Славянорусские древности в «Слове о полке Игореве» и «небесное» государство Платона

Таким образом, если мы предположим, что реально на все виды деятельности Василия, связанные с таким объемом работ, и усилия по сбору средств ушло не менее 2х лет, то для условий истинности никакой проблемы не будет: наше утверждение соответствует объективным стандартам правильности. А если мы прибавим к 1183 г. два года, то оказываемся перед лицом событий 1185 г. И будет уместным сказать, что в Послании Кирилла, в нижеследующих его словах, мы имеем отклик современника на поступок Василия как автора «Слова о полку Игореве», который, находясь вблизи Бога, в «доме Его», «вышел» из монастыря в мир, видя, как «тоска разлияся по Руской земли, печаль жирна тече средь земли Рускый», - осудил поступки князей и призвал их не делать зла Русской земле междоусобными раздорами. Поэтому возникает убеждение, что именно в этой ситуации Кирилл написал Василию, потому что он всетаки ему написал это: «Заботы о земном считай поделием (мелким делом)… Не подражай Лоту в печалях, но с трезвением подражай Христову житию». - Это на будущее, если Василий желает «обновиться святою схимою» и «воспринять на себя иго совершеннейших подвижников». Для обсуждения проблемы важно раскрыть смысл данного предложения, для чего необходимо обозначить идеи, воплощенные в образе Лота и в образе Христа. Совершенно ясно, что мы должны обратиться к сюжету о Лоте в книге Бытия.

Когда два Ангела (из Святой Троицы) пришли в Содом, чтобы посмотреть, точно ли содомляне поступают так, каков вопль на них, восходящий к Господу, то они остановились в доме племянника Авраама Лота, поселившегося в Содоме. Содомляне, окружив дом Лота, требовали вывести пришедших: «…выведи их к нам, мы познаем их». Лот вышел из дома, где находились Ангелы, запер за собою дверь и кротко сказал им: «Братья мои, не делайте зла». Но в ответ он услышал только негодование: «Вот пришлец, и хочет судить? теперь мы хуже поступим с тобою, нежели с ними». Но Ангелы спасли Лота, ввели к себе в дом, а собравшихся вокруг дома поразили слепотою (Быт. 18; 19). Следовательно, образ Лота служит обозначением обличителя пороков, покидающего дом Божий. Далее Кирилл говорит Василию, чтобы он с трезвением подражал Христову житию. Христос, как известно, «Своей жизнью явил в Себе Доброго Пастыря» (Ин. 10) и в Своем учении заповедовал пастырям Свой образ. Поэтому Кирилл продолжает: «Господь всем апостолам даровал в Себе общение - и ты имей все общее со всею братиею».

Все сказанное касается смысла предложения о Лоте и Христе, но предложение имеет вторую часть - утверждение: Кирилл утверждает, что в печали Василий поступил как Лот, в то время как должен был подражать Христу. Продвигает нас в решении вопроса об авторстве Василия и следующая фраза из Послания Кирилла: «…не надмевайся величанием и не осуждай других». Эти слова Кирилла обращены к Василию, несмотря на только что произнесенные им слова с другим значением в начале Послания: «…поистине славный и великий во всем мире архимандрит, отец отцов, великий для всех путеводитель к горнему… Конечно, не по неведению вопрошаешь о сем» (о святом образе схимы). Поэтому слова Кирилла к Василию о гордыне и осуждении других, при указанных обстоятельствах, были бы неуместны: «ведения» на этот счет у самого Василия было достаточно. Недоразумение это может быть устранено только в том случае, если Василий уже поступил так: проявил гордыню и склонность к осуждению других. В связи с этим, должно быть, Кирилл и написал ему: когда он примет схиму и станет искусным черноризцем («поставит душе опору, как столп, Божию помощь, чтобы она пребывала неколебима, как наковальня, ни от добрых, ни от худых людей»), то чтобы он «не надмевался величанием и не осуждал других» (Макарий, 1995. С. 358).

Если я прав, утверждая, что Послание Кирилла к Василию содержит отклик на событие поступка Василия, связанного с походом Игоря на половцев в 1185 г., то можно говорить и о втором сочинении Кирилла - «Повести к Василию, игумену Печерскому…» как о заключающем в себе потаенную связь с этим же событием. Но если это не так, тогда зачем архимандритаигумена, «отца отцов, великого для всех путеводителя к горнему», убеждать, что монастырь есть «гора Божия, гора тучная, гора усырйнная… «…» Гора, юже благоволи Бог жити в ней» (Пс. 67, 16-17)?

Для своей Повести Кирилл воспользовался притчей из Повести о Варлааме и Иоасафе, индийском царевиче. Но у Кирилла не та же самая притча, она, в соответствии с обстоятельствами ее написания, значительно усложнена. В первоисточнике эта притча представлена так. Один хороший царь заблуждался только в одном: одержим был идолопоклонством. Однажды ночью царь со своим мудрым советником вышел походить по городу. Увидели они жилище под землей в виде пещеры, из оконца исходил луч света. В жилище находился человек, одетый в убогое рубище, перед ним стояла его жена, наливая ему вино в чашу, она пела и плясала, увеселяя его, и ублажала мужа похвалами. Советник изъяснил царю, что это те, кто видит истину вечной жизни и славу превосходящих все благ. Далее царь стал жить в истинной вере и благочестии.

Однако в Притче Кирилла видны взаимосвязи реальной ситуации: почти все образы, предметы и события являются отражением объективно существовавших вещей. Они сравнимы с «иероглифами» на горных породах - валиками и бороздками, которые являются следами жизнедеятельности вымерших организмов. Мало того, что в Притче Кирилла ситуация другая, но и заблуждение царя иного рода: «Только в одном он был неосторожен - не принимал никаких мер на случай военных тревог и не держал ратного оружия». - Здесь предложение о заблуждении царя наполнено реальным смыслом событий XII в.: отсутствие мер на случай военных тревог было бедствием русских княжеств той эпохи. Князьясоправители Русской земли нападали друг на друга, почти не встречая сопротивления, а тем более степные кочевникиграбители вторгались без особых затруднений. О нехватке ратного оружия и воинов во время военных тревог есть косвенные упоминания в «Повести временных лет», относящиеся к XI в. В 1068 г. напали половцы на Русскую (Киевскую) землю. В ночном сражении половцы победили русских князей. Киевляне прибежали в Киев, собрали вече на торгу, послали к великому князю Изяславу с требованием выдать оружие и коней, «и мы еще сразимся с ними», говорили посланные. Изяслав и его воевода Коснячек не послушали киевлян. О причине отказа летопись умалчивает, но догадаться можно: оружия не было. Еще одно упоминание относится к 1075 г. Великий князь Святослав Ярославич, гордясь, показал немецким послам богатство свое: бесчисленное множество золота, серебра и шелковых тканей. Немцы остались равнодушны и сказали: «Это ничего не стоит, ведь это лежит мертво. Лучше этого воины. Ведь мужи добудут и больше того». - Богатства много, а воинов и, следовательно, оружия мало. Не было исключением и положение дел в XII в., иначе не приходилось бы русским князьям во время междоусобных тревог пользоваться вражеским оружием, призывать на помощь половецких воинов.

Итак, образ неосторожного царя связан с военными тревогами и внезапными несчастьями 80х гг. XII в. в Киевской Руси. У царя была дочь отличного ума, были советники и друзья, и среди них один советник, скорбевший о неосторожности царской. Однажды ночью, то есть в мирской, суетливой жизни, по истолкованию Кирилла, случился сильный мятеж в городе, то есть внезапное несчастье. Царь вышел с советниками, чтобы усмирить мятеж, но не нашел виновных, а город был в ужасном волнении. Тогда умный советник повел царя и дочь его к великой горе, где в пещере лежало много разного оружия, то есть к Феодосиеву КиевоПечерскому монастырю, стоящему на горе, в котором есть духовное оружие против дьявола. И здесь мы сталкиваемся с существом проблемы того времени: что делать, чтобы предотвратить внезапные несчастья, постигающие народ? (Хотя открытый контекст притчи подразумевает человека, так как город - человеческое тело; люди, живущие в нем, - телесные чувства.) Благочестивые составители русских летописей отвечали на этот вопрос так же, как в данном случае Кирилл, бывший епископ Туровский, а в момент написания Повести - монах Туровского монастыря: следует обратиться к Богу всем сердцем в посте и плаче. «Обратитесь ко Мне, и Я обращусь к вам, - говорит Господь, - и отвращу от вас гнев Мой…» (Мал. 3, 7). «Казни всяческие принимаем от Бога и набеги врагов: по Божьему повелению принимаем наказание за грехи наши» (ПВЛ. Статья под 6576 г.).