Альтист Данилов

рь, скорее всего, они в иной вселенной, с нами никак не связанной. Но если у тебя есть возможности, попробуй вернуть их оттуда.

- Попробую, - сказал Данилов, будто бы не заметив издевку Кармадона.

- Но вдруг им там теперь приятнее, чем здесь?

- Может быть, - кивнул Данилов.

- И кончим о них! - сказал Кармадон.

Кубок его опять был полный. Пил Кармадон жадно, жидкость лилась на серый замшевый камзол. Данилов старался не смотреть на Кармадона. Видеть его изуродованное лицо было ему неприятно.

- А та женщина... Как она? - спросил Кармадон.

Данилов был уверен: Кармадон говорил о Наташе. Он все время опасался, что их слова кому-то слышны, хотя и полагал, что Кармадону нет резона иметь свидетелей их беседы, и, наверное, он выбрал место действительно укромное и потайное. Но тут Данилов поневоле ощупал глазами все углы готического подвала.

- Не бойся, - громко сказал Кармадон. - Нас не слушают. Я знал, куда тебя привести.

"Может, оно и так, - подумал Данилов, - а может, и нет..."

- Я ведь тогда не шутил, - сказал Кармадон. - И тебя я не испытывал. Я думал, у тебя к ней легкое отношение. А мне она была на самом деле необходима.

- Оставим эту тему, - хмуро сказал Данилов.

- Я и теперь думаю о ней, - произнес Кармадон.

- Полагаю, что дальше вести беседу бессмысленно, - сказал Данилов.

Кармадон опять опрокинул кубок.

- Да, я понимаю, - выкрикнул он, - это не по-мужски! Да, я жалок, я слаб! Моим девизом было: "Ничто не слишком!", но где уж теперь - "Ничто не слишком!". Помнишь наш разговор в Останкине?

Данилов сидел напряженный, он думал сейчас лишь о том, не повредит ли их беседа Наташе, слова Кармадона слушал рассеянно, он понял только, что Кармадон спросил его о чем-то, и кивнул на всякий случай.

- Я говорил тогда, - сказал Кармадон, - от познания - бессилие. От познания! Ты спорил со мной.

- Ты просил забыть о том разговоре.

- И я не забыл, - сказал Кармадон. - И ты вряд ли мог забыть.

- Да, я помню, - согласился Данилов. - Но у меня пока не было случая убедиться в твоей правоте. Теории же меня волнуют мало.

- Ты молод!

- Я твой ровесник!

- Ты молод! Асы стареют раньше. Ты тихо сидишь на своей планете. А со сколькими цивилизациями и неживыми системами пришлось столкнуться мне! Чего мне это стоило! Сколько я узнал!

- Но ведь ты и при выпуске из лицея был одарен Большим Откровением, осторожно вставил Данилов.

- В том-то и дело, - выпалил Кармадон, - что многое из того, что я узнал, вовсе не совпадает с Большим Откровением!

Кармадон тут же замолчал, и теперь он, как раньше Данилов, огляделся по сторонам, нет ли кого.

- И забыл я подробности Большого Откровения, - добавил Кармадон уже не столь решительно, как бы даже смирно.

Но очень скоро он опять стал нервен и громок.

- Я устал от знаний, но ничего не могу с собой поделать. Я жаден по-прежнему. Даже если я перейду в увечные воины и буду разводить мандрагору, то и тогда, наверное, я не успокоюсь.