Россия и Китай в XX веке - Граница

В.В.Кузнецов сказал: "Вы используете вопрос об этих участках, чтобы брать под сомнение всю границу".

Цяо Гуаньхуа: "Наша цель - не дискуссия, а соглашение".

Юй Чжань: "Мы хотим узнать, где, по-вашему, проходит су- ществующая линия границы. На Памире существующая совпадает с той, что на ваших картах".

16 июня 1970 г. состоялась встреча глав делегаций.

Цяо Гуаньхуа заявил: "Мы хотим достичь сближения мнений и договоренности по вопросу о статус-кво, считая этот вопрос важным и практическим. Между нами есть общее: 1) не навязывать друг другу свою позицию; 2) тезис о существующей линии границы у вас и о существующем положении на границе у нас, которое не соответствует линии, показанной на советских картах. Может быть, я переоцениваю, но это - сходные позиции. Надо выработать такую формулировку, которая дала бы возможность обойти препятствия. Китайская сторона и в мыслях не имеет навязывать свою линию границы при рассмотрении вопроса о статус-кво.

Статус-кво или положение на границе на 11 сентября 1969 г., разумеется, не соответствует линии границы, показанной на наших картах. Препятствия - это вопрос о нескольких островах. Я не хочу повторяться. Как быть?

Наша формулировка гибкая. Если обе стороны не будут настаивать только на своей формулировке... Мы хотели бы найти пути обхода препятствий и достижения договоренности хотя бы в принципе в этом минимальном, но важном вопросе. Не желая ставить вас в трудное положение, мы и внесли предложение на прошлой встрече.

Вы считаете, что есть фактически существующая и охраняемая линия границы. Пока оставим вопрос о фактической линии границы. Рассмотрим вопрос о фактически охраняемой линии границы.

Не существует четко определенной, охраняемой обеими сторонами линии границы... В районах, где позиции сторон значительно расходятся относительно прохождения линии границы, трудно четко определить охраняемую обеими сторонами линию границы. В районе Теректы (Жаланашколь. - Ю.Г.), например, вы считаете так, а мы - этак. Есть и районы, где граница существует только на карте. Фактически охраняемой линии границы на Хан-Тенгри, например, нет.

Таким образом, если касаться вопроса о линии границы, вопрос осложняется, так как этой линии на местности нет. Поэтому мы против употребления термина "фактически существующая и охраняемая линия границы".

Мы хотели бы прийти к договоренности, выработать принципиальную формулировку, исходя из следующего положения: стороны остаются там, где они находились до сих пор. Так можно обойти препятствия и прийти к договоренности. Если мы не придем к договоренности даже по такому вопросу, как статус-кво, то было бы смешно говорить о нормализации межгосударственных отношений".

В.В.Кузнецов подчеркнул, что охраняемая линия границы существует. "Когда вы ее не нарушали в Жаланашколе, инцидентов не было. Мы тихо, мирно излагаем нашу позицию".

Цяо Гуаньхуа: "Мы тут сдержанно себя ведем".

В.В.Кузнецов отметил, что, если не будете нарушать, инцидентов не будет. Я не поднимал вопроса о Жаланашколе. Не поучайте нас, как поучать.

...Мы думали, что вопрос о выходе (из соприкосновения вооруженных сил обеих сторон) вы сняли, а вы его вновь поднимаете. Это значит, что вы нам хотите запретить выходить на советскую территорию, пользоваться ею в случае необходимости. У нас нет районов, куда бы мы не выходили периодически. В некоторых из таких районов (в горах) бывают ученые, спортсмены. Они находятся в 11 километрах от границы.

Это, с вашей стороны, попытка предъявить территориальные претензии. А высказанные вами соображения мы изучим".

Цяо Гуаньхуа: "Я не ожидал такой реакции. На протянутую руку дружбы вы отвечаете пощечиной. Заявляю, что с 1960 г. все пограничные инциденты возникали в результате спровоцированного вгрызания в китайскую территорию. Имеются такие районы, где не бывали люди ни одной из сторон".

В.В.Кузнецов спросил, как с ними быть?

Цяо Гуаньхуа: "И в дальнейшем не ходить туда, сохранять статус-кво. В соответствии с этой договоренностью в районе Хан-Тенгри не должно быть людей.

Ваша же позиция означает, что вы хотите делать то, что вам заблагорассудится, и это у вас называется статус-кво, и требуете от нас уйти из районов, которые были под нашим контролем 11 сентября 1969 г.

Мы считаем, что мы с вами должны вернуться к тому принципу, по которому была достигнута договоренность главами правительств: стороны остаются там, где они находились, а туда, где никого не было, входить не будут.

Вы меня вынудили на эти высказывания. Давайте закончим. Наша цель не дискуссия, а достижение соглашения".

В.В.Кузнецов сказал, что "мы даем ответ, чтобы не складывалось неправильное представление о позиции советской стороны. При рассмотрении ваших предложений будем руководствоваться основным принципом, по которому мы пришли к взаимопониманию: каждая сторона остается там, где была. У нас есть возможность добиваться того, чтобы обе стороны одинаково понимали эти слова, и вырабатывать формулировки".

Цяо Гуаньхуа, оговорившись, что он высказывается вне протокола, заметил: "Мы от души, искренне действительно хотим достичь с вами соглашения, в первую очередь договориться о сохранении статус-кво".

В.В.Кузнецов ответил, что если исходить из реальной обстановки, то мы придем к соглашению.

Жизнь в Пекине продолжала оставаться до предела милитаризованной. По утрам всех служащих, живущих при своих учреждениях, еще затемно выгоняли на улицу для пробежки, на бегу они хором кричали: "Готовиться к войне!", "Да здравствует председатель Мао Цзэдун!", "Советский ревизионизм и американский империализм, действуя в преступном сговоре, натворили так много гнусных и подлых дел, что революционные народы всего мира не пощадят их".

С 10 июня школьников лет с 12-13 начали выводить и вывозить работать на все лето в деревню. Они длинными колоннами шли в пять часов утра по пекинским улицам: пели и кричали лозунги под дождем.

19 июня 1970 г. состоялась встреча глав делегаций.

В.В.Кузнецов остановился на вопросе о неиспользовании силы и оружия на границе и о ненападении. При этом он, в частности, отметил, что между Бирмой и КНР был подписан договор о дружбе и ненападении отдельно от соглашения по границе, но в один и тот же день.

Цяо Гуаньхуа: "Сначала надо бы обсуждать вопрос о статус-кво, а потом другие вопросы.

...В 1969 г. возникла вероятность войны между нами. ...11 сентября 1969 г. премьер Чжоу Эньлай говорил: "Вы можете быть уверены, что мы не будем осуществлять агрессию против СССР, что мы не будем осуществлять провокации, что мы создаем ядерное оружие для того, чтобы покончить с ядерной монополией". И далее: "Вы говорите, что намерены нанести превентивный удар для того, чтобы уничтожить наши ядерные базы. Если вы это сделаете, то мы объявим, что это - война, что это - агрессия. Мы будем решительно сопротивляться, давать отпор до конца. Мы бы не хотели такого поворота событий".

Косыгин в ответ сказал: "Я согласен с вашими словами о том, что Китаю не нужна война". И далее: "Вы хорошо знаете, что СССР не ищет войны с Китаем".

Премьер Чжоу Эньлай предложил, чтобы вооруженные силы обеих сторон не открывали огня и не нападали на другую сторону.

Косыгин согласился с этим".

Далее Цяо Гуаньхуа заявил:

"Отношения между Китаем и Бирмой отличаются от отношений между Китаем и СССР. Когда мы решали с Бирмой вопрос о границе, то между нашими двумя странами не было других договорных актов, других договоров. Поэтому в то время дело происходило так: до проведения переговоров о границе была достигнута договоренность о временных мерах, затем были проведены переговоры о границе, а потом было заключено соглашение о границе и подписан договор о дружбе и ненападении.

Что касается китайско-советских отношений, то я просил бы наших коллег не забывать, что между двумя странами есть Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи...