История всемирной литературы Т.7

Татарская и башкирская литературы с древности входили в орбиту общетюркских культурно-литературных процессов, истоки которых уходят в глубь веков. Татары, чуваши, башкиры связывают свои культуры с орхоно-енисейскими, древнетюркскими, огузскими памятниками. Татарские деятели культуры активно разрабатывали традиции культуры древнего Булгара. Чувашские ученые также считают, что их язык, литературные традиции связаны с булгарскими. Булгарские традиции, булгарские эпиграфические комплексы обнаруживаются и в Башкирии, в башкирском фольклоре. Знаменитое произведение Кул Гали «Киссаи Юсуф», входящее в состав общетюркского наследия, преимущественно было распространено на территории Татарии, Башкирии; татарские ученые датируют этим произведением (XIII в.) начало своего литературного развития. «Киссаи Юсуф» представляет собой один из оригинальных вариантов сказания о прекрасном Иосифе. По мнению татарских и башкирских ученых, автор его был уроженцем этих мест.

В X—XIII вв., в последующие столетия связи местных тюркоязычных племен, народностей с общетюркскими литературно-художественными процессами сохраняются. На поволжских землях в рукописях расходится по деревням, по духовным медресе восточная всемирно известная классика. Татары, башкиры совершают далекие путешествия в города Средней Азии, Ближнего Востока, Египта. В списках здесь распространены произведения суфийских поэтов А. Ясави, С. Бакыргани. Известны и образцы литературы Золотой Орды, скажем «Хосров и Ширин» Кутба, «Мухаббат-наме Хорезми, сочинения Х. Катиба, С. Сараи. Читали здесь и Саади, Руми, Джами, Фирдоуси, Низами, других поэтов древности и средневековья. В те же эпохи существовал также достаточно богатый фольклор, иные фольклорные мотивы носили общетюркский характер. На этой широкой основе возникали и произведения, созданные уроженцами Поволжья: дидактические «Тухфаи Мардан», «Нуры содур» Мухаммадъяра (XVI в.), поэзия М. Колый (XVII в.), У. Имани (XVIII в.). В огне крестьянской войны выдвигается башкирский полководец, соратник Емельяна Пугачева поэт Салават Юлаев (1752—1800), автор лирических произведений, сочетающих традиции национальной народной песни и общетюркской образности, а также публицистических воззваний к крестьянам, скотоводам, рабочему люду.

Татарская и башкирская словесность XIX в. целиком вырастают на этой богатой и разнообразной основе, в которой соединяются общетюркские традиции, все усиливавшееся русское культурно-литературное влияние, а также воздействие фольклора. Открытие Казанского университета (1804), возникновение книгопечатания на татарском языке, появление просвещенных людей, интересовавшихся судьбами «инородцев», выдвижение из числа образованных татар ученых-просветителей, писателей, литераторов быстро сказались на прогрессе татарской, а в известной степени и башкирской и чувашской литератур. Процессы эти обусловливались социально-экономическими причинами: XIX век и для Поволжья — Приуралья был временем развития капиталистических отношений, создания условий для возникновения буржуазных наций. Формирование наций на территории Поволжья — Приуралья осложнялось, правда, чересполосным расселением татар, башкир, марийцев, мордвы. В противодействии национальному гнету, русификаторской политике, социальному и политическому угнетению формировалась светская литература — новое явление, связанное именно с XIX в. В творчестве большинства поэтов, прозаиков, драматургов наблюдаются ярко выраженный гуманистический пафос, внимание к человеку и природе, но в то же время отмечаются и религиозные мотивы, тенденции; борьба традиций, существующая в каждой национальной культуре, выявляется порой в творчестве одного и того же литератора.

Из поэтов первой половины XIX в., равно дорогих и татарам и башкирам, следует назвать А. Каргалый (1784—1824), Х. Салихова (1794—1867), Ш. Заки (1825—1865). В их поэзии отчетливо влияние восточной классики, наблюдаются и суфийские мотивы, в то же время можно обнаружить морально-этические воззрения, явно критические по отношению к повседневной действительности. Жанры — газель, хажнамэ (путешествие), лирические излияния. Особенно значительно наследие татарского поэта Г. Кандалый (1797—1860), совершившего крутой поворот к реалистической поэзии, свободной от суфизма, религиозных мотивов, к воссозданию духовного мира реального человека; он добивался синтеза народной речи, в том числе и просторечий (не боялся и вульгаризмов), с традиционной восточной классической стилистикой. Его заслуги в повороте татарской поэзии к жизни, к реалистическим формам отображения действительности со временем выявляются все более наглядно.

Во второй половине XIX в. выступили поэт суфитского толка Г. Чокрый (1826—1889) и певец романтической любви, автор поэмы «Кисса о Тахире и Зухре» А. Уразаев-Курмаши. С каждым десятилетием все больше осознается значение общего для татар, башкир, казахов наследия поэта М. Акмуллы (1831—1895). Рано уйдя от отца-муллы, он разъезжает по обширным просторам Южного Урала, где живут родственные народы; его телега вмещает и плотницкий инструмент, и учебные книги, и библиотечку любимых авторов, и рукописи. Он очень досаждал богачам своими смелыми сатирическими стихами, его арестовывали, а в конце концов убили подосланные убийцы.

В рассматриваемое время у народов Поволжья появляются и крупные просветители. Ранние просветители — Г. Курсави (1776—1818), Ш. Марджани (1818—1889), носители теологического мировоззрения, выражали и идеи, способствовавшие духовному прогрессу. Сочинения Ш. Марджани по сю пору издаются в странах зарубежного Востока. Другие — И. Халфин (1773—1823), Х. Фаезханов (1821—1866), преподаватели Казанского и Петербургского университетов, — выступили с проектами просвещения татарского народа. Их традиции подхватил и поднял на новую высоту великий К. Насыри (1825—1902), заложивший основы советского татарского образования, татарской демократической печати. К. Насыри выступил пропагандистом русской культуры, науки, литературы.

Близок к нему по идеалам и М. Уметбаев (1841—1907). Своеобразно наследие Р. Фахретдинова (1858—1936), известного прежде всего не своими художественными произведениями, а историко-литературными трудами. Просветители подготовили появление новой волны писателей. З. Бигиев (1870—1902), опираясь на опыт русской прозы, выступает с первыми татарскими романами «Тысячи, или Красавица Хадича» (1887), «Великие грехи» (1890), исполненными критического духа по отношению к нравам татарского купечества. Г. Ильяси (1856—1895) пишет первую татарскую драму «Несчастная девушка» (1887). К 1888 г. относятся первые драматические опыты Ф. Халиди (1850—1923), который пишет пьесы «Мурат Салимов», «Махруса-ханум». Эти произведения утверждают нравственную чистоту народа, разоблачают тлетворное влияние богатства, выше всего превозносят знания, благородство, честь. Популярной в те годы была также драма неизвестного автора «Комедия в Чистае» (1895), в которой с юмором изображены сторонники патриархальных нравов и обычаев.

Пути татарской и башкирской литератур, несмотря на серьезные различия в темпах и характере их развития, не только переплетаются, но и в главных чертах совпадают.

Башкирская литература является законной восприемницей всего общетюркского наследия, однако собственные ее традиции вырабатываются не сразу. Не случайно башкирский поэт Салават Юлаев был одновременно полководцем. Башкиры гордятся своим богатейшим фольклором, он продолжал процветать и в XIX в. Мифтахетдин Акмулла был сказителем-импровизатором и литератором, в его поэзии отчетливы традиции сказителей-сесенов и общетюркской, восточной классической поэзии. В XIX в. в башкирской литературе наличествуют и просветительские идеи (наследие М. Уметбаева), литература решительно движется к национальному самоопределению, к выявлению своих самобытных особенностей.

Чувашская литература, создаваемая на одном из древнейших тюркских языков, прошла во многом иные пути развития, чем родственные по языку башкирская и татарская. Языческая вера, принятие православия, гнет церкви вели чувашский народ к известному отдалению от огромного по масштабам общетюркского наследия. Вследствие этого многое объединяет его с финно-угорскими народностями и народами этого края. Однако общие процессы, характерные для всех народов этого региона, в том числе и в XIX в., достаточно ярко проявились в духовном развитии чувашей. Именно чувашский народ выдвинул из своей среды просветителя И. Я. Яковлева (1848—1930), который ведал в Симбирске чувашской учительской школой; впоследствии ее выпускники стояли у истоков чувашской литературы. После Октябрьской революции В. И. Ленин послал в апреле 1918 г. телеграмму в Симбирск: «Меня интересует судьба инспектора Ивана Яковлевича Яковлева, 50 лет работавшего над национальным подъемом чуваш и претерпевшего ряд гонений от царизма. Думаю, что Яковлева надо не отрывать от дела его жизни» (Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 50. С. 61). Чувашский учитель Н. Охотников готовил Ленина к вступительным экзаменам в университет. В. И. Ленин часто обращался в своих трудах к положению в Поволжье. Готовя труд «Развитие капитализма в России» (1899), Ленин резюмировал свои впечатления от царской политики в Поволжье — Приуралье: «Это — такой кусочек колониальной политики, который выдержит сравнение с какими угодно подвигами немцев в какой-нибудь Африке» (Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 3. С. 253).