Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг.

С началом Первой мировой войны И. Давришвили написал 4 августа 1914 года прошение зачислить его добровольцем во французскую армию на весь период боевых действий. 7 августа в мэрии Версаля ему было вручено предписание явиться в авиационный корпус училища в Сен-Сире, куда он прибыл в тот же день в качестве солдата 2-го класса. Здесь он служил пилотом-инструктором, и 4 мая 1915 года был произведен в чин капрала. Готовя кадры военных летчиков Франции, он также принимал участие в боевых действиях. Проявил себя храбрым солдатом. Так, в 1915 году произвел бомбардировку передовых линий германской армии на востоке Франции с высоты 1400 метров, что непосредственно было связано с риском для его жизни. Несмотря на огонь зенитной артиллерии, он одновременно произвел аэрофотосъемку германского укрепленного форта и траншей. За это 1 июля 1915 года был повышен в звании до сержанта авиации.

В служебной характеристике на И. Давришвили, подписанной его командиром, лейтенантом Шарлем Мартелем, он аттестуется следующим образом:

«… Пилот Давришеви имеет весьма высокие профессиональные качества, проявил много энергии, смелости и отваги. Добровольцем вступил в армию в начале войны, однако не имеет точного понятия о принципах организации армии, требованиях различных военачальников и военной дисциплины.

Говорит весьма дурно на нашем языке, а пишет еще хуже. Очень импульсивен, весьма бурно реагирует на малейшее замечание. Пилот Давришеви способен, не слишком об этом думая, совершать поступки, достойные сожаления, которые впоследствии сам осуждает, если ему разъяснить их суть как с моральной, так и военной точек зрения»^[103].

Характеристика, как говорится, в комментариях не нуждается. 21 января 1916 года Зозо был переведен в 3-ю эскадрилью и принимал активное участие в боевых действиях. 4 августа того же года получил серьезное ранение в районе Плесси-Бельвю во время тренировочного полета и оказался в госпитале, в котором находился до конца того же года. После выздоровления в результате реорганизации его авиаэскадрильи был зачислен 1 января 1917 года во 2-ю авиагруппу в качестве летчика-инструктора. Однако здоровье И. Давришвили в результате полученного им увечья значительно пошатнулось, и 9 февраля того же года он был вычеркнуг из списков действующего состава французской армии. Зозо обосновался в Париже, в аристократическом 16-м районе, где располагалось российское посольство. Правда, проживал он не в самом фешенебельном квартале, а на скромной улице Де ля Помп (Насосной улице). Пенсия по ранению была небольшой, ее едва хватало на жизнь, поэтому нужно было думать о заработке. Некоторое время он работал в известном французском аэропорту в Ле Бурже, занимаясь подготовкой самолетов к полетам.

Однако вскоре фортуна улыбнулась ему. Зозо за полгода до этого встретил свою старую знакомую Марту Рише, довоенную летчицу, которая «отчаянно в него вцепилась». Ее муж погиб на фронте, она хотела отомстить за него и рвалась в авиацию. Марта написала рапорт на имя заместителя командующего французской военной авиацией, в котором предложила свои услуги в качестве военного летчика. Она была согласно служить в авиации в любом качестве: военным пилотом, приемщиком самолетов, курьером, однако получила отказ. Тогда Марта обратилась ко всем известным ей пилотам, включая Зозо, с просьбой оказать ей протекцию, но и из этого ничего не вышло.

Настойчивые попытки первой французской летчицы наконец-то принесли свои плоды: на нее обратило внимание 2-е бюро. Дело в том, что Марта — урожденная Бетенфельд, эльзасска, отлично владеющая немецким языком, что для французской разведки было крайне важно. Руководитель 2-го бюро Ж. Ладу предложил ей поехать в Испанию и там стать подставой для германского военно-морского атташе Г. фон Крона. Марта согласилась.

И вот однажды, когда Иосиф находился на парижском аэродроме в Ле Бурже, его неожиданно пригласили к начальнику 2-го бюро капитану Ладу. Расспросив для порядка о его житье-бытье, знакомых летчиках, о его дружбе с Мартой Рише, капитан Ладу неожиданно для самого Иосифа предложил ему сотрудничать с французской военной контрразведкой. Он пояснил, что поскольку французская контрразведка не совсем доверяет Жаворонку, Зозо как ее близкий друг должен следить за ней и докладывать обо всех подозрительных моментах в ее поведении, в частности, не работает ли она на противника. Как военный человек Зозо понимал, что эти меры предосторожности диктуются условиями сурового времени, и согласился.

… Однажды к полковнику П. Игнатьеву зашел его старый знакомый и заговорил с ним о своем военном крестнике Зозо, которого он предложил использовать в интересах русской военной разведки. Он дал Зозо блестящую характеристику, и Павел решил с ним поближе познакомиться. Он пригласил грузина для обстоятельной беседы в свое бюро на авеню Йены. В разговоре полковник сказал:

— Я знаю ваше революционное прошлое, сержант, и вообще образ мыслей русских революционеров. Вы ведь все против войны. Однако, вступив в ряды вооруженных сил наших союзников, вы тем самым уже нарушили ваши принципы антимилитаризма. А теперь вы предлагаете свои услуги русской контрразведке. Как это понять?

В ответ Иосиф разразился эмоциональной по-грузински речью.

— Господин полковник, — сказал он. — Не надо искать логики в голове летчика, особенно грузина. Я записался добровольцем во французскую авиацию, чтобы защищать республиканскую страну, на которую напала монархия, желающая растоптать ее свободу сапогами своих солдат. Франция предоставила мне убежище тогда, когда я, преследуемый русской политической полицией по всей Европе, нашел здесь свой кров. Теперь я как честный человек возвращаю ей свой долг.

А теперь ответ на второй ваш вопрос. Вы спрашиваете, почему я готов поступить к вам на службу? Дело в том, что на фронте я потерял друзей, понимаете, настоящих друзей, с которыми не раз и не два шел в бой. Они сражаются и умирают. А вы хотите, чтобы я сидел, сложа руки? Им надо помочь. Пусть сейчас я калека, конченный для авиации человек. Но я могу еще сражаться в тылу противника против его агентов. Думаю, что это такая же борьба, как и на фронте.

Познакомившись с летчиком Зозо и изучив его, П. Игнатьев пришел к выводу о том, что он может быть полезен русской военной разведке, и решил направить его в хорошо известную грузину Швейцарию с заданием. Суть его заключалась в том, чтобы Давришвили как грузин сблизился со своими земляками в этой альпийской стране, которые, по данным полковника, работали на Германию, надеясь с ее помощью добиться отделения после войны Грузии от России и установления немецкого протектората над ней. По мнению этой, как выразился сам П. Игнатьев, «банды», Россия плохо кормит Грузию, а богатая Германия возьмет на себя все расходы по ее содержанию в знак благодарности за их лояльность. Не спрашивайте, почему они решили, что известная на весь мир своей скупостью Германия станет работать за грузин и кормить их: как говорит Зозо, «не следует искать логики в голове грузина». Поскольку П. Игнатьев располагал надежной информацией о сепаратистской деятельности этой грузинской банды, выполнение задания Иосифом позволило бы установить искренность его сотрудничества с русской военной разведкой.

Два месяца от грузина не было вестей. П. Игнатьев уже начал подумывать, что Зозо, перевербован немцами и находится в Германии. Но вот в один прекрасный день И. Давришвили появился в его бюро на улице Йены и доложил о выполнении поручения. С собой он привез важные документы, которые не только подтверждали ранее полученные сведения, но и содержали крайне важные подробности переговоров немцев о совместной антирос-сийской деятельности этой группы грузинских эмигрантов и подтверждали их связи с германской разведкой.

Поскольку полученная от Зозо информация представляла интерес и для союзников России, П. Игнатьев направил его к капитану Ладу, которого она заинтересовала. В дальнейшем из разговора с грузинским летчиком Павел понял, что тот одновременно работает и на французскую военную разведку. Выяснилось также, что Марта Рише уже активно работает против немецкого военно-морского атташе в Испании Г. фон Крона и нуждается в активных помощниках, от которых якобы получает информацию. Она выдавала немцу И. Давришвили за сержанта Русского экспедиционного корпуса во Франции, бывшего активного революционера, который устал от войны и готов вести пораженческую пропаганду среди своих соотечественников или же дезертировать из армии. Германский разведчик заинтересовался русским летчиком и попросил познакомить его с Зозо.