Библейская археология: научный подход к тайнам тысячелетий

Кто же был этот загадочный «кто-то»? То должен был быть человек (или группа людей), хорошо осведомленный о событиях в далеком Иерусалиме, знавший легенды, связанные с утраченным Ковчегом (в том числе и легенды из эфиопской книги «Кебра Нагаст»), и заинтересованный в сохранении всей этой истории для «посвященных» из следующего поколения. Этот человек (или люди) должен был находиться в Святой Земле уже в момент прибытия туда посланцев «пресвитера Иоанна», то есть в 1145 году, и, по всей видимости, оставался там до прибытия посланцев эфиопского царя, то есть до 1177 года (контакт с этими посланцами мог, кстати говоря, объяснить знакомство с эфиопской легендой о Ковчеге). С другой стороны, этот человек (или люди), до поры до времени хранивший все эти сведения при себе, с какого-то момента стал проявлять решительное желание сохранить их для потомства хотя бы и в зашифрованном виде. И, судя по всему, он имел достаточные связи в Европе, чтобы это желание реализовать — например, через. Вольфрама фон Эшенбаха, подсказав тому облечь сообщение в форму рыцарского романа о Граале.

Мысль, построившая эту логическую цепочку, неизбежно и немедленно должна устремиться на поиски следов этого загадочного человека. Но отдельный человек вряд ли способен осуществить такой сложный и разветвленный план. Стало быть, здесь действовала целая группа. Нет ли в истории упоминаний о; какой-то группе, которая, находясь в Иерусалиме, в то же время сохраняла связи с Европой, имела там, недюжинное влияние и к тому же была по каким-то своим причинам заинтересована сохранить для будущего тайну утраченного Ковчега? Стоит нам так поставить вопрос, как мы тотчас вспоминаем, что мы, в сущности, знаем такую группу. О ее могуществе, тайнах и разветвленном влиянии, о ее возникновении и кровавом конце написаны сотни научных трудов и увлекательных романов. И, что самое важное в данном контексте, о ней прямо упоминает сам Эшенбах, который, судя по некоторым сведениям, к группе этой и принадлежал.

Речь идет о знаменитом ордене «Нищенствующих рыцарей Иисуса Христа и храма Соломона», а, проще говоря, «храмовниках» или — «тамплиерах» (от французского «temple», то есть «храм»). Основанный в 1118–1119 годах в Иерусалиме, орден этот имел свою — штаб-квартиру как раз на месте бывшего Соломонова Храма — того самого, откуда некогда, в библейские времена, так загадочно исчез Ковчег Завета. После изгнания крестоносцев из Палестины тамплиеры обосновались во Франции, где в начале следующего — XIII — века против них был возбужден знаменитый инквизиторский процесс, закончившийся казнью руководителей ордена и не менее знаменитым проклятием французским королям, которое провозгласил перед смертью великий магистр храмовников (и которое, добавим, не замедлило сбыться). В этом промежутке, между возникновением и исчезновением ордена, тамплиеры, судя по всему, и проникли в тайну Ковчега. Что ж, значит, поиск этой утраченной святыни ведет нас теперь прямиком к недолгой, но бурной истории загадочного, окруженного мистической тайной ордена, и нам остается лишь, перефразируя популярное нынче название «назад в будущее», воскликнуть: вперед в прошлое, и пусть любознательность нам поможет!

Итак, мы вернулись в XII век, к истокам рыцарского ордена храмовников-тамплиеров. Согласно гипотезе Хэнкока, именно они находились в центре всех тех загадочных событий, которые разыгрались вокруг утраченного Ковчега. Напомним, в чем состояла загадка.

Ковчег Завета, столько раз упоминавшийся в Библии вплоть до нашествия вавилонян, внезапно и без всякого объяснения перестает упоминаться. Складывается впечатление, что Ковчег исчез. То ли евреи взяли его с собой в вавилонский плен, то ли он был спрятан, чтоб не попасть в руки захватчиков, а позже так и не найден. Существует, однако, и третья, куда более романтическая версия: Ковчег был похищен из Иерусалима еще во времена царя Соломона и увезен в другую страну. Эта версия основана на легендах, излагаемых в древнем эфиопском манускрипте «Кобра Нагаст». Там рассказывается, что сын Соломона и знаменитой царицы Савской, Менелик, тайком доставил Ковчег в Эфиопию, где эта священная реликвия находится до сих пор.

Каким-то странным образом эта легенда проникла в средневековую Европу. Во времена крестовых походов в Европе неожиданно стали распространяться романы о поисках святого Грааля, который, судя по многим приметам, есть иное имя Ковчега Завета. В одном из самых знаменитых таких романов «Парцифале» Вольфрама фон Эшенбаха местопребывание Ковчега-Грааля напрямую связывается с Эфиопией. Легенды «Кобра Нагаст» находят также отражение и в скульптурных изображениях относящегося к той же эпохе Шартрского собора, строители которого были вдохновлены знаменитым религиозным деятелем того времени епископом Бернардом Клервоским. Видимо, кто-то, знавший эфиопскую версию судьбы Ковчега, познакомил с ней и Бернарда и Эшенбаха, а, может быть, и содействовал тому, чтобы эта версия была зашифрована как в «Парцифале», так и в шартрских скульптурах.

Проблема осложняется еще одним обстоятельством. Примерно в то же время, когда в Европе вспыхнул неожиданный интерес к судьбе давно утраченного Ковчега, получило распространение странное «Письмо», якобы присланное папе и европейским монархам неким «пресвитером Иоанном», который именовал себя повелителем христианского царства на Востоке и предлагал крестоносцам свою помощь в борьбе с полчищами арабского полководца Саладина. В качестве платы за это он просил выделить его подданным место для молитвы в иерусалимском храме Гроба Господня. Многочисленные факты говорят за то, что «царство пресвитера», если оно вообще существовало, находилось все в той же Эфиопии. Это подтверждается и тем. обстоятельством, что посланцы эфиопских христиан действительно побывали в то время в Иерусалиме и добивались для себя такого места в храме. (Они и получили его, но только после захвата города Саладином в 1187 году.) И словно для того, чтобы окончательно запутать всю историю, в романе «Молодой Титурель», продолжившем и завершившем эпопею поисков Грааля-Ковчега; местом его окончательного упокоения было названо «царство пресвитера Иоанна».

Теперь уже и непосвященному становится ясно, что нити загадки тянутся в Палестину и Эфиопию времен крестовых походов, и остается лишь опознать тех людей, которые были связаны с этими местами и обладали достаточным влиянием, чтобы внушить европейцам мысль о том, что Ковчег существует и находится в Эфиопии. Заслуга Хэнкока состоит в том, что он такую «подходящую» группу людей нашел. Согласно его гипотезе, то были члены знаменитого рыцарского ордена тамплиеров.

Действительно, история этого ордена с первых же шагов связана с Палестиной. В 1119 году, когда палестинское государство крестоносцев возглавлял король Болдуин, девять французских аристократов прибыли в Иерусалим и попросили разрешения основать здесь новое «Братство бедных рыцарей Христовых и Соломонова Храма», в просторечье — храмовников, или тамплиеров. Болдуин разрешил им построить здание на Храмовой горе, неподалеку от мечети Эль-Акса. Храмовники заявили, что их главной задачей будет охрана дороги Иерусалим-Яффа от нападений арабских отрядов. На самом же деле охраной они почти не занимались — это вполне успешно делали их конкуренты из ордена иоаннитов.

Храмовники же занимались чем-то другим. Судя по сохранившимся сведениям, они усиленно исследовали недра Храмовой горы. Спустя почти 800 лет израильские археологи обнаружили пробитый ими туннель, уходивший далеко под основание Эль-Аксы — туда, где в Соломоновы времена находилось основание Первого Храма.

Что именно искали там храмовники, неизвестно — этот орден с самого начала окружил свою деятельность непроницаемой завесой тайны. Нарушителям клятвы молчания грозило исключение из ордена и суровое наказание. Можно, однако, догадаться, что воображение; храмовников, по всей видимости, воспламеняла еврейская легенда, согласно которой в недрах Храмовой горы спрятаны сокровища древнего Храма, в том числе и сам Ковчег Завета. Надежда на обретение этих древних реликвий сыграла немалую роль в истории крестовых походов вообще. Как пишет в своем исследовании «Поиски Грааля» Эмма Юнг (жена знаменитого Карла Густава Юнга), «глубоко укорененная в средневековом воображении мысль о «скрытых сокровищах» была одной из причин того, что призыв к освобождению Гроба Господня вызвал такой мощный отклик во всей тогдашней Европе».