Сталин: арктический щит

Северная Атлантика с сентября 1939 года стала единственной коммуникацией, связывающей Великобританию с США и Канадой, широкой морской дорогой, на которой действовали немецкие подводные лодки, за десять первых месяцев войны потопившие 256 судов общим тоннажем почти миллион тонн. Там же, в Северной Атлантике, наносили удары немецкие линкоры «Шарнхорст» и «Гнейзенау», тяжелые крейсеры «Адмирал Шеер», «Дойчланд» (вскоре переименованный в «Лютцов»), «Хиппер». И вот теперь они располагали базами в Северной Норвегии, слишком близко расположенными к Мурманску и Архангельску.

Чтобы обезопасить свое торговое судоходство, Лондон уже 3 сентября 1939 года предписал торговым судам совершать рейсы через Атлантику только караванами. Под охраной. А в мае 1940 года в тех же целях британский военно-морской флот создал Северный патруль — соединение кораблей, базировавшихся на ради того оккупированных Фрарерах и Исландии.

В Наркоминделе решили воспользоваться опытом потенциального союзника. 3 августа 1940 года отдел Скандинавских стран подготовил записку «О мерах по предотвращению захвата архипелага Шпицберген (Свальбард) Германией. Мало чем отличавшуюся по сути от той, что Н.Г. Кузнецов направил 28 августа 1939 года В.М. Молотову. Только теперь называвшую все своими именами.

Документ, подписанный исполняющим обязанности заведующего отдела П.Д. Орловым, излагал то, что, как показало близкое будущее, могло во многом изменить ход боевых действий в Арктике: «2. Архипелаг Свальбард в силу своего географического положения имеет для Союза ССР большое военно-стратегическое и экономическое значение: а) стратегическое значение островов, в том числе и острова Медвежьего, определяется тем, что страна, владеющая им, может закрыть выход из Баренцева и Белого морей и таким образом создать как непосредственную угрозу для единственного нашего незамерзающего северного порта — Мурманска, закрывая свободный выход в Атлантический океан, так и угрозу военно-морской базе Рыбачьего полуострова (так в тексте. — Прим. авт.) и всему Северному морскому пути; б) экономическое значение определяется наличием на Шпицбергене больших запасов высококачественного угля, крайне необходимого как для снабжения наших северных баз, так и для нормального хозяйственного развития всего Севера…

В связи с настоящей международной обстановкой возникла реальная угроза захвата архипелага и, в частности, острова Медвежьего, одной из воюющих стран (наиболее вероятно Германией). Имеющиеся в распоряжении НКИД данные подтверждают это предположение: а) на протяжении 1938–1939 годов немцы пытались арендовать остров Медвежий и острова в Варангер-фьорде или в крайнем случае получить разрешение на создание в указанных пунктах «траловых» баз; б) в настоящее время в северной провинции Норвегии — Финнмарке — немцы усиленно строят военные аэродромы (как, например, в Тромсе — 2 аэродрома, в Буде — 2 аэродрома и т. д.), казармы, стратегические дороги… д) немцы, несмотря на оккупацию и установление военного командования в Киркинесе (в 50–60 км от нашей границы), продолжают перебрасывать в этот район ежедневно до 1000 человек новых войск и вьючных лошадей; е) в Киркинесе создана крупная военная база подводных лодок; ж) немцы производят вербовку рабочих на строительство шоссейных дорог и аэродромов на севере Норвегии, одновременно требуя подписки о неразглашении; з) уже к середине июля немцы сосредоточили в Финнмарке свыше 60 тысяч солдат; и) в самое последнее время немцы запретили в Норвегии печатать материалы, характеризующие связь со Шпицбергеном…

На основании вышеизложенного считаем совершенно необходимым, не останавливаясь на полумерах, предложить следующее решение данного вопроса.

В связи со сложившейся международной обстановкой, чреватой всякого рода неожиданностями, могущими нанести серьезный материальный ущерб интересам Союза СССР и подвергнуть опасности жизни советских граждан, которые составляют подавляющее большинство населения Свальбарда (около 2000 человек, а норвежцев лишь около 700 человек), а также в силу неспособности правительства Норвегии в настоящее время обеспечить эту безопасность, — занять архипелаг Свальбард частями Красной Армии (выделено мной. — Прим. авт.) на все время войны и период полной нормализации международных отношений».⁷⁴

Заместитель наркома иностранных дел С.А. Лозовский, которому по правилам бюрократии и была направлена записка, никак на нее не отреагировал. Отлично разбираясь в практике коммунистического профессионального движения, он не смог оценить важности полученного документа. Даже не попытался хотя бы внести его на обсуждение в высокую инстанцию — Комитет обороны, Политбюро, на что имел полномочия.

Записка П.Д. Орлова оказалась весьма симптоматичной. Выразила ставшее уже всеобщим признание доктрина «владения морем». Со второй половины 1940 года Военно-морское издательство стало выпускать труды создателей ее. Первой появилась работы Ф. Коломба «Морская война, ее основные принципы и опыт». В издательском предисловии к ней многозначительно подчеркивалось: «Изучение книги Коломба как обобщающей многовековой опыт морской войны имеет большой смысл и принесет несомненную пользу для начсостава нашего флота при изучении им вопроса развития военно-морского искусства, военно-морских стратегических теорий, в частности»⁷⁵.

Вслед за тем вышли и труды А. Мэхена, всего десятилетие назад отличавшиеся как «откровенная проповедь реакционных империалистических идей». А в конце 1940 года появилось учебное пособие для слушателей Военно-морской академии, курс лекций капитана 1-го ранга Е.Е. Шведе (участника похода на Щ-423) по военно-морской географии. В нем на второе место по значимости после Балтики был поставлен Северный морской театр, «единственный морской театр СССР, имеющий открытый характер и не стесненный узостями и проливами». Шведе включил в него не только Баренцево и Белое моря, северную часть Норвежского, но и Карское, Лаптевых, Восточно-Сибирское, Чукотское. Словом, всю трассу Северного морского пути протяженностью свыше 5700 миль — от Мурманска до Петропавловска-Камчатского⁷⁶.

Для защиты самой протяженной морской границы страны Северный флот все еще не располагал достаточными силами. Имел лишь пять новых и три старых эсминца, пятнадцать подводных лодок, сторожевики, тральщики, заградители⁷⁷. Силы, совершенно недостаточные даже для обороны Мурманского и Беломорского побережий, не говоря уже о контроле над жизненно важными для страны коммуникациями, и прежде всего линии всего в 682 мили, связывающей Мурманск с Баренцбургом, центром советских угольных шахт на Шпицбергене.

В июле 1940 года командующим Северным флотом назначили вице-адмирала А.Г. Головко, хорошо зарекомендовавшего себя на посту командующего Амурской флотилией. Позднее он описал в мемуарах, как проходила его беседа в Кремле перед переводом в Полярный: «Там сейчас нет порядка и дисциплины, комфлота лишь спорит с рыбаками, а дело стоит, — сказал Сталин. — Между тем театр большой важности, очень сложный, открытый, по-настоящему океанский театр, не в пример Балтике и Черному морю. И не надо забывать, что во время Первой мировой войны связь между западными государствами и Россией была более обеспечена по северному направлению, нежели через балтийские порты»⁷⁸.

Однако существенно изменить сложившуюся ситуацию на Севере никто, при всем желании, не мог. По инициативе наркома судостроительной промышленности И.И. Носенко план военного судостроения на 1941 год серьезно скорректировали. Постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 19 октября 1940 года зафиксировало крайне неблагоприятную для судеб Арктики в надвигавшейся войне тенденцию. На заводе в Молотовске, все еще достраивавшемся, директивный документ потребовал сосредоточиться на строительстве линкора «Советская Россия». Строительство же «Советской Белоруссии» следовало приостановить и металл, выставленный на стапель, разобрать. Использовать его для четырех эсминцев, которые следовало заложить в следующем году⁷⁹.