Наследие Ирана

См. разбор соответствующих данных у W. W. Tarn, Alexander the Great, vol. II, Cambridge, 1948, стр. 137. Я разделяю большинство выводов Тарна относительно греко-македонской армии и хода военных действий Александра.

Традиционная точка зрения отражена у В. Head, Historia Numorum, Oxford, 1911, стр. 224. Многие детали реформы денежного обращения, задуманной Александром, остаются неясными. В письме от 6 апреля 1962 г. А. Р. Беллингер высказал предположение, что Александр стремился привести в соответствие курс золотых монет, выпущенных Филиппом, с аттическим серебряным стандартом и что соотношение 10: 1 было в конечном счете результатом интенсивной разработки золотых россыпей в горах Пангея при Филиппе. Александр ввел более простую систему, в основе которой лежала унифицированная драхма, а статер был приравнен к пяти тетрадрахмам. Однако Александр не пытался изменить ахеменидское соотношение 13’/s: 1-

W. W. Таrп, Alexander the Great, vol. II, стр. 434.

Централизм Селевкидов

С падением империи Ахеменидов иранцы утратили не только реальность центральной власти, но и принципы ее организации, символику и традиции. Чужеземцы стали вершителями царской судьбы, и персы, в поисках опоры и руководства, сплотились вокруг местных правителей. После крушения империи и «нации» должно было вновь возрасти значение первичных ячеек общества — большой семьи, рода и племени. В результате новое государство иноземцев, опиравшееся на профессиональную наемную армию, столкнулось с авторитетом и силой рода и племени, которые, однако, не претендовали на власть и потому никогда не представляли серьезной угрозы для центрального правительства. Власть селевкидского царя заколебалась лишь тогда, когда ослабли позиции его центральной администрации и когда области, составлявшие собственно владения Селевкидов, были готовы обрести независимость и стремились к отделению и превращению в самостоятельные царства или империи. Парфяне, или, точнее, как мы увидим, парны, сумели воспользоваться как раз такой ситуацией: они успешно соединили властолюбивые устремления племенных вождей с сепаратизмом сатрапов и на обломках Селевкидского царства создали новое государство.

В период, когда диадохи боролись между собой за наследие Александра, в Иране, как в западных его областях, так и в восточных, еще оставалось какое-то число греков и македонцев, которые охраняли пути сообщения и торговли и тем самым пытались осуществлять контроль над территориями, завоеванными Александром. Пердикка, преемник Александра, стремился сохранить целостность державы; так же действовал и Антигон «Одноглазый», который старался восстановить империю под своей властью и жестоко подавлял все попытки сатрапов получить самостоятельность. С событиями, развернувшимися непосредственно после смерти Александра, связаны имена двух сатрапов — македонца Певкеста, сатрапа Персиды, который, как сообщают источники, принял обычаи персов и изучил их язык, и Пифона, сатрапа Мидии. Они ссорились и враждовали между собой, пока на исторической арене не появился Антигон, положивший конец их распрям и прикончивший обоих сатрапов. Преемником Пифона стал сначала какой-то иранец, затем его сменил Никанор; сатрапом Персиды Антигон назначил некоего Эвагера. Ситуация вновь изменилась с появлением Селевка. Вступление его в Вавилон в 312 г. до н. э. ознаменовало начало селевкидской эры.

В период с 311 по 302 г. до н. э. Селевку удалось покончить с соперниками и укрепить власть основанной им династии в Вавилонии и в Иране. Он действовал настолько успешно, что эллины Востока сохраняли верность селевкидскому дому даже тогда, когда цари этой династии были отвлечены событиями на западе и в Сирии, ставшей подлинным центром их державы. Сообщения источников весьма лаконичны, но можно предположить, что именно в первое десятилетие своего царствования Селевк создал систему колоний военных поселенцев. Среди этих колоний мы видим и такие вновь отстроенные центры, как Экбатаны (Плиний, VI, 17) и Гекатомпил (Аппиан, «Сирийские дела», 57), ранее пришедшие в упадок и утратившие былое свое значение. Судя по одной незаконченной фразе у Юстина (XV, 4: Bactrianos expugnavit), около 306 г. до н. э. Селевк силою оружия упрочил свое господство над Бактрией и восточными областями. О том, каких трудов стоило Селевку подчинение македонских сатрапов и местных правителей, свидетельствует сообщение Аппиана («Сирийские дела», 55), согласно которому Селевк после убийства сатрапа Мидии, поставленного Антигоном, и захвата этой области «имел много сражений с македонцами и варварами». Около 305 г. до н. э. Селевк переправился через Инд и встретился с Чандрагуптой (Сандрокотт греческих источников), основателем централизованного государства Маурья в Западной Индии. Мы не знаем подробностей этих событий; известно лишь, что между двумя правителями был заключен мирный договор, после чего Селевк занялся своими противниками на западе.

Наиболее яркое описание военных действий мы находим у Плутарха в биографии Деметрия, сына Антигона. Плутарх упоминает о боевых слонах, полученных Селевком от Чандрагупты и решивших судьбу битвы при Ипсе (301 г. до н. э.). В этой битве погиб Антигон; Сирия и часть Малой Азии оказались под властью Селевка. Распад империи Александра стал совершившимся фактом — уже Антигон принял царский титул, Птолемей и Селевк поступили точно так же. Селевк официально провозгласил себя царем в 305/304 г. до н. э. и правил в течение двадцати пяти лет, до сентября 281 г., когда он был убит в Греции 1.

Во главе всех областей державы, лежавших к востоку от реки Евфрат, Селевк поставил своего сына Антиоха, мать которого происходила из знатного иранского рода (Аппиан, «Сирийские дела», 62). Антиоху в большей мере, чем его отцу, удалось укрепить власть Селевкидов на востоке. Известно, что Антиох заново отстроил город в Мервском оазисе (Маргиапа), получивший название Антиохия, и что он окружил оазис длинной стеной для защиты от врагов, прежде всего от набегов кочевников 2. Кроме того, Антиох восстановил обе Александрии в Средней Азии (в районах Ходжеита и Термеза), а также еще ряд городов, осуществляя тем самым селевкидскую политику колонизации.

Градостроительству активно содействовали еще правители Ассирии; деятельность Ахеменидов в этой области была, видимо, более скромной. При Селевкидах, как позднее и при Сасанидах, строительство новых городов стало одной из важнейших функций правителя. Основание новых городов в селевкидской державе шло разными путями, не по единому образцу, однако оно всегда диктовалось военными и политическими причинами. Создание греческих поселений в Азии, в которых права и гарантии безопасности колонистов зависели от самого царя, должно было содействовать укреплению власти Селевкидов. Несомненно, что контингентов греков и македонцев не хватало для того, чтобы поселения эллинов контролировали всю Азию, особенно если учесть, что Птолемей в Египте и другие эллинистические правители также старались заполучить как можно больше колонистов.

Центрами державы Селевкидов, составлявшими основу их могущества, стали Сирия, со столицей Антиохией на Оронте и главным арсеналом в Апамее, и Вавилония с восточной столицей Селевкией на Тигре. Третьей важной областью была западная Малая Азия, прежде всего Иония, откуда происходило большинство колонистов, поселенных в Иране. Собственно Иран, как Западный, так и Восточный, не играл значительной роли в державе, хотя Мидия, как и раньше, оставалась основным поставщиком лошадей для кавалерии. Главные дороги на территории Ирана, служившие для передвижения войск и торговли, охранялись колонистами, и власть Селевкидов была действенной только там, где поселения осуществляли контроль, — ситуация, во многом напоминающая время правления Ахеменидов. Многие ахеменидские институты, такие, как дорожная и почтовая службы, не претерпели никаких изменений. Основным отличием Селевкидов от предшествующих правителей следует, видимо, считать политику колонизации, насаждения греческих поселений на всей территории державы.