История всемирной литературы Т.6

Особое место занимают в наследии Готгельфа новеллы на исторические и легендарные темы. Мировую известность завоевала новелла Готгельфа «Черный паук» (1842). Точнее сказать, это большая повесть, действие которой развивается в двух планах: почти идиллическая, неторопливо рассказанная история семейного праздника в современной писателю деревне и повествование о далеком прошлом, средневековой Швейцарии, когда издевательства феодала толкнули крестьян на союз с дьяволом, последствием чего явилась «черная смерть» (т. е. чума). Только благородные и мужественные люди смогли замуровать «черного паука» — материализованный образ дьявольской силы. Подтекст этой истории очевиден: писатель призывает строго следовать религиозно-нравственным установлениям предков, охранять исконные порядки. Так Готгельф, зачинатель критического реализма в Швейцарии, вводит в некоторые свои новеллы романтические образы и романтическую мотивировку. И обе тенденции сочетаются у него с просветительской убежденностью в победе моральной проповеди.

В 40-е годы, по мере нарастания социальных противоречий, Готгельф все более упорно утверждается на консервативных позициях. До поры до времени он поддерживал демократическое движение, но его пугали радикальные перемены, которые угрожали существованию патриархального уклада.

Во второй половине 40-х годов Швейцария стояла на пороге коренных исторических перемен. Новое время породило новую поэзию. В 40-е годы начинается литературная деятельность Готфрида Келлера (1819—1890). На формирование Келлера-поэта большое влияние оказывает рост демократического движения в Германии предмартовского десятилетия и в самой Швейцарии, куда эмигрировали многие немецкие политические поэты (в Цюрихе жили Гервег, Фрейлиграт, В. Шульц и др.). Выступления политических поэтов находят живой отклик у молодого Келлера. «Стихи живого человека» Г. Гервега он воспринимает как «трубный зов». Не без влияния Гервега он и свое поэтическое призвание рассматривает как служение общественным целям. Позднее (в 1854 г.) Келлер ясно выразит свою мысль о месте поэта: «Кто гордо мнит себя стоящим над партиями большей частью оказывается где-то далеко ниже их. И поэтому не доверяй тому, кто не занимает ясной позиции».

В стихотворении «В горах» (1843) он обнаруживает достаточную социальную зоркость, чтобы видеть, что «плодоносные земли возделываются мозолистыми руками только для бездельников». Это стихотворение приобретает особый смысл в перспективе развития всей швейцарской лирики со времен Геснера: только теперь происходит полный разрыв с традицией сентиментальной идиллии. Стихотворение Келлера «Прядильщица» (1844) перекликается с многочисленными стихотворениями о силезских ткачах. Поэт воспевает и борьбу поляков за независимость («Польская песня», 1844). Тема Французской революции органически входит, как и у немецких поэтов, в политическую лирику Келлера («Ça ira», 1845). Правда, боевые призывы его выражаются в столь же отвлеченных образах, как и у Гервега.

В 1847 г. в Швейцарии разгорелась гражданская война. В ноябре 1847 г. Ф. Энгельс приветствовал коренной поворот в судьбах страны. Победа демократии в Швейцарии положила начало революции в Европе. «В горах раздался первый гром», — писал Фрейлиграт.

Келлер с воодушевлением воспринял весть о начале революционных боев в Париже, Вене, Берлине. Революционные 1848—1849 гг. он провел в Германии — в Гейдельберге. В теоретическом плане важную роль для него сыграла материалистическая философия Фейербаха, лекции которого о сущности религии он слушал в Гейдельберге. Борьбу немецких революционеров он рассматривал как часть общего европейского движения. Баденскому восстанию он посвятил стихотворение «Лодочница на Неккаре» (1849) — поэтический рассказ о героической девушке, которая перевозит через реку отряд отступающих участников восстания, преследуемых солдатами королевских войск.

Реалистическое мастерство Келлера-прозаика проявится позднее. Но в эти ранние годы своего творчества, озаренные огнем революционных битв, он приобрел общественный опыт, позволивший занять позицию, существенно отличную от той, что занимали писатели первой

половины века, завороженные идеей исключительности швейцарского пути развития. Так за полвека литература Швейцарии проделала стремительный путь развития. В начале века патриархальные иллюзии отделяли ее от других литератур. В середине века она включается в общеевропейский литературный процесс.

* Глава десятая*

БЕЛЬГИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Бельгия обрела независимость в результате революции 1830 г. После 1789 г. бельгийские земли были присоединены к Франции, затем (в 1815 г.) — к Голландии. Уделом Бельгии на протяжении веков была иностранная оккупация, политическая неустойчивость, разрушительные войны. Отсутствие государственного единства и независимости, твердых границ, различный этнический состав, мозаика языков — все это затрудняло развитие литературы.

Но все же и до революции 1830 г. заметно было некоторое оживление, особенно в 20-е годы, когда сказалось влияние французских и английских романтиков. Было организовано несколько литературных обществ и литературных изданий. В критике обсуждалась необходимость литературной реформы, оспаривались классицистические правила.

Накануне революции стала популярной историческая тематика, что было прямо связано с ростом патриотических настроений. Анри Моку (1803—1862) принадлежат «История Бельгии», романы «Морские гёзы», «Лесные гёзы» и другие произведения на исторические темы.

Завоевание независимости немедленно отразилось на литературе Бельгии. Складывается общественно-литературное движение с определенной и ясной задачей — создания национальной бельгийской литературы. В 1834 г. образуется «Национальное объединение», начинают выходить журналы с подчеркнуто патриотической ориентацией. В этих условиях еще большее влияние приобретает романтизм, и особенно французский, причем не только во франкоязычной литературе валлонских регионов, но и во фламандскоязычной литературе.

Своей любви к Виктору Гюго не скрывал самый заметный из бельгийских поэтов-романтиков 30—40-х годов Андре Ван Хассельт (1806—1874). Он родился в Голландии, начинал писать по-голландски, но затем перешел на французский язык и называл себя писателем бельгийским. Сборник стихотворений Ван Хассельта «Примулы» (1834) создан в русле романтической, несколько условной и книжной поэзии. Отвлеченно понятой «современности» поэт противопоставляет весьма абстрактные мятежные порывы. Национальная конкретность еще не стала содержанием поэзии, хотя поэт и декларирует патриотические чувства.

В 1842 г. Ван Хассельт написал большое стихотворение «Бельгия» — восторженную песнь во славу героических страниц родного прошлого, которые для него являются залогом единства и преуспевания государства. Образ родины, однако, достаточно условен. Бельгия для поэта — олицетворение свободы, обиталище «отважных и прекрасных», идеализированных героев. Итог многолетнего поэтического труда Ван Хассельта — поэма «Четыре воплощения Христа», в основу которой поэт положил библейские мифы, труды историков, свои собственные утопические прогнозы. Мрачной действительности, по-романтически порицаемой, Ван Хассельт противопоставил символ добра, истины и терпения, т. е. Христа, и шествие народа к гробу Господню изобразил как олицетворение порыва народов к истине, свободе. В финале поэмы звучит слава будущему человечества, когда воцарится разум и справедливость, восторжествует доброе, естественное начало в человеке.

Гуманизм Ван Хассельта сдерживался и ограничивался его консервативно-романтическими утопиями. Однако эти утопии были свободны от самого большого порока, отметившего бельгийскую литературу с момента ее интенсивного развития, — от национализма, от упоения тем общественным укладом, который сложился в Бельгии после 1830 г., «раем», но «раем землевладельцев, капиталистов и попов» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 16. С. 365). Несвободен от этого был другой видный бельгийский поэт, вдохновитель «Национального объединения» Теодор Вестенрад (1805—1849). Участник революции, политический поэт, отразивший эпоху величайших перемен в жизни Европы, Вестенрад воспевал промышленное переустройство Бельгии.