Мир культуры. Основы культурологии

простонародьем, как Омар Хайям, но и властями предержащими. Имена таких

поэтов, как Рудаки, Фирдоуси (ок. 940—1020/1030), Саади, Хафиз, составили славу

поэзии не только исламской, но и мировой культуры. Все они, обращаясь в своей

поэзии к сильным мира сего, надеялись, что их произведения помогут им понять, в

чем заключена высшая справедливость мира, понять и

утвердить ее в жизнь.

Искусство исламского мира во всем

многообразии своих форм постоянно стремилось к

поискам счастья, красоты, истины, уповало на

справедливого властителя, возвышая и проповедуя

культ разума. Этим культура ислама более, чем другие

восточные культуры, приближалась к пафосу

существования европейской культуры.

Исламская культура — самая молодая из всех

восточных культур. Давно распались государства,

ставшие опорой ислама, на их месте появились

другие, но культура ислама не исчерпана. Она имеет

гораздо более прочное будущее, чем будущее тех

культур, которые миновали свой апогей. В ней еще

содержится то количество противоречий, которое

необходимо для дальнейшего прогресса. Исламской

культуры не коснулся скепсис европейских

культурологов конца прошлого века (Шпенглера,

например). Нет смысла строить предположения, по

какому сценарию будет развиваться она из прошлого

в

будущее. Мы можем только надеяться на то, что ее

Султан Мухаммед.

развитие не окажется саморазрушительным.

Молодой принц,

читающий книгу.

Миниатюра.

1540-е годы

ВЫДЕЛИМ ОСНОВНЫЕ МОМЕНТЫ

1. История восточной культуры начиналась с культуры государств

Месопотамии. На этой же территории сложилась и самая поздняя из них — культура

ислама, в которой можно проследить и выделить некоторые элементы, восходящие к

древним взглядам на мир, традициям, способам существования.

2. Исламская культура впитала в себя многочисленные влияния не только

246

народов, населявших эти земли в древности, но и тех, которые существовали

параллельно с арабским миром и имели более высокое развитие. Так, на арабскую

культуру и, соответственно, на исламский мир в целом оказывали воздействие

греческая и римская культура, иудаизм с его монотеизмом и бытовыми обычаями и

христианство.

3. Исламский мир объединил в единой религиозной системе различные

племена. Не все из них имеют общий язык, не все могут читать священную книгу —

Коран. Но их объединяют не государственные или национальные связи — главной

основой единства становится именно религия. В Коране есть такие слова:

“Держитесь за вервь Аллаха все, и не разделяйтесь, и помните милость Аллаха вам,

когда вы были врагами, а Он сблизил ваши сердца, и вы стали по Его милости

братьями” [150, 3: 98(103)].

4. Современная исламская культура в наше время имеет обширную географию.

Ее превращение в мировую религию способствовало приобщению к ней многих

народов. Принадлежность к исламу как к религии предполагает и особый образ

жизни, и особый образ мышления, поэтому мы можем говорить о том, что это

состояние является также и принадлежностью к исламской культуре.

5. Для исламской культуры в целом “характерна нерасчлененность многих

сфер духовной и практической деятельности человека — неразделенность

религиозной и светской власти, слитность законоположений и этики,

юриспруденции и праведного образа жизни” [105, с. 135, 136].

247

КРАТКОЕ РЕЗЮМЕ

Мы завершили вторую часть пособия и первую часть исторического материала

по культуре Востока, где пытались отразить многообразие и неповторимость каждой

культуры. Но помимо разделяющих их особенностей нужно отметить и общие

черты, характеризующие всю восточную культуру.

1. Организация общества на Востоке всегда связана с централизованным

государством, имеющим деспотическую монархию — такую форму правления, при

которой монарх не только имеет абсолютную власть, но и обожествляется. Начиная с

Древнего Египта, государь считался на Востоке воплощением бога на земле

(Египет), его сыном (Китай) или представителем (исламский мир). Восточное

государство всегда воспринимается его подданными как непререкаемый авторитет

или внешняя сила, которой отдельный человек не способен противостоять. И

вошедшая в поговорки восточная покорность, и кровопролитные бунты,

возникающие как протест,— выражение именно этого качества. Поэтому все без

исключения восточные государства имеют сильный бюрократический аппарат,

армию, которые всегда готовы поддержать власть. На авторитете силы держалось, да

часто и доныне держится почтение к властям. Властелина можно не любить, не

обязательно уважать, но невозможно и опасно ему перечить — так строится

культура отношений человека с государством на Востоке. Характерно и то, что на

Востоке почти никогда не было в прошлом демократии.

2. С сильной государственностью прочно связано иерархическое устройство

общества. Оно может выступать в виде узаконенной традиции, как в Индии, в виде

четко обусловленных отношений между слоями общества и в регламентированных

правилах поведения, одежды, общественных отношений, как в Китае, или любым

другим образом. Оно существует во всех странах Востока, учитывается в общении,

требует почтительного отношения к вышестоящим и достаточно

пренебрежительного — к нижестоящим, причем последнее не считается чем-то

предосудительным или неприемлемым, оно просто принимается как данность. И в

Китае, и в Японии “потерять свое лицо” — это значит вести себя не так, как

предписывает твое положение в этом мире. Может быть, поэтому для Востока чаще

всего важно выглядеть так, как предписано. Человек на Востоке — пленник

многочисленных норм, диктуемых ему государством, религиями, традициями.

3. Еще одна общая для восточной культуры черта — ее традиционность.

Попытки сохранить и продолжить в настоящем традиции, складывавшиеся на

протяжении истории, присущи всем восточным цивилизациям и в прошлом, и в

настоящем. В этом стремлении восточные культуры могли стать закрытыми для

влияния со стороны, как это имело место в Японии. Они могли стремиться к

неизменности и понимать все новое, как хорошо забытое старое, и в этом своем

248

стремлении искать в прошлом любые связи, чтобы соединить его с настоящим

неразрывными отношениями, как это было в Китае. В качестве охраняющего начала

может выступать религия, представляющая своих сторонников “правоверными”, а

противников — “неверными”, как в исламском мире. Но при всем разнообразии

методов главная цель — уберечь традиции и буквально им следовать — сохраняется

на Востоке. В сознании людей Востока традиция может восприниматься как некая

святыня, может выступать на обыденном уровне как привычное поведение, как

уклад жизни, но здесь крайне редко заметно заимствование иного, внешнего. Это

внешнее по отношению к данной культуре может так и оставаться внешним: японец,

например, достаточно легко применяется к европейской культуре, но внутренне

остается приверженцем традиций своей культуры. Исламское же враждебное

отношение сохранило в себе еще родовое недоверие к чужим и родовую гордыню.

“Бедуинское племя рассматривало себя единственным носителем и хранителем

традиционных добродетелей. Все, кто не принадлежал к данному племени, были для

него людьми “второго сорта”, племенными законами не охраняемыми. После

создания мусульманской общины эта черта племенной психологии легко

оформилась в уничижительное отношение к “иноверцам” [105, с. 60].