понимаешь?

- Нет, - признался Данилов.

- Ну какой ты... Помнишь, как "Современник" получился? Бедные, голодные, никому не известные актеры после работы по ночам, по утрам, за чашкой кофе что-то там репетировали, кричали, ругались, во что-то верили и вдруг - бац! - "Вечно живые"! "Современник"! Билеты с рук! Собственный буфет! А теперь их еще и лоно МХАТа приняло в свои объятья! Вот и наши. В неурочные часы, на общественных началах...

- Прости, но пятнадцать рублей? Это уж иные начала...

- А-а! - махнула рукой Клавдия. - Но зато