Библейская археология: научный подход к тайнам тысячелетий

Что же получается? Эфиопские евреи следуют обычаям, существовавшим в Эрец-Исраэль до VII века, и не знают обычаев, запретов и праздников, возникших позже. Почему? Самое естественное объяснение этому состоит в предположении, что их связь с материнской еврейской общиной прервалась ранее VII в. до н. э. Стало быть, они никак не могут быть потомками йеменских евреев — община в Йемене возникла на много столетий позже. Но если евреи появились в Эфиопии за 7–8 веков до новой эры, то это почти совпадает со временами царствования Соломона! 2:0 в пользу легенды о Менелике.

Если за плечами эфиопских евреев столько веков, можно ли хоть отчасти восстановить их древнюю историю? Выясняется, что и здесь кое-что поддается логической реконструкции. Авторитетный эфиопский источник «История и генеалогия древних царей» утверждает: «Христианство пришло в Абиссинию через 331 год после рождения Христа. До этого половину населения составляли евреи, исповедовавшие иудаизм, а вторую половину — поклонники дракона». Шотландский исследователь Брюс (первооткрыватель истоков Нила), хорошо знакомый с эфиопской древностью, продолжает: «Эфиопские евреи видели в новой христианской религии опасную ересь. Поэтому они объединились для борьбы с ней под руководством принца из рода Менелика, сына, Соломона. Но эфиопские христиане тоже провозгласили, что их цари ведут свою генеалогию от Соломона. Наличие двух царей с одинаковыми генеалогическими претензиями привело к многочисленным войнам».

Пока шла и развивалась история европейских евреев — сначала в их гетто, а потом в эпоху эмансипации, в далекой Эфиопии их черные соплеменники вели, оказывается, многовековые кровавые войны в защиту своей веры и своего государства от посягательств христиан. И были не раз близки к победе. Зря говорят, будто в рассеянии евреи утратили искусство управлять и воевать… Еврейско-христианские войны в Эфиопии выплеснулись даже за пределы страны; в VI в. н. э. христианский царь Калеб собрал огромное войско для похода на йеменских евреев. В эфиопских хрониках этому царю приписываются самые кровожадные высказывания против евреев и угроза «разрубить их всех на куски». Видимо, у Калеба недостало сил для выполнения своей угрозы: в IX–X веках инициативу в войне захватили евреи под предводительством уже упоминавшейся нами царицы Гудит (или Йегудит), и «соломонова династия» эфиопских христианских царей, правивших в Северной Эфиопии, была свергнута. Ее сменила династия Загве, одним из последних представителей которой был хорошо знакомый нам Лалибела.

Существуют смутные указания на то, что цари Загве поначалу сами склонялись к иудаизму или даже вообще были евреями. Позже, однако, они впали в христианство, и война возобновилась. Путешественник XVI века, католический епископ из Овьедо, утверждает, что фалаши, укрывшиеся в горной области юга страны, наносили христианам чувствительные удары. Но в начале XVII века на эфиопский трон взошел император Суснеос, который приступил к систематическому истреблению евреев. В. течение 30 лет погром следовал за погромом, и если в середине XVII века фалаши еще насчитывали около полумиллиона человек, то к концу столетия их было уже почти вдвое меньше. По сведениям еврейского автора XIX века Иосифа Галеви, в его время численность фалашей не превышала 150 тысяч. А к концу нашего века осталось менее трети этого числа.

Какое отношение ко всей этой истории имел утраченный Ковчег? Самое прямое. В эпосе «Кебра Нагаст» имеется о том важное упоминание: «И сказал Господь людям Гебра Маскаль (по-эфиопски, «рабам Креста» — М.В.): выбирайте между колесницей и Сионом. И заставил их выбрать Сион. А людям «Бета Исраэль» (самоназвание эфиопских евреев. — М.В.) дал колесницу…» Иными словами, борьба между эфиопскими евреями и христианами шла, в частности, за обладание реликвиями, почитавшимися каждой из этих религий; а в конечном счете, христиане получили «Сион», то есть Ковчег, а евреи удовольствовались каким-то «вторым призом» («колесницей»). Так Ковчег, если верить всем этим рассказам, оказался в руках христианских царей. Поэтому поиски храмовников вовсе не были погоней за миражом. Евреи, видимо, действительно пришли в Эфиопию во времена Соломона, и потому в легенде о похищении ими Ковчега могло содержаться зерно истины — это раз; Ковчег, видимо, действительно перешел позднее от евреев к христианам, и Лалибеле, как их царю, могло быть известно его местонахождение — это два. Значит: Ковчег нужно искать в Эфиопии.

Тогда почему храмовники не наложили свою тяжелую рыцарскую лапу на эту величайшую реликвию? А, судя по тому, что Ковчег в Европе так и не объявился, видимо — не наложили. Но кто сейчас способен проникнуть в запутанные тайны тогдашних времен, тем более в дела и интриги небольшого тамплиерского отряда, покинувшего Палестину вместе с Лалибелой ради Эфиопии и Ковчега? Можно допустить, что силы эфиопских тамплиеров были попросту слишком малы. В результате им пришлось ограничиться наблюдением и ожиданием подходящего момента — смуты, например, или войны, когда Ковчег будут перепрятывать и подвернется возможность его похитить. Как бы то ни было, существует одна странная деталь, которая позволяет предположить, что в какой-то момент тамплиеры были на грани осуществления своего дерзкого плана. Деталь эта — события знаменитой «черной пятницы» 13 октября 1307 года.

Любители истории знают эту дату. В этот день король Франции Филипп Красивый неожиданно обрушился на орден тамплиеров. Все французские члены ордена были арестованы и брошены в тюрьму. К ночи с четверга на пятницу в кандалы было заковано уже 15 тысяч храмовников. Позже многие из них, включая верховного магистра, были сожжены, сам орден — запрещен, а его огромное имущество — конфисковано. Одновременно преследования тамплиеров развернулись почти во всех европейских странах. Эта грандиозная единовременная акция до сих пор вызывает недоумения историков. Что ее вызвало? Одни говорят, что Филипп, отчаянно нуждавшийся в деньгах, попросту хотел поживиться богатствами тамплиеров. А поскольку местопребыванием папы был тогда французский город Авиньон (знаменитое «авиньонское пленение» пап) и папа Клемент V, что называется, «кормился из рук французской короны», то есть полностью зависел от нее, его нетрудно было убедить опубликовать буллу, объявлявшую орден храмовников «еретическим». Эта булла дала Филиппу формальный повод для акций «черной пятницы».

Другие утверждают, что папа не был просто французской марионеткой — у него у самого якобы были вполне реальные основания объявить орден храмовников еретическим. По тогдашней Европе упорно ходили слухи, что все собрания ордена, проходившие, как правило, в глубокой тайне, начинались с ритуала целования гениталий и ануса обнаженного мужчины, который возлежал в центре зала собраний наподобие распятого Христа. Разумеется, это могло быть всего лишь одним из вариантов распространенных в те темные (да и в более поздние светлые) времена поверий о «черной, или сатанинской, мессе»; но вполне возможно, что рыцарей ордена тамплиеров и впрямь скрепляла какая-то реальная гомосексуальная связь (мы очень мало знаем о тайных гомосексуальных братствах средневековой Европы, но вспомним, что нить гомосексуализма пронизывает ткань европейской культуры еще с эллинских времен).

Возможна, однако, и третья гипотеза, и вот она-то связана с нашим Ковчегом. Раньше никто такой связи не искал просто потому, что никто не искал и сам Ковчег. Но стоило заняться этими поисками, как в эфиопских источниках тотчас обнаружилось поразительное упоминание: оказывается, в 1306 году, то есть ровно через год после избрания Клемента V папой и ровно за год до разгрома тамплиеров, к папе в Авиньон прибыла высокопоставленная делегация, направленная тогдашним эфиопским царем Ведомом Арадом, и притом — с какой-то тайной миссией! Мало того: это сообщение подтверждается и независимым европейским источником — книгой генуэзского картографа Джиованни де Кариньяно. Почему оно так важно? А вот почему. Как вы помните, в конце XII века на эфиопский христианский престол взошел Лалибела. По нашему предположению, ему помогли в этом тамплиеры. В благодарность за эту помощь он позволил им остаться в Эфиопии (мы уже приводили доказательства их многолетнего пребывания там). Можно думать, что тамплиеры оставались в стране и при последующих царях династии Загве. Но в 1270 году эта династия уступила место монархам «соломоновой династии». Тот эпос «Кобра Нагаст», о котором мы так часто упоминали, был записан при первом же царе этой восстановленной династии. Превращение устной легенды в сакральный письменный текст было явно предназначено для утверждения династических претензий царя — ведь «Кебра Нагаст» утверждала, что новая династия ведет начало от Менелика, сына Соломона, и является хранительницей великого Ковчега.