Черный сад. Армения и Азербайджан между миром и войной

Крупнейшее азербайджанское наступление состоялось в новом 1994 году на северо-западе. Эта кампания, ставшая самой кровавой за всю историю карабахской войны, меньше всего освещалась прессой (24). Наступление развернулось в условиях жестокой зимы на опустошенной территории, которую покинуло все гражданское население. Оно началось, когда крупные войсковые силы переправились через высокие Муровские горы и Омарский перевал и двинулись в Кельбаджарский район. Поначалу азербайджанцы, которым на поле боя противостояли необученные призывники армянской Ванадзорской дивизии, добились быстрого успеха. 24 января они объявили об окружении и почти полном уничтожении армянского батальона численностью 240 человек близ поселка Чарплы.

К первой неделе февраля азербайджанцы вплотную приблизились к городу Кельбаджар. Однако они уже сильно оторвались от своих тыловых позиций, оставшихся по ту сторону Муровских гор, а армяне уже успели подтянуть для укрепления своих позиций более опытные части из Карабаха. 12 февраля армяне под сильным снегопадом перешли в контратаку. Азербайджанцы в панике бросились отступать, и в ходе этого отступления сотни молодых солдат замерзли до смерти или пропали без вести. К 18 февраля азербайджанские части отступали через Омарский перевал.

Две азербайджанские бригады оказались в окружении и попытались с боями прорваться на север через узкий перевал. Армяне обрушили на окруженные части шквальный огонь ракет "Град". Результат этого обстрела был ужасающий: в этой атаке они вероятно, уничтожили до полутора тысяч солдат. Спустя несколько лет те, кто посещал Кельбаджарский район, находили в горах замерзшие трупы. Позже армяне собрали сотни военных билетов молодых азербайджанских солдат, погибших на Омарском перевале. Съемочная группа армянского телевидения засняла одну из самых щемящих иллюстраций той войны: ворох красных военных билетов, вываленных на длинный деревянный стол, – единственное, что осталось от десятков погибших молодых азербайджанцев.

В результате зимней кампании 1994 года линия фронта переместилась не так заметно, как после предыдущих наступательных операций, так как Азербайджану удалось отбить лишь небольшие части своей территории на севере и юге. Однако список потерь вырос существенно: азербайджанцы в ходе этой операции потеряли около 4 тысяч человек, а армяне – около 2 тысяч человек. (25)

На пути к прекращению огня

В феврале 1994 года, когда боевые действия были в самом разгаре, шведский председатель Минской группы Ян Элиассон и российский представитель Владимир Казимиров совершили ряд поездок в регион. Теперь они фактически стали соперниками. Позднее Казимиров вернулся в регион вместе с российским заместителем министра обороны Георгием Кондратьевым, который рассматривался как возможный командующий миротворческими силами во главе с Россией.

Есть предположения, что российские военные продолжали играть на обе стороны, стараясь добиться выгодного для себя мирного соглашения. Армяне предполагают, что Азербайджан получал военную помощь от России зимой 1993-1994 годов. Как сказал один армянский правительственный чиновник, "Россия хотела помочь Алиеву, привязав его к российской колеснице".

В последнюю неделю января 1994 года Левон Тер-Петросян отправился в Санкт-Петербург на торжества по случаю пятидесятилетия снятия блокады Ленинграда. Согласно двум армянским источникам (хотя сам Тер-Петросян отказался подтвердить их слова), президенту Армении было необходимо добиться от России новых поставок вооружений. Чтобы встретиться с Ельциным с глазу на глаз, он отправился на балетный спектакль в Кировский театр. Ему удалось добиться личной встречи с Ельциным и договориться об увеличении поставок оружия, что помогло укрепить потрепанные позиции армян.

С азербайджанской стороны отрудник администрации президента Эльдар Намазов вспоминал, как в начале 1994 года был в кабинете Алиева в Баку, когда Казимиров предупредил, что если азербайджанцы откажутся сотрудничать, то рискуют потерять еще больше территорий. "Казимиров прибыл в Баку и стал угрожать, что если вы не допустите размещения батальонов российских миротворческих сил между позициями армянской и азербайджанской армий, то армяне в течение месяца овладеют Гянджой, Тертером, Бардой и железнодорожной веткой на Грузию" (26). Армяне действительно развернули на северо-западе новое наступление в направлении Тертера и Барды. Но каждая атака приводила к гибели многих необученных призывников. Этот факт вынуждал их осознать, что настало время заключать соглашение о прекращении огня.

4-5 мая парламентские делегации стран СНГ собрались в киргизской столице Бишкеке. На этой встрече присутствовал и Карен Бабурян, спикер карабахского парламента. По итогам встречи был выработан официальный документ, "Бишкекский протокол", который "призвал все конфликтующие стороны [в Нагорном Карабахе] вновь прислушаться к голосу разума: прекратить огонь в полночь с 8 на 9 мая". Под протоколом подписались шесть человек, в том числе Казимиров и два официальных лица из Армении.

Внимание присутствующих теперь было обращено к руководителю азербайджанской делегации, заместителю спикера парламента Афиятдину Джалилову. Но он не стал подписывать документ, сославшись на необходимость получить сначала одобрение президента Алиева. Азербайджанское руководство встало перед непростым выбором. Подписание протокола давало прекрасный шанс добиться мира, но тогда ему пришлось бы умерить свои военные амбиции и столкнуться с острым недовольством внутри страны. В Бишкеке было решено, что пока Джалилов проводит консультации с Алиевым, под документом останется свободное место для его подписи.

Во время встречи в Бишкеке Алиев находился в Брюсселе. После его возвращения домой 8 мая, Казимиров также вылетел в Баку, где встретился со всеми высшими руководителями Азербайджана. В ходе бурной встречи в кабинете Алиева спикер парламента Расул Гулиев был во главе сторонников подписания Бишкекского протокола. В конце концов был выработан консенсус, что Азербайджан подпишет документ при условии, что в тексте будут сделаны две мелких поправки и под документом будет также стоять подпись лидера азербайджанской общины Карабаха Низами Бахманова. Стали искать Бахманова, но его в Баку не оказалось, поэтому он и не смог поставить свою подпись. И тогда Гулиев один подписал "Бишкекский протокол" (27).

Позднее Гулиев поссорился с Алиевым и переехал в Нью-Йорк. Неудивительно поэтому, что в рассказе о том, как он подписал документ о прекращении огня, Алиев предстает в нелестном свете. Как вспоминал Гулиев, он только что вернулся с передовой в Тертере, где лично убедился в том, что азербайджанские позиции находятся в критическом положении. Это убедило его в том, что Азербайджану необходимо прекращение огня. По убеждению Гулиева, Алиев намеренно занял тогда двусмысленную позицию. "[Алиев] не сказал мне ни "да", ни "нет". Я посчитал, что нам нужно подписать его" (28). То, что призыв к прекращению огня подписали спикеры парламентов, конечно, было на руку президенту, которому предстояло выдержать шторм критики со стороны оппозиции. Алиев выждал несколько дней, пока не прошла буря, а потом публично поддержал соглашение о прекращении огня.

После того, как принципы прекращения огня были приняты обеими сторонами, встала задача их практической реализации. Это было достигнуто посредством, как выразился Казимиров, "факсовой дипломатии", которая проводилась из его московского кабинета. Азербайджанский министр обороны Мамедрафи Мамедов подписал 9 мая в Баку официальное обязательство соблюдать перемирие. На следующий день в Ереване свою подпись под тем же документом поставил армянский министр обороны Серж Саркисян. Самвел Бабаян, командующий силами карабахских армян, подписал документ в Степанакерте 11 мая. В полночь с 11 на 12 мая 1994 года соглашение о прекращении огня вступило в силу и,- несмотря на первоначальные сложности – стало соблюдаться.

Павел Грачев затем приступил к выполнению части соглашения, касающейся ввода в зону конфликта контингента российских миротворцев численностью 1,8 тысяч человек. Он пригласил в Москву трех военных руководителей: Мамедова из Азербайджана, Саркисяна из Армении и Бако Саакяна, представлявшего Нагорный Карабах (его усадили отдельно от других делегаций). В начале встречи Грачев настоял на том, чтобы все трое подписали соглашение о прекращении огня, видимо, не придавая значения тому, что соглашение Казимирова действовало уже четыре дня. Его бесцеремонная и агрессивная лексика рассердила Мамедова, и тот отказался поддержать план Грачева. Министр обороны, по словам Казимирова, "не всегда считался с тем, что делают дипломаты – он был сам себе миротворец". Азербайджанское руководство подтвердило свою приверженность режиму прекращения огня, но не согласилось на ввод российских войск в качестве миротворческих сил.