Консервативный вызов русской культуры - Красный лик (СИ)

В. Б. Николай, ты собираешься играть Иванова в своем спектакле. Как ты оцениваешь Иванова? Что это за русский характер?

Н. Г. Одно из определяющих свойств русского характера - способность брать на себя чужую вину. Сегодня многие просвещенные, совестливые люди, настоящие интеллигенты, добровольно уходят из жизни. Начиная с академика Нечая и кончая офицерством: за год покончили жизнь самоубийством более пятисот офицеров. Они не могли больше жить среди негодяйства, творящегося в стране. Они ничего не могли изменить к лучшему и винили себя во всем происходящем. Иванов сродни таким людям. Он ушел из жизни, не желая прозябать в условиях подозрительности, предательства, обвинений, всей этой грязи. Пьеса кажется мне не просто современной, но и своевременной.

В. Б. Классика, наверное, всегда своевременна. Мы вместе много говорим о советской цивилизации. Когда ты был министром культуры СССР, как ты понимал именно советскую культуру? В чем ее цель?

Н. Г. В том, чтобы сохранить традиционную общность народов и национальностей, живущих в нашем государстве. В том, чтобы люди были людьми. Нынешнее глумление над нашей историей в СМИ и лицемерные призывы к согласию заставляют меня сказать вот что:

каждый гражданин должен отдавать себе отчет, что 25 октября 1917 года было, было 22 июня 1941 года, было и 9 мая 1945 года, был Парад Победы, когда фашистские знамена пали к подножию Мавзолея Ленина. Ленина, чье появление в истории Государства Российского было естественным и необходимым явлением народного развития. Ленина, который силою своего гения помог народу совершить тяжелый переход, сопряженный с опасностями.

Победа в Великой Отечественной - величайшая Победа, которой может и не случиться в будущем России. И это была Победа народа во главе с коммунистической партией под руководством Сталина. Человек, который хочет видеть правду, чувствовать ее, может и должен углубиться в советскую эпоху, посмотреть, как Россия продолжала жить новою жизнью после смерти Ленина, как преобразовывалась без помощи его гения, как обрела со Сталиным положение сверхдержавы, при всех светлых и темных сторонах, ибо в жизни человека и в жизни народов нет возраста, в котором бы не было и тех, и других сторон.

Александр Проханов

Проханов Александр Андреевич, прозаик, родился 26 февраля 1938 года в Тбилиси. Выходец из старинного рода молокан и русских баптистов, которых еще Екатерина Великая сослала в Закавказье. В 1960 году окончил Московский авиационный институт имени Орджоникидзе. Несколько лет работал инженером-ракетчиком. Еще в институте начал писать стихи, а потом и прозу. В середине шестидесятых резко сменил образ жизни и уехал работать лесником сначала в Карелии, а потом в Подмосковье. Член Союза писателей СССР с 1972 года. С конца 60-х годов - корреспондент "Литературной газеты". Ездил по всем горячим точкам планеты, начиная с острова Даманский. Подолгу находился в Афганистане в период проведения военной операции нашим ограниченным контингентом. С 1985 года - секретарь правления Союза писателей РСФСР. В 1989-1990 годах был главным редактором журнала "Советская литература". С декабря 1990 года - главный редактор газеты "День", а после ее запрещения ельцинским режимом и разгромом редакции в октябре 1993 года основал новую газету "Завтра". Автор "Слова к народу", который считается манифестом сторонников ГКЧП в августе 1991 года. В КПСС никогда не состоял. Награжден орденами Трудового Красного Знамени, "Знак Почета" и Красной Звезды. Увлекается рисованием, коллекционирует бабочек. Убежденный сторонник сильного государства. Автор более тридцати книг. Лауреат премии "Национальный бестселлер". Живет в Москве. Женат. Имеет троих детей.

Они - первопечатники,

Взрывчатники, свинчатники,

Они - первопрестольники,

Тринитротолуольники.

Девочка в гробу,

Божьему рабу

Дай гранатомет,

Сладок, как мед.

Один ваххабит

Убит.

Другой ваххабит

Побрит.

Третий ваххабит

Поехал в Ирбит.

В глазах рябит.

У меня дружок был Гена,

Выпил рюмку гексогена.

Если ночью не взорвусь,

Утром Сашей назовусь.

Девочка в гробу,

Дай мне вербу.

Посажу в Печатниках,

Полью из чайника.

В Чечню полечу,

Мои раны залечу.

Полевые командиры,

Пулевые командиры.

Пули высверлили дыры

В бородатых головах.

Не спасли ни капониры,

Ни Аллах.

Не помню ни званий, ни лиц, ни имен.

Попал в окруженье ОМОН.

Парень из Липецка.

Рана липкая.

Парень из Вологды,

Рана колотая.

Парень из Ельни,

Рана стреляная.

Пошли в рукопашную.

Огня не мешало бы.

Нету Степашина,

Нет и Рушайло.

Давно не видели в отряде этих бар.

Опять звучит во тьме "Аллах акбар".

Штык-ножом пронзил я ваххабита,

Разорвал я до ушей чеченцу рот,

Было мне за Родину обидно,

Было мне обидно за народ.

Оттого в руке моей кровавой

Яркий и прекрасный, как топаз,

Вырванный из костяной оправы,

Стекленел чеченский мертвый глаз.

Оттого моей невесте милой

Приказал я долго не тужить,

На мою солдатскую могилу

Аленький цветочек положить.

Играет Березовский в казино,

Танцует с кастаньетами Гусинский,

Потеет Ходорковский в бане финской,

Все русское добро в Манхэттен свезено.

Стоит Россия в продранной рубахе,

И держит русский голову на плахе.

Блистает в воздухе чеченская секира,

Блестит алмаз еврейского банкира.

С тех пор, как у меня на сердце лед,

Мне другом стал один гранатомет.

Лети, лети печальная граната,

За Терек, за Дунай

до штаб-квартиры НАТО.

Благослови меня, владыко Иоанн,

Чтобы накрыл меня спасительный туман

И я проник к Басаеву на базу,

Что сразу возле дома "ЛогоВАЗа".

И пусть враги услышат чутким ухом,

Как я пускаю преданную "муху".

Жужжи, жужжи, веселая шалунья,

Пусть враг не доживет до новолунья.

Пусть разлетится, как гнилая ваза,

Лепной дворец приемов "ЛогоВАЗа".

И я исчезну, грозный аноним.

Так мы Москву от взрывов сохраним.

Пусть Березовского коснется "муха",

И сразу у него пройдет желтуха.

Боже правый, сладчайший Христос,

Я тебе автомат мой принес.

Серафим шестикрылый, пернатый,

Положу пред тобою гранаты.

Чудотворец Никола, прости,

Я забыл пистолет принести.

Пройдет зима, наступит лето

И ты услышишь песню пистолета.

Артиллеристы, Сталин дал приказ.

За Тереком с чеченцами "КамАЗ".

Осталась от него лишь струйка дыма.

Горит в сердцах у нас любовь

к земле родимой.

Идут за Сунжею чеченские "тойоты".

"Сто третий", подымите вертолеты!

Осталась от "тойот" чеченских вонь.

За нашу Родину - огонь, огонь!

Хочу, чтоб убивать и грабить перестали,

Чтоб пулеметы их дома хлестали,

Чтоб им ночами снова снился Сталин.

А там глядишь, из Грозного да в Таллин.

Не говорите нам, что мы фашисты.

У нас в Рязани яблоки душистые.

У нас в полку слагают песни вольные

Орудья нарезные, гладкоствольные.

Пусть певица Танечка Петрова

Мне поет до самого Покрова.

А потом поет до Рождества.

Дуб зеленый, где твоя листва?

Александр Проханов

С БЕРЕЗОВСКИМ Я ВСТРЕЧАЛСЯ НА ПОДЛОДКЕ...

Злые вопросы автору нашумевшего

романа "Господин Гексоген"

После публикации романа Александра Проханова "Господин Гексоген" еще в конце прошлого года в газетном варианте, как совместный выпуск "Советской России" и "Завтра", очень быстро в нашем слегка закиснувшем от отсутствия ярких произведений культурном пространстве поползли слухи, один нелепее и грандиознее другого. И чем ошеломительнее был успех у нового романа, тем неожиданнее слухи. Как оказалось, все наше общество свято верит в теорию заговоров, оно уверено, что успех романа подготовлен заранее, в таинственных кабинетах. Никто из идеологов нового порядка оказался не в состоянии просто поверить, что читателям, журналистам, издателям, критикам надоела десятилетняя скучнейшая либерально-буржуазная жвачка букеровских лауреатов, всем захотелось живой злободневной художественной литературы, и первым камнем, здоровенным булыжником, брошенным в витрину либерального литературного бомонда, оказался вовремя подоспевший роман Проханова. А вот издатели-эстеты из "Ад Маргинем" Александр Иванов и Михаил Котомин поверили, издали роман уже в книжном варианте с обложкой работы модного книжного художника Андрея Бондаренко - и победили... Каждую неделю печатаются новые тиражи, за месяц общая цифра экземпляров "Господина Гексогена" приблизилась к ста тысячам. Обложка с нарисованным черепом Ленина при галстуке вызвала новую волну слухов. А тут еще феноменальный прорыв в шорт-лист самой популярной литературной премии "Национальный бестселлер" с невиданным отрывом в 9 баллов от ближайшего конкурента. И опять слухи: мол, что-то здесь не так... Я решил собрать эти страшные слухи вместе и порасспросить моего друга Александра Проханова об их достоверности. Слухов никаких мы не боимся, поэтому без страха и сомнения, даже с некоторым любопытством решили развеять страхи друзей и удовлетворить любопытство обывателя.