Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было

«После смерти Махмута престол Казанский занял сын Махмута Халил, но в 1467 г. то ли умер своей смертью, то ли был убит братом Ибрагимом» (там же). Как видим, есть все основания полагать, что традиции Махмута — отце- и братоубийцы, были продолжены. А значит, была продолжена и вражда с татарами, «верными потомкам Чынгыз хана».

«Ибрагима не любили многие казанцы, вследствие чего обратились к хану Касыму — мы хотим свергнуть Ибрагима, готовься вступить на ханство в Казани». Ибрагим, стараясь помешать вступлению Касыма на ханство, выступил с войском, в интересах Касыма выступили русские. Боевые действия завершились, ввиду наступившей к тому времени смерти Касыма, договором о мире между Казанью и Москвой, на условиях последней» (13, 305).

«После был ханом Казани Ильхам. Двух братьев Ильхама — Мухаммадамина и Габдуллатифа, пригласил на службу Московский князь. Ильхам был очень дурного характера человек. Вследствие чего испортились окончательно отношения между ним и народом казанским. Казанцы арестовали Ильхама и обратились к Московскому князю Ивану — «направь нам Мухаммадамина, брата Ильхама на ханство. Ильхам был отправлен в монастырь, ханом стал, в соответствии с пожеланием казанцев, Мухаммадамин» (там же, 307).

«Мухаммадамин казанцам также не понравился, так как во дворце хана часто появлялись русские, а князь Иван к своему титулу добавил звание «Царь болгарский», поэтому Мухаммадамин не заботился о народе, а прислушивался к желаниям Ивана. Казанцы прогнали хана в Москву и пригласили из Сибири другого — Мамука (1469 г.).

Сибиряк Мамук хан также не понравился казанцам — так как начал грабить и истязать народ. Этого ему показалось мало, он поехал грабить город Арчу. По его возвращении его в город не пустили, обратились к князю Ивану — направь нам брата Мухаммадамина Габдуллатифа на ханство. Как только Габдуллатиф сел на трон в Казани, на Казань напал брат Мамука Агамык и окружил город на три недели. Вследствие этих событий Иван направил в Казань своего представителя — русского чиновника. Казанцы обратились к Ивану снова — «кроме злодейства ни на что не способен этот Габдуллатиф, направь нам обратно на ханство Мухаммадамина». Иван направил Мухаммадамина на ханство в Казани (1502 г.)» (там же, 309).

Далее Ахметзаки Валиди сообщает о принятии Мухаммадамином, под воздействием уговоров любимой им женщины — вдовы Ильхама, решения о войне с русскими, «чтобы стать независимым от князя Ивана». Были перебиты в Казани прибывшие на ярмарку русские купцы, а также чиновники, многих русских заключили в зиндан (тюрьму). От этих деяний потерпевших было до 15 тысяч человек. Не удовлетворившись этим, Мухаммадамин с войском выступил на Россию [228]. Началась война. После отражения вторжения казанцев русскими было организовано несколько безуспешных походов на Казань. Но казанцы и Мухаммадамин понимали, что от русских раз и навсегда никак не отделаться» (13, 309–311).

«Тем временем жена Крымского хана Менгли-Гарая, Нурсултанбике, мать Мухаммадамина, приехала из Крыма в Москву, к великому князю Василию III, севшему на престол в 1505 г. Она три месяца была в гостях у Великого Московского князя, затем поехала к сыну в Казань. В течение года, пока жила в Казани, она уладила отношения между Василием и Мухаммадамином. Мухамаддамин умер в 1519 г.» (там же, 312).

«После смерти Мухаммадамина великий князь Василий, нарушив свое обещание, данное Крымскому хану Мухаммадгараю о назначении на ханство в Казани его племянника Сахибгарая, направил в Казань своего друга, Касимовского хана Шейхгали [229], потомка Саидахмет хана.

Хан Шейхгали не понравился казанцам. Они связались с крымским ханом и попросили его направить им ханом Сахибгарая. Сахибгарай прибыл в Казань, без сопротивления вошел в город, хана Шейхгалия и русского посла проводил до Волги, обеспечив их своими лошадьми. Василий встретил Шейхгали, довольный тем, что друг вернулся невредимым. Встретившись, они обнялись (1521 г.)» (там же, 313).

«Сахибгарай, став ханом, сразу проявил свою враждебность к России. Перебил всех, кто проявлял лояльность к Москве. Связался со своим дядей Мухаммадгараем насчет вторжения на Московские земли. Войска казанцев и крымцев соединились в районе Коломны. Русская армия под руководством видных князей была разгромлено. Объединенное войско крымцев и казанцев подошло к Москве, город был полон беженцами. Василий, поручив город своему зятю, татарину-христианину Петру, уехал из города» (там же, 313–314).

«В городе была паника, люди, стараясь укрыться в Кремле, погибали в давке. Ханское войско стояло под городом. К Мухаммадгараю вышли послы из знатных людей города, был заключен договор о покорности хану Мухаммадгараю, о присоединении Московии к воссоздаваемому им государству монголов с центром в Крыму. Договор направили князю Василию. Хан снялся с войском и ушел в Крым. Казанцы отправились также к себе. Князь Василий был весьма доволен подобным исходом и с удовольствием подписал договор с Мухаммадгараем» (там же, 314).

«Народ Москвы, обрадованный избавлением от штурма города и его разгрома, сделал этот день своим праздничным днем (день Петра и Павла 29 июня).

Хан Мухаммадгарай не смог до конца исполнить свои планы по собиранию земель в одну державу — он был убит ногайцами во время похода на Астрахань (1522 г.)» (13, 314).

«После смерти Мухаммадгарая Василий и Шейхгали решили воздать должное Сахибгараю за убитых тем в Казани людей — русских чиновников и некоторых крупных торговцев. Понимая это, Сахибгарай попросил султана Стамбула о принятии его в свое подданство. Попросил войска для борьбы с Москвой. Султан запросил у князя Василия разъяснений через своего посла в Москве, не торопясь с решением. Султану было разъяснено по дипломатическим каналам, что Казань находится в составе России, а Сахибгарай — крамольник и интриган. Когда стало ясно, что помощи от султана не будет, Сахибгарай, объявив народу, что едет за войском, сбежал из Казани (1524 г.). Позже он был поставлен турецким султаном ханом на ханство Крыма» (там же, 314–315).

«Казанский народ избрал ханом 13-летнего Сафагарая. Начали собирать войско. Когда подошло русское войско, Шейхгали направил письмо на имя хана Казани: «Выходи из города, не проливай зря кровь людскую!» Был получен ответ: «Ханом будет победитель». Штурмовать город русские не стали, был заключен договор о мире, на том условии, что Сафагарай останется ханом. Прошло пять лет.

Со временем народ Казани запросил у князя Василия другого хана, поскольку Сафагарай намеревался, узнав, что народ не хочет его правления, перебить всех русских в городе и заодно их сторонников-казанцев. Учитывая пожелания казанской знати, был направлен на правление в Казань Мещерский хан Енгалей.

В 1535 г. казанцы, недовольные правлением хана Енгалея, убили его и русского советника князя Пенькова. И пригласили из Крыма Сафагарая снова на ханство» (там же, 315–319).

«Сафагарай привел для охраны своей персоны войско из Крыма, женился на вдове Енгалея Сююмбике. Тем временем сторонники присоединения к Москве, знатные люди Казани сообщили Ивану IV: «Просим направить ханом Шейхгали, среди казанцов очень много недовольных Сафагареем». Но москвичи, обсудив ситуацию, ввиду большого риска, решили Шейхгали не направлять. Было направлено войско. Но поход завершился неудачей. В ответ на это Сафагарай атаковал два раза окрестности Мурома в 1537–1540 гг. И в те годы он постоянно совершал набеги на Московские земли и помимо этого. В связи с чем очень много встречалось в окрестностях Мурома человеческих костей» [230] (там же, 319–320).

«Тем временем в самой Казани полностью исчезли мир и доверие людей друг к другу. Большинство народа склонялось на сторону Москвы. Сафагарай же не стеснялся угнетать казанцев ради удовлетворения потребностей своего крымского войска» (13, 320).