Спор о варягах

Еще одно обстоятельство немало способствовало интенсификации работы в конце 1980-х и в 1990-е гг.: появились возможности для контактов со скандинавскими коллегами и поездок в Скандинавские страны. Первым, кто принимал участие в работе семинара и поддерживал постоянные дружеские и научные контакты с его участниками, была норвежский археолог Анне Сталь-сберг, стажировавшаяся у Д. А. Авдусина в конце 1960-х гг. В конце 1970-х гг. в МГУ впервые приехал шведский исследователь Ингмар Янссон, чьи заслуги в расширении русско-шведских связей и организации совместных работ трудно переоценить. В начале 1990-х гг. он дважды выступал с лекциями на кафедре археологии, а в 1995 г. принял участие в раскопках гнёздовского поселения в качестве гостя Смоленской археологической экспедиции МГУ. В 1989 г. Д. А. Авдусин вместе с Т. А. Пушкиной и Г. С. Лебедевым смогли посетить Норвегию и приняли участие в работе симпозиума, посвященного проблемам взаимосвязей Центра и округи; с 1990 г. совместную программу по изучению скандинавских и восточноевропейских древностей московскими и скандинавскими археологами наладили Т. А. Пушкина, В. Я. Петрухин и И. Янссон. Результатом этого явились научные командировки в Швецию, Норвегию и Данию в 1990 г. (в этом году, кстати, в Стокгольме мы оказались одновременно с Глебом и вместе ездили в Бирку), в 1992 и 1994 гг., во время которых удалось не только расширить наши научные контакты, но и увидеть, как говорится, "живьем" многие памятники Скандинавии, в том числе такие знаменитые, как Бирка, Борре, Каупанг, Еллинг и, что немаловажно, познакомиться с коллекциями и новейшей литературой.

Совместные поездки, работа в музеях и библиотеках, участие в раскопках, естественно, привели к углубленному пониманию взаимодействия культур Северной и Восточной Европы. Огромное впечатление на Авдусина произвело посещение Норвегии и затем в 1992 г. Швеции, во время которых он смог наконец-то непосредственно познакомиться с древностями викингов. В одной из последних работ Д. А. Авдусин (1993) подытожил историографию, посвященную этническому составу населения Гнёздова, признав скандинавскую доминанту, а также подчеркнув отсутствие кривичских и невыразительность других славянских древностей в погребальном обряде Гнёздова. Вместе с тем он считал, что если бы Гнёздово было предшественником Смоленска, город унаследовал бы материальную культуру и ремесленные технологии дружинного центра: действительно, можно предполагать лишь частичную преемственность местной керамической традиции — ремесленные технологии Гнёздова в большей мере ориентированы на Север Европы, прежде всего — на Бирку (Ениосова, 1999. С. 14), Смоленска — на киевский юг. «Ансамбли некрополей» (если пользоваться терминологией Г. С. Лебедева) Гнёздова, скандинавской Бирки и Киева настолько близки в «курганный период», что можно относить их к единой культуре, формирующейся на пути из варяг в греки и повсюду, в том числе и в Бирке, включающей существенную славянскую составляющую (ср. Петрухин 2001).

С открывшейся свободой для спокойного обсуждения самых болезненных тем и свободой обращения к источникам стало казаться (вслед за И. П. Шаскольским), что кондовый антинорманизм Гедеонова — Иловайского умер или, во всяком случае, не имеет перспектив. Но это оказалось не так, и не в силу некоей ученой инерции, а в силу того, что стереотипы борьбы «с реакционной норманнской теорией» не исчерпали своего административного ресурса, они остаются удобными для шельмования оппонентов. Из института уже Российской истории был изгнан отдел древнейших источников, возглавляемый Е. А. Мельниковой: он нашел место в Институте всеобщей истории. В том же институте Российской истории в 2001 г. было переиздано собрание сочинений С. А. Гедеонова (по изданию 1876 г.), представленное эпигонами этого любителя старины как «памятник исторической мысли» и образец патриотической историографии. Этот новый «антинорманизм» весьма далек от того «современного антинорманизма», о котором писал Д. А. Авдусин. Он возвращает нас прямо в средневековье, когда при помощи «Сказания о владимирских князьях» и официозной легенды о призвании Рюрика из Пруссии решается вопрос о том, «кто коренной» в Прибалтике и т. п.

Пишущих эти историографические заметки не оставляет чувство печали: увы, приходится поминать не только учителей (Д. А. Авдусина (1918-1994), В. Т. Пашуто (1918-1983)), но и сверстников (В. П. Петренко (1943-1991), И. В. Дубова (1947-2002), Г. С. Лебедева (1943-2003)).

сентябрь 2005

Б. Список печатных работ участников Славяно-варяжского семинара (секции «Проблемного семинара» Л. С. Клейна) по варяжской тематике

С. В. БЕЛЕЦКИЙ

1979

Новые публикации материалов раскопок средневековых городов Белоруссии // СА, № 1. С. 303-313. (Совместно с Ю. М. Лесманом).

Керамика Псковской земли второй половины I — начала II тысячелетий н. э. как исторический источник (культурная стратиграфия региона) / Авто-реф. дисс.... канд. ист. наук. М. С.3-17.

1980

Культурная стратиграфия Пскова (археологические данные к проблеме происхождения города) // КСИА, вып. 160. М. С. 3-18.

Проблемы этнической истории Северной Руси // СА, № 1. С. 330-335. Со-авт.: Г. Н. Пронин.

1988

К вопросу о начале распространения на Псковщине христианства // АИП, [вып. 9], Псков. С. 8-10.

Неизвестный эпизод из жизни Мстислава тмутараканского // Из истории русско-северо-кавказских связей (к 1000-летию первого упоминания в летописи Тмутаракани). Краснодар. С. 9,10.

1990

Происхождение Пскова // Города Верхней Руси. Истоки и становление. Торопец. С. 8-14.

1993

Древний Псков по данным археологии // Древности Северо-Запада России (славяно-финно-угорское взаимодействие, русские города Балтики). СПб. С.78-97.

Изборск «варяжской легенды» и Труворово городище (проблема соотношения) // СССР, ПАВ, № 6, СПб. С. 112-114.

1995

Первые абсолютные даты Псковского городища и проблема происхождения и крещения города в Пскове // Восточная Европа в древности и средневековье. Язычество, христианство, церковь. М. С. 6-8. (Совместно с

B. Д. Белецким.)

Несколько замечаний о языческом некрополе Пскова // Ладога и Северная Русь. Чтения, посвященные памяти Анны Мачинской. Старая Ладога, 21-22 декабря 1995 г. Материалы к чтениям. СПб. С. 31-36.

1996

Начало Пскова // Городское ядро средневекового Пскова. Часть 1. СПб.

C. 5-90.

Подвеска с родовыми знаками из Рождественского могильника //Ладога и Северная Европа. Вторые чтения памяти Анны Мачинской. Старая Ладога, 22-23 декабря 1996 г. Материалы к чтениям. СПб. С.35-40.

1997

Возникновении города Пскова (к проблеме участия варягов в судьбах Руси) // Шведы и Русский Север (к 210-летию Александра Лаврентьевича Витберга). Материалы Международного научного симпозиума. Киров. С. 139-152. Возникновение города Пскова // Аиз1:гуедг, № 3, ТаШпп. С. 15-18.

К вопросу о «племенном пути» становления городов на Руси // 51ау1а АпИциа. 1.ХХХУШ, Рогпа . 5.169-179.

1998

Кто был похоронен в кургане 61 Шестовицкого могильника? // Ладога и эпоха викингов. Четвертые чтения памяти Анны Мачинской. Старая Ладога, 21-23 декабря 1998 г. Материалы к чтениям. СПб. С. 59-61.

2001

Несколько замечаний о генеалогии первых поколений рода Рюриковичей // Восточная Европа в древности и средневековье. Генеалогия как форма исторической памяти. XIII чтения памяти чл.-корр. АН СССР Вл. Тер. Пашуто. Москва, 11-13 апреля 2001 г. Материалы конференции. М. С. 25-29.

Династическая война на Руси в первой четверти XI в. в свете данных древнейшей русской геральдики // Миграция и оседлость от Дуная до Ладоги в первом тысячелетии христианской эры. Пятые чтения памяти Анны Мачинской. Старая Ладога, 21-22 декабря 2000 г. СПб. С. 99-112.

Кто такой Володислав договора 944 г.? // Норна у источника судьбы. Сборник в честь Е. А. Мельниковой. М. С.16-23.