Венсан, Лолита и «Крейцерова соната»

Героиня советского фильма «Городской романс» Маша Савельева учится в педучилище, ее возлюбленный Евгений – врач-рентгенолог – пишет научную работу. Очень скоро выясняется, что общих тем для разговоров нет. Однако героиня сценариста Феликса Миронера и режиссера Петра Тодоровского, хотя и простой человек с золотым сердцем, но еще и решительная советская девушка, которая не только не желает играть роль покорного объекта, но еще и готова сломать через коленку своего интеллектуала Женю, и в конце фильма она упорно и властно звонит в дверь его квартиры…

И тут раздается суровый голос великого Льва Толстого, во всем доходящего до самой сути, то есть до самой жути:

«– Но вы всё говорите про плотскую любовь. Разве вы не допускаете любви, основанной на единстве идеалов, на духовном сродстве? – сказала дама.

– Духовное сродство! Единство идеалов! – повторил он, издавая свой звук. – Но в таком случае незачем спать вместе (простите за грубость). А то вследствие единства идеалов люди ложатся спать вместе, – сказал он и нервно засмеялся»…

Да, в постель ложатся не вследствие единства идеалов, то есть единство идеалов – отдельно, а эта самая постель, где спят вместе, она–отдельно. Тело есть тело, а душа и интеллект есть душа и интеллект…

И тут мне попалась на глаза маленькая повесть простого советского прозаика Владимира Богомолова – «Зося». Война, вторая мировая, юный красноармеец и польская девушка Зося. Собственно, их ничто не разделяло кроме пресловутого языкового барьера. Он – сын рабочего, она крестьянка. Но автор был русским советским писателем, и потому робкий юноша так и не решился предложить польской красавице свою любовь (вероятно, постель, то есть в данном конкретном случае, наверное, сеновал). За что и получил на прощание записку вот такого содержания: «Я тебя люблю, а ты спишь»…Но перед этим-то, перед этим… Зося услышала, как юноша самозабвенно читает вслух стихи, и почувствовала их, хотя понять не могла, и попросила: «Еще!»… И тут я и улыбнулась сквозь слезы…