Статьи о русских писателях

«Короленко, — писала Роза Люксембург, — насквозь Русский писатель… Он не только любит свою страну — он влюблен в Россию, как юноша, влюблен в ее природу, в интимные красоты каждой местности исполинского государства, в каждую сонную речку, в каждую тихую, окаймленную лесом долину, влюблен в простой народ, в его типы… в его природный юмор и его напряженное раздумие» [25].

Посвятив свое творчество изображению жизни народа, Короленко с одинаковым мастерством показал и украинского крестьянина, и неизвестного до того в литературе ямщика с далекой Лены, и волжанина, и сибиряка, и павловского кустаря. Короленко защищал человека от враждебных ему сил собственнического строя. Писателю были ненавистны ложь, зло, насилие, на которых стояла власть буржуазии и помещиков. Большое общественное звучание имели его выступления в защиту национальных меньшинств против народоненавистнической политики царского правительства. В лучших своих произведениях он воспел мечту народа о таком общественном устройстве, в котором не будет угнетателей и угнетенных и где человек получит право на достойную жизнь.

Имеют большое художественное и историко-литературное значение и его критические статьи, а также воспоминания о писателях.

Как литературный критик и историк литературы Короленко начинает активно выступать еще с конца 80–х годов. Он является автором статей о Гоголе, Белинском, Щедрине, Гончарове, Тургеневе. Представляют значи–тельный интерес воспоминания Короленко о целом ряде современников и прежде всего о Чернышевском, Гаршине, Л. Толстом, Успенском, Чехове. В этих своих произведениях он достигает органического сочетания художественного портрета, живого изображения личности и исторического исследования, тонкого и вдумчивого анализа творчества. Заслуживают внимания многие его журнальные рецензии и среди них — рецензия на ранние рассказы А. С. Серафимовича, которая является одним из первых печатных отзывов о творчестве выдающегося пролетарского писателя. Вопросам эстетики посвящены многочисленные страницы дневников и записных книжек писателя. Сотнями писем Короленко откликался на произведения молодых авторов из народа, высказывая при этом ценные мысли о поэтическом мастерстве и задачах литературы.

В основе литературно–критических взглядов Короленко лежат традиции русской революционно–демократической критики XIX века. Короленко признает только то искусство, которое связано с жизнью народа и служит благородным целям освободительной борьбы. «Литература есть (и должна быть) самое демократическое из социальных явлений… — писал Короленко 24 января 1916 года литератору А. К. Лозине–Лозинскому. — Вот почему «Белеет парус», или «Горные вершины», или им подобные лирические перлы навсегда останутся не только самыми понятными, но и самыми лучшими образцами лирической поэзии, а «апельсины в шампанском» останутся виртуозными и курьезными памятниками извращения вкуса и упадка».

Короленко подчеркивает громадное значение Белинского, Некрасова, Щедрина и Чернышевского в развитии самосознания русского общества, в освободительной борьбе народа. «Подсчитайте, — писал Короленко В. А. Гольцеву 11 марта 1894 года, — ту огромную массу новых мыслей и чувств (нового отношения человека к миру), которую в свое время привел в движение Щедрин, — и вы увидите, что — проживи поэзия Фета тысячу лет, она не подымет и десятой доли этого…» В статье о Белинском он также подчеркивает значение «массы идей» великого критика, «которыми мы и за нами наши дети будут пользоваться». Блестящим образцом исследования творчества Гоголя является статья Короленко «Трагедия великого юмориста». Отмечая величайшее значение Гоголя в развитии русской литературы, Короленко в этой статье определяет писательскую драму Гоголя, как противоречие между реакционными тенденциями его взглядов и прогрессивным характером его творчества. Вслед за Белинским Короленко показывает, сколь органически чужды творческому гению Гоголя были ложные идеи «переписки с друзьями», которую буржуазная критика начала XX века объявила основной ценностью гоголевского наследства. «Горечь, — пишет Короленко в заключительной части статьи о Гоголе, — вызванная идеями «Переписки», очень живая в первые годы, давно стихла, а скорбный образ поэта, в самой душе которого происходила гибельная борьба старой и новой России, — стоит во всем своем трагическом обаянии». Тонким умением проникать в художественный мир писателя исполнены статьи Короленко о Гончарове, Гаршине, Толстом. С гордостью за русскую литературу I писал Короленко о мировом значении творчества Толстого: «Можно сказать смело, что по непосредственной силе творческой фантазии, по богатству и яркости художественного материала нет равного Толстому из современных художников».

Статьи Короленко не свободны от ошибочных толкований отдельных историко–литературных проблем и некоторых сторон творчества тех писателей, о которых он писал. Так, в воспоминаниях о Чернышевском, исполненных глубокого уважения и неподдельной любви к вождю русской революционной демократии, сказалось известное влияние либерально–народнических взглядов Михайловского. Короленко явно недооценил громадного значения философских взглядов Чернышевского, который, по словам В. И. Ленина, «…сумел с 50–х годов вплоть до 88–го года остаться на уровне цельного философского материализма и отбросить жалкий вздор неокантианцев, позитивистов, махистов и прочих путаников» [26]. В статьях о Толстом Короленко незакономерно прибегает к сравнению великого русского писателя с выходцем из «первых веков христианства», этим самым ошибочно истолковывая социальные основы критики Толстого. При всем этом взятые вместе литературно–критические статьи Короленко, утверждавшие общественное предназначение литературы, решительно отвергавшие разного рода буржуазные извращения в вопросах искусства и сыгравшие глубоко положительную роль в формировании целого ряда писателей прогрессивного направления, не потеряли ни своего научного значения, ни обаяния живого писательского слова о выдающихся деятелях русской культуры и останутся как замечательные образцы передовой критики предреволюционной эпохи.

Бесспорное общественно–литературное значение имеет эпистолярное наследие Короленко. Он переписывался с Толстым, Чеховым, Горьким, Тимирязевым, с видными деятелями русского искусства, с крупнейшими писателями Украины. Письма Короленко содержат ценнейшие признания, помогающие проникнуть в его творческую лабораторию. Они являются существенным дополнением к его литературно–критическим статьям. По переписке Короленко 1900–1921 годов можно судить об его отношении к революции 1905–1907 годов, к первой мировой войне, к Февральской и Октябрьской революциям 1917 года.

Письма Короленко дополняют образ писателя рядом новых черт. Так, только по письмам можно судить обо всем объеме работы Короленко как редактора и литературного наставника ряда поколений писателей. Они свидетельствуют об исключительной заинтересованности писателя в судьбах прогрессивной литературы, в развитии искусства, тесными узами связанного с жизнью народа.

Глубокий интерес представляют высказывания Короленко по вопросам реалистического изображения жизни, о героизме в литературе. Отвергая «народническую слащавость» и догматизм, Короленко в своих письмах последовательно развивал мысль о героизме повседневности.

Материал писем уточняет позицию Короленко, которую он занимал в редакции «Русского богатства» в отношении к марксизму. Характерно в этом отношении письмо В. Н. Григорьеву от 27 января 1898 года. «У нас в редакции, — писал Короленко, — я и Николай Федорович составляем некоторый оттенок, стоящий ближе к марксизму. Явление во всяком случае живое и интересное. Несомненно, что они вносят свежую струю даже своими увлечениями, и уж во всяком случае заставляют многое пересмотреть заново».

Разумеется, по этим высказываниям нельзя отнести Короленко к марксистам, но они лишний раз утверждают положительное начало философских поисков писателя, нашедших свое воплощение в его творчестве.