Крушение антисоветского подполья в СССР. Том 1

Это постановление усиливало контроль партийных органов за деятельностью комиссий, устанавливало право участия советских и профессиональных организаций в работе чрезвычайных комиссий. В нем нашла свое выражение и ленинская идея поручительства общественных организаций при решении вопроса о судьбе арестованных [36]. Тем самым постановление укрепляло начала социалистической законности в практике борьбы с контрреволюцией.

В развитие этого постановления ВЧК издала 19 декабря приказ местным органам.

7 января 1919 г. Коллегия ВЧК решила сократить аппарат чрезвычайных комиссий и ликвидировать уездные ЧК. Это решение было подтверждено 24 января 1919 г. Президиумом ВЦИК.

Наконец встал вопрос о практике вынесения решений по делам о контрреволюции самими чрезвычайными комиссиями. Часть работников чрезвычайных комиссий считала, что следует пользоваться теми методами борьбы с контрреволюцией, которые применялись в период красного террора, выступала за внесудебные репрессии в отношении опасных контрреволюционеров. Эти ошибочные взгляды были осуждены Коммунистической партией и центральными правительственными органами.

В декабре 1918 г. Народный комиссариат юстиции разработал и представил в центральные партийные и советские учреждения общий проект реорганизации чрезвычайных комиссий и революционных трибуналов, вносивший изменения в методы и формы борьбы с контрреволюцией (одним из авторов проекта был Н. В. Крыленко). Согласно проекту, единственным органом, имевшим право выносить решения по делам о контрреволюции, признавался суд — революционный трибунал, а за чрезвычайными комиссиями сохранялись розыскные и следственные функции. Вместе с тем намечались меры по укреплению революционных трибуналов, которые должны были стать более эффективным, чем раньше, орудием борьбы с контрреволюцией и другими опасными преступлениями. Этот проект был вынесен на обсуждение.

Некоторые советские и партийные работники (например, председатель Московского революционного трибунала А. М. Дьяконов) высказывали крайние, ошибочные взгляды, утверждая, что время деятельности чрезвычайных комиссий в Советской стране будто бы уже прошло и что их следует вообще ликвидировать, а дело борьбы с контрреволюцией возложить на общие судебно-следственные учреждения. Отголоски таких взглядов нашли практическое выражение в том факте, что после освобождения от немцев Латвии, Эстонии и Литвы осенью — зимой 1918/19 г. органы Чрезвычайной комиссии здесь не создавались и борьба с контрреволюцией возлагалась исключительно на следственные комиссии и революционные трибуналы.

4 февраля 1919 г., заслушав вопрос о чрезвычайных комиссиях, ЦК РКП (б) постановил поручить комиссии с участием Ф. Э. Дзержинского и И. В. Сталина разработать новое положение о чрезвычайных комиссиях и революционных трибуналах на основе следующих положений: «1) право вынесения приговоров должно быть передано из ЧК в ревтрибуналы, причем ревтрибуналы должны состоять из 3 человек; 2) аппарат ЧК должен остаться в качестве, во-первых, розыскных органов и, во-вторых, органов непосредственной борьбы с вооруженными выступлениями (бандитскими, контрреволюционными и т. п.); 3) за ЧК сохраняется право расстрелов при военном положении (если это право предусмотрено самими постановлениями об объявлении той или иной местности на военном положении)…».

8 февраля 1919 г. ЦК РКП (б) опубликовал обращение ко всем коммунистам — работникам чрезвычайных комиссий, в котором высказал свое отношение к намеченной реформе. ЦК высоко оценил деятельность ВЧК и указал на огромную роль, которую она сыграла в укреплении Советской власти. Вместе с тем ЦК РКП (б) отметил, что «изменение внутреннего положения и международной обстановки Советской власти, достигнутые успехи в деле подавления белогвардейского заговора внутри и военные успехи в борьбе с к.-р. во вне, — должны будут сказаться и на характере и функциях ЧК».

17 февраля 1919 г. ВЦИК принял постановление «О Всероссийской Чрезвычайной комиссии», в первой статье которого говорилось о том, что право вынесения приговоров по всем делам, возникающим в ЧК, передается реорганизованным трибуналам. Постановление предусматривало также основные принципы реорганизации революционных трибуналов с целью обеспечения эффективного и быстрого рассмотрения дел. Ревтрибуналам предоставлялось право проверки следственных действий чрезвычайных комиссий и проверки закономерности содержания арестованных.

Докладчиком от большевистской фракции на заседании ВЦИК был Ф. Э. Дзержинский. «Мне кажется, — говорил он, — что необходимость в реорганизации ЧК и революционных трибуналов настолько созрела, что возражать по этому поводу едва ли кто будет серьезно». Методы враждебной деятельности против Советской власти в настоящее время изменились, указывал Ф. Э. Дзержинский, массовых сплоченных контрреволюционных сил на советской территории уже нет. Поэтому теперь нужно наказывать отдельных преступников через революционные трибуналы. Заканчивая свое выступление, Ф. Э. Дзержинский говорил: «С принятием настоящего проекта не будет у нас того параллелизма, благодаря которому до сих пор преступники, которые должны были быть наказаны, оставались часто безнаказанными. У нас были два органа: ЧК и Ревтрибунал, которые действовали совершенно самостоятельно, одновременно и параллельно. Настоящей реорганизацией этот параллелизм будет уничтожен. Новое положение проводит разделение труда и взаимное дополнение. ЧК будет доставлять материалы в Ревтрибунал, для того чтобы последний судил. Таким образом, не будет столкновений и не будет той волокиты, когда дела, поступавшие от нас, переходили в Ревтрибунал, где они слишком долго залеживались, залеживались до того, что дело теряло всякую живость. Теперь этого не будет».

4. Ленинский контроль за работой органов ЧК

Коммунистическая партия и лично В. И. Ленин осуществляли повседневный контроль за деятельностью органов борьбы с контрреволюцией. Требуя беспощадно подавлять врагов, Владимир Ильич придавал большое значение соблюдению социалистической законности. Он учил вдумчиво, серьезно относиться к каждому аресту, к каждому постановлению, касающемуся судьбы обвиняемого. Многочисленные запросы В. И. Ленина о причинах ареста, обоснованности предъявленных арестованным обвинений, его требования тщательной проверки материалов расследования, правильного применения мер пресечения и наказания в отношении виновных свидетельствуют о том исключительном значении, которое Владимир Ильич придавал точному соблюдению органами чрезвычайной комиссии социалистической законности.

В октябре 1918 г. органами ВЧК был арестован член партии кадетов профессор Петроградского технологического института Д. С. Зернов, работавший в ВСНХ. В. И. Ленин телефонограммой запросил ВЧК: «Есть ли серьезные обвинения против арестованного вами профессора Зернова?

Горбунов и Красин просят освободить». Зернов был освобожден.

23 октября 1918 г. ЧК города Рогачева арестовала бывшего секретаря Могилевской городской управы штабс-капитана царской армии А. В. Козловского и бывшего прапорщика Я. С. Загорского по подозрению в участии в белогвардейском движении. В связи с жалобой арестованных В. И. Ленин телеграфировал Рогачевской чрезвычайной комиссии: «Объясните причины ареста Якова Загорского и Андрея Козловского. Есть ли серьезные улики? Проверьте».

В октябре 1918 г. ЧК Москворецкого района г. Москвы арестовала заведующего научно-статистическим отделением зубоврачебной подсекции Наркомздрава К. С. Гинзбурга, подозревая его в связях с кадетской партией. И ноября 1918 г. В. И. Ленин написал в ВЧК такое письмо: «Я запросил сегодня утром сведений о том, почему не освобожден Кирилл Семенович Гинзбург, несмотря на то, что его берут на поруки два члена Российской Коммунистической партии большевиков — Дауге и Жуховицкий, а равно сведений о том, кто из членов ВЧК и когда заявил, будто не могут найти Гинзбурга, хотя он содержится в Бутырках.