Брак у народов Северной и Северо-Западной Европы

После проводов брачующихся в брачную постель праздник продолжался до утра: молодые гости танцевали, пожилые играли в карты и беседовали. После полуночи ели, пили пунш. Случались драки опьяневших и уставших мужчин, и это тоже считалось нормой. Утром гости шли домой отдохнуть, иногда после общей утренней еды. В нашем распоряжении нет сведений об утреннем подарке молодой жене, кроме отмеченного выше упоминания о том, что договаривались о нем при помолвке.

Еще в конце XIX в. большая сельская свадьба продолжалась обычно три дня. ^{251} Но у зажиточных людей она могла длиться и целую неделю. В первый день в празднестве принимали участие супружеские пары, на второй — холостяки, а на третий снова приходили гости первого дня. ^{252} Это не увязывается с описанным выше ритуалом свадьбы, в частности с переходом жениха и невесты из групп холостых в семейную группу и борьбой этих групп за них самих. Можно предположить, что когда речь идет о чередовании категорий гостей по дням, имеется в виду участие этих групп в застольях, а не в развлечениях (танцы, игры и карты и т. п.)

На второй день гости собирались к обеду. Стол был праздничным, может быть скромнее, чем в первый день, но традиционные рисовая каша и вяленая треска — обязательны. При входе и при выходе гостей музыканты уже не играли, как это принято в первый день. Танцевали под музыку все время, кроме перерыва на застолье, перед которым гости обязательно проходили возле сидящих за столом молодоженов, пили с ними каждый в отдельности за их здоровье и закусывали печеньем, не забыв при этом положить на блюдо пожертвования деньгами.

На третий день свадьбы имели обыкновение принимать ближайших родственников и ближайших друзей, и все они сопровождали молодых в церковь. ^{253} Еще католическая традиция предписывала приходить в церковь для повторного освящения брачного договора как раз после свадьбы (тогда приходили на второй день) — для обеда заранее завезенными продуктами возле церкви (католики — в церкви). ^{254} В XIX в. этот приход в церковь (первый — на венчание), по поверьям, должен был принести счастье новобрачным, ^{255} к тому же заручить их новым свидетельством множества людей, оказавшихся на воскресной службе церкви по другим причинам — для крещения новорожденных или поминовения усопших. ^{256}

Из церкви молодожены возвращались с родственниками и друзьями опять в тот дом, где было свадебное застолье, обедали и танцевали. А когда гости расходились по домам, то все обслуживавшие свадьбу должны были разнести хозяевам столовый сервиз и все, что было взято напрокат у соседей. Помещения полагалось начисто вымыть. Финальная трапеза молодоженов проходила именно в этом узком кругу обслуживавших свадьбу — как предварительная плата за помощь. Окончательная плата обслуживавшим состояла в испеченном из просеянной муки хлебе, а поварихе и распорядителям давали еще и деньги, жаркое и пиво в бочонках, если распорядители не были отцами новобрачных. По сообщениям из западной части острова Фюн, повариха, отправляясь домой, получала там столько припасов, что могла накормить всех своих близких. ^{257}

О послесвадебных обычаях в датской литературе не содержится никаких сведений.

Свадьба бедноты в литературе практически не отражена. Исключение составляет воспоминание датчанина Ларса Андерсена о том, как в его школьные годы в последней четверти XIX в. он случайно оказался в свите жениха и невесты, шедших венчаться в церковь. В этой свите были лишь мать невесты и он сам, а на длившемся короткое время застолье праздничная еда состояла из рисовой каши и вяленой трески. ^{258}

Столь же скудна информация о бракосочетании горожан. Отмечается, что большие вечеринки в складчину неизвестны в городах и что на них собирается узкий круг людей. Лишь случайность (уцелевшее письмо, написанное подруге невестой Й. Йоргенсен неделю спустя после ее свадьбы в 1839 г.) сделала возможным узнать о том, как проходило бракосочетание в датском городе в XIX в. Благодаря предварительному обету молчания близких родственников люди узнали о свадьбе лишь в день ее проведения. На свадьбе было 13 человек. Венчание происходило в церкви в субботу в 16 часов, после этого застолье происходило в ресторане при тире до полуночи. Затем все разошлись, а в воскресенье родные и близкие принесли подарки в номер гостиницы, где ночевали молодожены. Обедали новобрачные одни — в ресторане же. В понедельник утром прибыли с приветствиями близкие родственники, их угощали шоколадом, печеньем и вином.

Все же имеется свидетельство, что как на селе, так и в городе в вопросах брака молодых голос родителей был решающим, тем более что молодые в городе имели еще меньшую возможность для получения жилья для своей семьи. Точно так же есть сведения о том, что датчане острова Борнхольм свадьбы не праздновали с такой большой пышностью, как в остальной Дании. ^{259} Причину этого видят в хуторском типе поселений здесь и более низкой степени активности общин.

Брак в Дании XIX — начала XX в. считался делом не только двух молодых людей или их семей. Он был социальным явлением всей общины. Если речь шла о том, что молодые могли довольствоваться так называемой домашней свадьбой, бывшей исключением в XIX в. ^{260} и все более типичной в XX в., это означало, что общинный порядок нарушился. ^{261}

Г.И. Анохин

Фарерцы [3]

Тема брака и его заключения у фарерцев в научной литературе не разработана. В единственной по Фарерским островам этнографической монографии «Фарерская народная культура» Иоана Паули Йоенсена — в одной из ее глав на 10 страницах, ^{262} а также в его научной статье ^{263} проблема показана через пространное цитирование в хронологическом порядке отрывков из 10 письменных свидетельств XVII — первой четверти XX в. Сами эти свидетельства, изданные в одних случаях при жизни написавших их очевидцев, в других значительно позже, вплоть до наших дней, принадлежат знатокам быта фарерцев, преимущественно священникам. Источники не всегда равноценно освещают разные аспекты темы. Например, в одних отсутствует описание ухаживания, в других — сватовства, в третьих — свадебного кортежа на пути в церковь и, наоборот, в иных опущено несколько этапов бракосочетания, зато описано подробно свадебное застолье или действа после этого застолья.

Лишь в двух источниках встречается высказывание о том, ради чего фарерцы вступают в брак — ради того, чтобы иметь детей. «Может она детей мне рожать!..» — мечтает Якуп из Мёна, ^{264} и «богатство фарерца в его многих детях». ^{265}

Не менее серьезный недостаток этих источников — нехватка социального аспекта при характеристике фарерской семьи. Отчасти он восполняется работами автора настоящего очерка. ^{266} Так как фарерская терминология строго не разработана, нам придется далее столкнуться с разнобоем в наименованиях, которые встречаются по ходу описания свадебного цикла.