Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг.

Видать, ему понравилось получать денежное вознаграждение от двух военных агентов, лишившись которого он решил поправить свои дела за счет П. Игнатьева. Павел Алексеевич присвоил ему псевдоним Шевалье и в качестве контрольного задания дал поручение «выяснить людской запас и состав внутреннего депо в Германии и Австро-Венгрии, а также установить связь с имеющимися в Австрии лицами». Одним из руководителей организации «Шевалье» был некто Нильсен, находившийся во Львове.

«В июне месяце, — докладывал П. Игнатьев в Ставку, — только должны основываться резиденты в Австро-Венгрии, работающие по военной разведке, сведений от них еще не поступало. Остальные осведомители делают периодические поездки и как активные политики доставляют сведения по политическим вопросам, лишь отчасти касаясь военных вопросов»^[77]. Среди таких сведений были данные о «постройке подводных лодок, за которые благодарит французский Морской штаб»^[78]. Один из руководителей разведки Ставки наложил резолюцию: «Надо оставить и поддержать, т. к. может быть польза к концу войны»^[79]. Однако, несмотря на это, в полной мере организация «Шевалье» развернуть свою работу так и не смогла, хотя на ее содержание ежемесячно выделялось более 10 тысяч франков.

Игнатьеву 2-му Ставкой была поставлена задача создать новые агентурные организации, которые работали бы в ее интересах.

Из доклада Павла Алексеевича в Ставку вытекает, что к июлю 1917 года им было создано 11 организаций, которыми полковник руководил из Парижа: «Гаврилова», «Африканская», «Маноло», «Линде», «Скандинавская», «Мавританская», «Большакова», «Штурмана», «Лермонтова», «Американская» и «Вилла Роде».

Организация «Гаврилова» с июля по март числилась сначала за Юго-Западным фронтом, а затем была передана штабу Западного фронта. Работала она из Голландии по Германии и, как пишет в мемуарах П. Игнатьев, ее возглавляло «некое крупное лицо» (по некоторым данным — бывший начальник разведслужбы Бельгии). Добывала она сведения также и по Австро-Венгрии и была одной из наиболее эффективных. Анализ ее работы показал, что наиболее оптимальным вариантом использования организации «Гаврилова» было бы переподчинить ее непосредственно Ставке ВГК и нацелить исключительно на работу по Германии. Это была одна из наиболее результативных разведывательных организаций П. Игнатьева, добывавшая стратегическую информацию. О ней он упомянул в своих мемуарах, не раскрывая подробностей.

Ближайшим помощником «Гаврилова» был некто Вандерборт, голландский коммерсант, «вполне интеллигентный и очень способный молодой человек, владеющий многими языками». Он в обход эмбарго Антанты снабжал Германию продовольствием, в частности, любимым немцами картофелем и поэтому имел возможность беспрепятственно перемещаться по территории рейха. По заданию штаба Западного фронта Вандерборт установил контакты с двором прогермански настроенного короля Греции Константина, который регулярно получал из Берлина важные сведения военного характера. Агент блестяще справился с поставленным заданием, а его информация помогла раскрыть замыслы Германии и Болгарии на Салоникском фронте.

Кроме того, организация «Гаврилова» вела постоянное наблюдение за железнодорожными линиями Германии, фиксируя переброску войск и боевой техники. Она имела также агентов-маршрутников, главным образом, в Восточной Пруссии и оккупированной немцами русской Курляндии (прибалтийский барон Рооп, выезжавший из Германии в Швейцарию), а также Литве и Царстве Польском, что было крайне важно для командования Западного фронта. Связь с агентурой в Голландии П. Игнатьев поддерживал из Парижа посредством почты и кодированных телеграмм, имевших внешне вид коммерческих. В общей сложности эта организация имела девять резидентов и тратила около 30 тысяч франков в месяц. Однако активная деятельность организации «Гаврилова» продолжалась всего четыре месяца, а затем случился провал, избежать которого сумел только ее руководитель.

«Африканская» организация была создана П. Игнатьевым в январе 1917 года. Во главе ее стояло «лицо, прежде занимавшееся разведкой. Лицо это опытное, имеет много связей, вполне интеллигентное, однако требующее постоянного надзора над собой, — писал П. Игнатьев в Ставку^[80]. Ее руководителю удалось организовать сеть резидентов на западе и востоке Германии и создать на германско-швейцарской границе приемный пункт для передачи разведывательных донесений. Кроме того, «Африканская» организация вела специальное наблюдение за навигацией по Рейну, которое к концу 1917 года предполагалось распространить на одну из водных линий, соединяющих Берлин с Австрией. Она занималась также опросом германских и австрийских дезертиров, попадавших в Германию. Организация насчитывала в своем составе 14 агентов и тратила до 15 тысяч франков в месяц.

Организация «Линде». Возглавлял ее прапорщик Арбатский, командированный с этой целью штабом Западного фронта в Швейцарию. Осенью 1916 года начальника штаба Западного фронта был представлен доклад за подписью генерал-квартирмейстера полковника (затем — генерал-майора) А. Самойло, который после октября 1917 года перейдет на сторону советской власти:

«Для усиления негласной агентуры в Швейцарии, в связи с выбытием одного из агентов фронта является необходимым командировать туда доверенное лицо по разведке.

Услуги для этого дела предлагает исполняющий должность военного цензора при полевой почтовой конторе Г. при штабе армии прапорщик Александр Арбатский.

Означенный прапорщик запаса много времени жил за границей, отлично владеет французским, английским языками и американским наречием. В Америке прожил до войны три года. Происходя из коммерческого класса, имел сношения со многими заграничными фирмами, в средствах не нуждается. Для более детального ознакомления с прапорщиком Арбатским, а также для инструктирования его в будущей работе было бы желательным прикомандировать его к разведывательному отделению штаба фронта на три месяца»^[81].

В краткой служебной характеристике Александра Арбатского сообщалось, что он:

«из запаса; служил переводчиком в штабе армии, имеет хорошие аттестации. Последнее время был прикомандирован к Штабу Западного фронта, где занимался переводами и инструктировался. До войны много жил за границей, в частности, в Америке, занимался коммерцией.

Происходит из купеческой семьи, в настоящее время в связи со смертью отца немного разорившейся. До женитьбы кутил, теперь солиден. С денежной стороны неизвестен, кажется, играл в карты.

Несколько самонадеян, скрытен, молчалив. Жизнь знает, работать может хорошо, но нужно некоторое подталкивание. Работу его, в смысле достоверности сведений, вначале желательно проверять»^[82].

В феврале 1917 года А. Арбатский вместе с женой Лидией выехал под видом американского купца из штата Луизиана в Лондон, откуда последовал в Париж, но почему-то в Швейцарию не стремился. Под различными предлогами он долго разъезжал по Англии и Франции, и Павлу Игнатьеву лишь с большим трудом удалось заставить его уехать к месту назначения. Обосновался он неподалеку от швейцарской границы. В страну он прибыл под своим именем, сменив в Париже американский паспорт на российский. Объяснялось это тем, что США в марте 1917 года вступили в войну против Четверного союза на стороне Антанты. Отношение швейцарских властей к американцам изменилось и ничем теперь не отличалось от их отношения к русским, тем более что А.А. Арбатский по своему «прикрытию» (он якобы имел коммерческие связи с Прохоровской мануфактурой и торговой фирмой «Мюр и Мерилиз») переписывался с Москвой.

Организация «Линде», возглавляемая прапорщиком Арбатским, вела разведку Германии с территории Швейцарии. Организация «Линде» («Красивая»), вероятно, была так названа по созвучию с именем жены прапорщика Лидии и состояла из двух агентов-вербовщиков и агентов, число которых менялось, за исключением одного, постоянно находившегося в Берлине и присылавшего оттуда сведения. Для начала Павел Алексеевич передал ему на связь кое-кого из своих агентов, работавших самостоятельно. Среди них были агенты Клерк, Пануар и Вельтман. Эти агенты посещали преимущественно Баварию, а также Берлин, Страсбург и Гамбург. В организации «Линде» числилось шесть агентов.