Отцы и дети

ок чудесный! - продолжал Базаров. - Не беспокойтесь, я еще никого не сглазил. Что это у него щеки такие красные? Зубки, что ли, прорезаются?

- Да-с, - промолвила Фенечка, - четверо зубков у него уже прорезались, а теперь вот десны опять припухли.

- Покажите-ка... да вы не бойтесь, я доктор.

Базаров взял на руки ребенка, который, к удивлению и Фенечки и Дуняши, не оказал никакого сопротивления и не испугался.

- Вижу, вижу... Ничего, всё в порядке: зубастый будет. Если что случится, скажите мне. А сами вы здоровы?

- Здорова, слава Богу.

- Слава Богу - лучше всего. А вы? - прибавил Базаров, обращаясь к Дуняше.

Дуняша, девушка очень строгая в хоромах и хохотунья за воротами, только фыркнула ему в ответ.

- Ну и прекрасно. Вот вам ваш богатырь. Фенечка приняла ребенка к себе на руки.

- Как он у вас тихо сидел, - промолвила она вполголоса.

- У меня все дети тихо сидят, - отвечал Базаров, - я такую штуку знаю.

- Дети чувствуют, кто их любит, - заметила Дуняша.

- Это точно, - подтвердила Фенечка. - Вот и Митя, к иному ни за что на руки не пойдет.

- А ко мне пойдет? - спросил Аркадий, который, постояв некоторое время в отдалении, приблизился к беседке.

Он поманил к себе Митю, но Митя откинул голову назад и запищал, что очень смутило Фенечку.

- В другой раз, когда привыкнуть успеет, - снисходительно промолвил Аркадий, и оба приятеля удалились.

- Как бишь ее зовут? - спросил Базаров.

- Фенечкой... Федосьей, - ответил Аркадий.

- А по батюшке? Это тоже нужно знать.

- Николаевной.

- Bene*. Мне нравится в ней то, что она не слишком конфузится? Иной, пожалуй, это-то и осудил бы в ней. Что за вздор? чего конфузиться? Она мать - ну и права.

______________

* Хорошо (лат.).

- Она-то права, - заметил Аркадий, - но вот отец мой...

- И он прав, - перебил Базаров.

- Ну, нет, я не нахожу.

- Видно, лишний наследничек нам не по нутру?

- Как тебе не стыдно предполагать во мне такие мысли! - с жаром подхватил Аркадий. - Я не с этой точки зрения почитаю отца неправым; я нахожу, что он должен бы жениться на ней.

- Эге-ге! - спокойно проговорил Базаров. - Вот мы какие великодушные! Ты придаешь еще значение браку; я этого от тебя не ожидал.

Приятели сделали несколько шагов в молчанье.

- Видел я все заведения твоего отца, - начал опять Базаров. - Скот плохой, и лошади разбитые. Строения тоже подгуляли, и работники смотрят отъявленными ленивцами; а управляющий либо дурак, либо плут, я еще не разобрал хорошенько.

- Строг же ты сегодня, Евгений Васильевич.

- И добрые мужички надуют твоего отца всенепременно. Знаешь поговорку: "Русский мужик бога слопает".

- Я начинаю соглашаться с дядей, - заметил Аркадий, - ты решительно дурного мнения о русских.

- Эка важность! Русский человек только тем и хорош, что он сам о себе прескверного мнения. Важно то, что дважды два четыре, а остальное все пустяки.

- И природа пустяки? - проговорил Аркадий, задумчиво глядя