Русская революция. Россия под большевиками. 1918-1924

Испуганные темпами продвижения противника, советские вожди 24 сентября обозначили «линию упорной обороны», которая шла от Москвы до Витебска, к Днепру, Чернигову, Воронежу, Тамбову, Шацку и обратно в Москву. На всей означенной территории, включая столицу, вводилось военное положение³¹⁰ . В строжайшей тайне разрабатывались планы эвакуации советского правительства в Пермь: составлялись списки подлежавших вывозу учреждений и служащих; Дзержинский дал ЧК инструкции разделить 12 тысяч взятых заранее заложников на категории, чтобы знать, кого уничтожать в первую очередь, не допустив их освобождения белыми³¹¹ .

Белые вскоре прорвали оборонительное кольцо, взяв 6 октября Воронеж, а 12 октября — Чернигов. 13—14 октября, в то время как войска Юденича вели бои на Гатчине и подходили к Царскому Селу, Добровольческая армия заняла Орел. Это была высшая точка наступления белых: здесь их войска находились всего в 300 км от Москвы и в 25—45 км от Петрограда. Казалось, наступления не остановить, тем более что объявлялось все больше перебежчиков к белым из рядов Красной Армии. Следующей целью добровольцев было взятие Тулы, последнего крупного города на пути к столице, представлявшего особую ценность для красных ввиду сосредоточения там крупных оборонных предприятий³¹² . Красные намеревались предотвратить сдачу Тулы любой ценой.

Советское командование продолжало переброску войск с Восточного фронта, где боевые действия практически закончились. Вдобавок открылась возможность перевозить солдат также и с Западного фронта: вот когда обещание Пилсудского не вести военных действий против Красной Армии сослужило свою службу. В целом за период с сентября до ноября на Южный фронт доставили дополнительно 270 000 человек, что давало красным неизмеримое численное превосходство в надвигавшихся сражениях³¹³ .

* * *

11 октября, когда бои на юге были в самом разгаре, Юденич начал второе наступление на Петроград. Прежняя столица не имела практически никакой стратегической ценности, хотя и являлась центром оборонной промышленности; однако падение Петрограда могло оказать необратимое воздействие на боевой дух коммунистов. К началу кампании силы Юденича состояли из 17 800 пехоты, 700 сабель, 57 орудий, 4 бронепоездов, 2 броневиков и шести танков с английскими экипажами. Ему противостояла красная Седьмая армия с 22 500 пехоты, 1100 саблями, 60 орудиями, 3 бронепоездами и 4 броневиками. Однако к тому моменту, когда белые подошли к Петрограду, силы красных утроились³¹⁴ . Британская военная миссия обещала Юденичу заблокировать город и дать военно-морское подкрепление для ведения действий против Кронштадта, военно-морской базы, расположенной на острове в Финском заливе, и против защищавших Петроград артиллерийских батарей, размещенных в береговых фортах.

Накануне наступления Юденич издал декларацию, в которой объявлялось, что его правительство представляет все слои и сословия народонаселения, отвергает царизм и гарантирует крестьянам право на землю, а рабочим — право на восьмичасовой рабочий день³¹⁵ .

Войска Юденича быстро продвигались вперед, тесня деморализованную Седьмую армию. 16 октября они находились уже в Царском Селе, старой императорской резиденции, всего в 25 км от Петрограда. Белые, в числе которых было много офицеров, исполнявших функции рядовых, сражались блестяще и использовали ночь как прикрытие для того, чтобы дезориентировать и запугать противника, создав впечатление, будто наступающие обладают большим количественным перевесом. Появление танков неизменно обращало красных в стремительное бегство. Юденичу оказывал помощь бывший полковник В.А.Люндеквист, начальник штаба Седьмой армии, поставлявший противникам сведения о дислокации своих частей и их боевых планах³¹⁶ . В действиях войск Юденича принимали участие части Королевских военно-воздушных и военно-морских сил Британии, предоставившие артиллерию для прикрытия сил белых и обстрела Кронштадта и потопившие, захватившие в плен и выведшие из строя одиннадцать советских кораблей, включая два линкора*.

* Bennett G. Cowan's War. London, 1964; Agar A. Baltic Episode. London, 1963. В этих операциях Британия потеряла 128 человек, 17 кораблей и 37 самолетов (Bennett G. Op. cit. P. 228—229).

С точки зрения Ленина, ситуация в Петрограде выглядела безнадежно, и он был готов уже отдать бывшую столицу, чтобы удержать оборону Москвы против Деникина. Троцкий, однако, думал иначе: ему удалось переубедить Ленина и настоять, чтобы тот подписал директиву защищать Петроград «до последней капли крови». В то же время велись тайные приготовления к эвакуации³¹⁷ . Зиновьев находился в состоянии, близком к нервному срыву, и в Петроград для налаживания обороны был командирован Троцкий. Приехав туда 17 октября, он нашел, что армия деморализована, отказывается идти в бой и отступает в «постыдной панике», за которой следует «бессмысленное бегство»³¹⁸ . Первой задачей Троцкого стало поэтому возрождение боевого духа армии, и с нею он справился блестяще. Он сменил командующего Седьмой армией С.Д.Харламова генералом Д.Н.Надежным, пользующимся большим доверием в войсках. В обращении к солдатам председатель Реввоенсовета Республики развеял их страхи, уверив, что они намного численно превосходят неприятеля и что тот нападает по ночам, дабы скрыть свою слабость. Танк он насмешливо обозвал «особого устройства» металлической телегой³¹⁹ . По приказанию Троцкого Путиловский завод спешно переделал несколько автомобилей в некоторое подобие танков. Оборона Петрограда стала единственным эпизодом гражданской войны, на исход которого решительно повлияло личное присутствие Троцкого. Все решения он принимал в одиночку. Советы Ленина были бессмысленны: 22 октября он требовал от Троцкого собрать «тысяч десять буржуев, поставить позади их пулеметы, расстрелять несколько сот и добиться настоящего массового напора на Юденича»³²⁰ . Когда красные перестали паниковать, исход кампании, в силу их большого численного превосходства, был предрешен. Белые, у которых имелись всего 14 400 человек и 44 орудия, очутились лицом к лицу с Седьмой армией, насчитывавшей 73 000 личного состава и 581 орудие³²¹ . Положение Юденича усугублялось тем, что южнее дислоцировалась еще одна армия красных, Пятнадцатая.