Женская война

яев дома, хотел было опять начать говорить.

— Разве вы не видите, что госпожа моя дает вам знак уйти? — сказала ему Франсинетта.

— Позвольте, позвольте! — вскричал герцог. — Вот и вы, Нанона, теряетесь в свою очередь! А где же завтрак! Мне так же хочется есть, как и вам, меня мучит голод. Подойдите, господин Бискарро, прибавьте вот эти шесть луи к прежним: они даются вам за приятную историю, которую вы нам рассказали.

Потом он приказал историку превратиться в повара. Поспешим сказать, что Бискарро столько же отличился во второй должности, сколько и в первой.

Между тем Нанона обдумала и рассмотрела положение, в которое ее поставило известие почтенного Бискарро. Во-первых, верно ли это известие? А во-вторых, если оно даже верно, не следует ли извинить Каноля? В самом деле, какая жестокая обида ему, храброму дворянину, это несостоявшееся свидание! Какая ему обида — шпионство герцога д'Эпернона и необходимость присутствовать при торжестве соперника! Нанона была так влюблена, что приписывала его бегство припадку ревности и не только извиняла Каноля, но даже жалела о нем; она даже радовалась, что он любит ее так сильно, что решился на маленькое мщение. Но, однако же, надо вырвать зло с корнем, остановить эту любовь в самом ее начале.

Но тут страшная мысль поразила Нанону, как громом.

Что, если встреча Каноля и переодетой дамы просто свидание!

Но нет, она тотчас успокоилась: переодетая дама ждала высокого мужчину с усами, грубо обошлась с Канолем, да и сам Каноль узнал, какого пола незнакомец, только по маленькой перчатке, найденной случайно.

Все равно, все-таки надобно остановить Каноля.

Тут, вооружась всем своим мужеством, она воротилась к герцогу, который только что отпустил Бискарро, осыпав его похвалами и наделив приказаниями.

— Как жаль, — сказала она, — что ветреность несносного Каноля помешает ему воспользоваться честью, которой вы хотели удостоить его! Если бы он был здесь, вся его будущность устроилась бы, но его нет, и он может потерять всю карьеру.

— Но, — возразил герцог, — если мы его отыщем…

— О, этого не может быть, ведь дело идет о женщине. Он не вернется.

— Что же прикажете мне делать? Как помочь горю? — отвечал герцог.

— Молодые люди ищут веселья, он молод и веселится.

— Но я постарше его и порассудительнее, и полагаю, что следовало бы оторвать его от этого несвоевременного веселья.

— Какая сердитая сестрица!

— В первую минуту он может сетовать на меня, — продолжала Нанона,

— но впоследствии уж верно будет благодарить.

— Ну, так говорите, что вы хотите делать? Если у вас есть какой-нибудь план, так я готов исполнить его, говорите!

— Разумеется, есть.

— Так говорите.

— Вы хотели послать его к королеве с важным известием?

— Хотел, но ведь его нет.

— Пошлите за ним вдогонку, он едет по Парижской дороге, тут уж половина дела сделана.

— Вы совершенно правы.

— Поручите все дело мне, и Каноль получит ваши приказания сегодня вечером или завтра утром, не позже. Отвечаю