Альтист Данилов

и повреждений не отменяют. К тому же, говорят, Кармадон нарушил правила... Стало быть, замарал честь. Покровители и родственники сделать для него ничего не смогли. Проигравший, опозоренный разве мог он оставаться асом со спецзаданием? Сами посудите. Теперь он демон десятой статьи.

- Десятой? - не поверил Данилов.

- Десятой. И служит на элементарной частице.

Возле Уграэля на столе возникла бутылка имбирной настойки и на тарелке - кусочки сухого бамбука, словно от распиленной лыжной палки. "Видимо, надоело ему все аравийское..." - подумал Данилов. Уграэль пожелал угостить Данилова имбирной, но Данилов, любезно поблагодарив Уграэля, вызвал кружку светлого пива.

- И вы знаете, - сказал Уграэль, - никаких официальных разборов, пусть даже и закрытых, приключения Кармадона не было. Просто его разжаловали и послали в микрокосм. Говорят, он не подавал апелляций. Да и что тут подавать?.. Обидно! Из-за какой-то юбки...

Тут левый глаз Уграэля опустился к краешку его губ, расширился и уставился на Данилова в некоем ожидании. Откровений Данилова, может быть, ожидал он?

- Да, - сказал Данилов. - Печальная история.

Глаз Уграэля вернулся на место и скромно смотрел теперь в рюмку имбирной. Этот чистенький демон в бедуинском капюшоне, видимо, многое знал. Раз имел сведения насчет юбки, то, наверное, был наслышан и об участии Данилова в приключении Кармадона. Сейчас же он (может, и с намерением) разыгрывал из себя наивного провинциала. Но вдруг Данилов ошибался?

- Ну как у вас в Москве? - спросил Уграэль.

- Что вас интересует?

- Меня многое интересует, - сказал Уграэль. - Климат, условия быта, напитки, курево...

Тут он осекся, словно испугался, словно сообразил, что проговорился, что своими вопросами он выдает нечто такое, о чем следует промолчать. Данилов с интересом поглядел на Уграэля. Что далась ему Москва?

- По сравнению с аравийскими пустынями в Москве прохладно, - сказал Данилов, - рядом Ледовитый океан.

- Да, да, я знаю, - быстро сказал Уграэль.

- А насчет курева... Вас что интересует? Сигареты, папиросы, трубочные табаки? Или анаша?

- Нет, я это так, к слову... - смутился Уграэль. - Я не курю... Извините, я спешу по делу... Желаю вам отчитаться, - сказал Уграэль.

- Спасибо, - холодно кивнул Данилов.

- Может, еще и встретимся. А может быть, и нет, - сказал Уграэль, и тут уши его наползли на глаза, неприятно, даже зловеще Уграэль смотрел на Данилова А потом исчез.

"Нет, и вправду он что-то знает? - забеспокоился Данилов. - Он явно валял передо мной дурака. И что он расспрашивал о Москве? Похоже, что не из вежливости... Хорошо, хоть мой театр его не занимал..." Данилов чувствовал, что своей прощальной гримасой Уграэль испортил ему настроение. В раздражении пребывал теперь Данилов.

Он утолил жажду, был сыт, ему следовало уходить. Но куда? Опять в свою комнату, в свою келью, в свою камеру? И зачем уходить? Из-за боязни столкновения с Кармадоном? Но что его бояться, думал теперь Данилов. Совсем