История Украины. Научно-популярные очерки

Несколько иначе воспринимал содержание национального возрождения украинско-канадский историк П. Магочи, противопоставляя украинские земли под властью Российской и Австрийской империй. Первые, по его мнению, имели преимущество только по количественным показателям (территория и население), а вторые сыграли важную, порой решающую роль в определении качественных параметров процесса [199].

Историография украинского национального возрождения довольно обширна. Исследованию этой темы посвящены работы многих отечественных и зарубежных историков — В. Сарбея, Я. Грицака, А. Каппелера, М. Гроха, Р. Шпорлюка, А. Миллера, Дж.-П. Химки, В. Кравченко и др. Вопреки определенным расхождениям в трактовке, почти все исследователи едины в признании того бесспорного факта, что с конца XVIII и до начала XX в. на землях, которые составляют территорию современного украинского государства, происходило формирование украинской нации.

И. П. Котляревский

Имперская власть разрушила Запорожскую Сечь, отменила самоуправление в Гетманщине, ликвидировала прежнюю административную, финансовую и судебную системы, окончательно нивелировав местные особенности церковной жизни, расформировала казацкое войско. Хотя немало украинцев пошли на службу империи, просвещенные слои украинского общества большей частью неприязненно встретили акт ликвидации Гетманщины. Их настроения так подытожены историком З. Когутом: «Переживая за будущее, украинцы оглядывались назад на идеализированное, большей частью мифологическое прошлое, когда благородная старшина была неопровержимой верховной властью в фактически независимом государстве, когда казаки были элитой привилегированных воинов, когда мещане контролировали мелкие и крупные города и когда духовенство управляло своей собственной ветвью православной церкви» [200].

В этих ностальгических настроениях мы видим выразительный признак начала возрождения, которое традиционно связывается с выходом «Энеиды» Ивана Котляревского(1798). Это знаковое произведение новой украинской литературы имело глубокие корни в казацком прошлом. Казацкий миф ложился в основу украинского национального самосознания [201].

Так начинался первый этап (до середины 40-х гг. XIX в.) украинского национального возрождения, которое происходило на двух уровнях: простого народа (закрепощенное крестьянство помнило казацкие традиции) и украинского дворянства (защищая сословные права, шляхта отстаивала автономные права Украины). Этот этап охватил крупнейшие культурные центры украинских земель — Харьков, Полтаву, Нежин. К этому перечню можно добавить Москву и Санкт-Петербург.

Второй этап начался с деятельности Кирилло-Мефодиевского общества. Его деятельность знаменовала собой ощутимую политизацию национального самосознания.

Характерными признаками третьего этапа украинского национального возрождения являлись органическое и неразрывное объединение культурно-образовательного направления с радикально-политическим, процесс становления и консолидации украинской нации, возникновение массового национального движения.

Имперская национальная политика на украинских землях: цели и методы

Имперская политика в XIX в. по отношению к украинцам находится в центре большого количества исследований истории Украины. Начиная от классиков украинской историографии и заканчивая современными отечественными и зарубежными историками — исследователями истории Украины, политика Российского имперского правительства относительно украинских земель признавалась ассимиляторской и русификаторской, направленной на полную интеграцию украинских земель в политическую, экономическую и социальную системы Российской империи. В последнее время, благодаря исследованиям современных зарубежных и отечественных историков (А. Каппелера, А. Миллера, Я. Грицака и др.), она начинает рассматриваться в общих рамках царской «политики относительно национальностей».

И Российская, и Австрийская империи были многонациональными государствами. От способа решения национального вопроса зависела их дальнейшая судьба, территориальная целостность, экономическое могущество. Таким образом, основным содержанием политической жизни на украинских землях в конце XVIII — первой половине XIX в. была их интеграция в государственную систему Российской и Австрийской империй. Украина имела для российского государства особый стратегический и экономический вес. Поэтому всякая возможность обособления от России подавлялась в зародыше.

Для достижения конечной цели — полной интеграции присоединенных территорий — Российская империя действовала отработанными веками и не раз оправдывавшими себя методами: политико-административная унификация, система наместничеств — генерал-губернаторств, поиск сотрудничества с лояльными элитами [202], уничтожение национального войска, сословная унификация по общеимперскому образцу и т. д.

Как указано выше, украинские земли подвели под четко обозначенный имперским правительством ранжир унифицированного административно-политического раздела. Однако Российская империя не имела в своем распоряжении достаточных экономических и административных рычагов, чтобы быстрыми темпами преодолеть исторические особенности регионов. Она могла лишь постепенно, нивелируя их и приспосабливаясь, использовать в собственных интересах [203]. Поэтому управление в Украине осуществлялось на отличных от центра основаниях. Для этого выделялись политико-территориальные единицы с иной структурой власти. В частности, в последней четверти XVIII в. ими были наместничества, а в XIX в. такими стали генерал-губернаторства. Все украинские губернии объединялись в генерал-губернаторства: Малороссийское (Черниговская, Полтавская, позднее — Харьковская губернии), Киевское (Киевская, Подольская и Волынская губернии), Новороссийское и Бессарабское (Екатеринославская, Херсонская, Таврическая и Бессарабская губернии). Генерал-губернаторы были абсолютными хозяевами на вверенной им территории. Они олицетворяли военную, судебную и административную власть, а подчинялись лично императору.

Левобережная Украина, территория бывшего казацкого государства Гетманщины, уже на протяжении XVIII в. постепенно теряла свой полуавтономный статус. Но основные изменения произошли начиная с 1780-х гг. В 1781 г. была упразднена административно-полковая система. В 1835 г. здесь было отменено традиционное украинское право, которое основывалось на Литовском статуте, а в 1831–1835 гг., когда были образованы Полтавская и Черниговская губернии, упразднено городское самоуправление, основанное на магдебургском праве.

Слободская Украина во многом напоминала Гетманщину. Эта пограничная территория была заселена в XVII в. казаками и крестьянами из Правобережной Украины, которые внедрили здесь автономную административно-полковую систему, подобную той, что существовала на Левобережье, хотя многих институционных форм, которые существовали в казацком государстве, здесь не было. Имперская власть в 1765 г. отменила полковую систему, а вместе с ней и автономию Слобожанщины.

Степень интеграции Правобережной Украины в состав Российской империи долгое время была очень низкой, а ее территория оставалась под польскими политическими и культурными влияниями. Эти влияния охватили даже Киев, «мать городов русских», в котором языком интеллектуальной жизни вплоть до 30-х годов XIX в. был польский. Интеграция Правобережья в Российскую империю начала проходить быстрыми темпами лишь после расправы с польским восстанием 1830–1831 гг. Созданные здесь Киевская, Подольская и Волынская губернии официально назывались Юго-Западным краем и подчинились власти киевского генерал-губернатора, а сам Киев до конца XIX в. превратился в русский городской анклав среди украинского сельского населения.