Альтист Данилов

?

- Не знаю.

- А не на вокзале?

- Да, были с нами и на вокзале. На Павелецком.

- А не на Курском?

- Не помню, - сказал Данилов. - Возможно, что и на Курском. Вы у Земского спросите, вы с ним вместе держались... Но инструменты вы, точно, с собой не носили...

- А я ел чего-нибудь? Отчего у меня дым изо рта идет?

- Табачный?

- Нет, паровозный!

Коля дыхнул, и из его рта действительно повалил тяжелый антрацитовый дым.

- Не знаю, - сказал Данилов. - Теперь и паровозов-то нет... Вы, Коля, бесалол примите, у вас все и пройдет...

- Я уж это принимал, а то бесалол!

Глаза у Коли стали вдруг хитрые.

- Знаешь что, Володя, - сказал Коля, - дай мне два раза по четыре рубля, и я буду молчать.

- Денег, Коля, у меня нет. А о чем молчать-то?

- О приятеле твоем. Андрее Ивановиче из Иркутска.

- Да говори о нем сколько хочешь!

- Ну смотри, - сказал Коля со значением. - А он мне шапку из белок обещал прислать. Он пришлет?

- Раз обещал - жди. А я побегу!

С этими словами Данилов вытолкал Колю в коридор, запер дверь и направился к лифту. Тут Коля закашлялся - и лестничную клетку заволокло дымом.

Проезжая Сретенку в троллейбусе, Данилов заметил, что по тротуару со скоростью машины, но и не спеша, за ним идет румяный Ростовцев. Круглыми глазами из-под очков Ростовцев поглядывал на Данилова, будто исследователь-натуралист. На голове его был черный котелок, каких уж лет восемьдесят не видели на Сретенке, в руке Ростовцев держал дорогую трость с желтой костяной ручкой, увенчанной фигуркой двугорбого верблюда-бактриана, а на левом боку его, там, где военные люди должны были бы иметь кобуру с пистолетом Макарова, прямо поверх пальто висел на ремне метровый турецкий кальян. Ростовцев шел, шел, а увидев, что Данилов заметил его, приподнял котелок и поклонился Данилову.

Однако выражение лица у него при этом было самое злодейское.

24

Не успел Данилов в театре сдать пальто и шапку на вешалку, как его осторожно взял под руку скрипач Николай Борисович Земский. Данилов все еще думал о Ростовцеве - что он следил за ним? А Земский непривычно для себя тихо поманил Данилова в буфет. Данилов взял бутылку "Байкала", Земский три жигулевского.

- Ну, как люмбаго, Николай Борисович? - спросил Данилов. - Вижу, выписали вас.

- Люмбаго вчера - как рукой! Видно, после парилки... А вот... Смута какая-то в организме...

- Что так?

- Сам не знаю...

Тут Николай Борисович в некоем беспокойстве посмотрел на Данилова. И надежда была в его взгляде, и была просьба, словно он облегчение душе желал теперь получить у Данилова.

- Я не безобразничал вчера? - сказал Данилов.

- А ничего вчера не случилось?

- Много пили, вот и все...

- А разве не закусывали?

- Закусывали, - сказал Данилов, - но мало.

- Странно все, - покачал головой Земский, - странно... Какие-то сны дурные... Какие-то видения... Словно я был в путешествиях...

Земский замолчал и поглядел на Данилова испуганно.

-