Китайская головоломка

Не отошел Мао Цзэдун и от руководства текущими делами в Поднебесной. Везде, где только предоставлялась возможность, он упорно проталкивал свою «особую концепцию» политического и государственного устройства Срединной империи. Дело дошло до того, что новый Председатель КНР Лю Шаоци и Генеральный секретарь КПК Дэн Сяопин вновь попытались хоть как-то урезонить его. В частности, в феврале 1962 года на расширенном рабочем заседании ЦК Дэн Сяопин заявил: «Мы считает чрезвычайно серьезной проблемой то, что принимает решения и действует очень маленькая группа людей или один человек». В том же духе высказался и Лю Шаоци на рабочем совещании кадровых работников высшего звена. «Нынешние трудности, — подчеркнул он в своем выступлении, — на три десятых являются следствием стихийных бедствий, а на семь десятых — результатом чьих-то ошибок».

Опять все делалось по-конфуциански, но каждый знал, кого имеют в виду Дэн Сяопин и Лю Шаоци.

Последний бой, он трудный самый

Громкие, устрашающего характера процессы с разоблачением «антипартийных групп», отстранение от власти то одних, то других достаточно влиятельных партийных и государственных деятелей, непрекращавшиеся кампании «чистки», «исправления стиля» и прочие составляющие «административного ресурса» председателя не принесли ему желанного перевеса в расстановке сил и возможности уверенно, без помех проводить в жизнь свой особый, по существу, древнекитайский, патриархально-коммунистический курс. Позиции противостоявших ему реалистически мысливших партийных и государственных руководителей оказались достаточно сильны, чтобы не только критиковать его, но и сужать рамки его реальной власти.

О том, что сам Председатель КПК понимал это, лучше всего свидетельствует его оценка обстановки, сложившейся в высшем китайском руководстве после VIII съезда КПК. «Исходя из интересов государственной безопасности и уроков, которые можно извлечь из опыта Советского Союза, а также деятельности Сталина, наше руководство было разделено на первый и второй эшелоны. Я попал во второй эшелон, другие товарищи — в первый. Сейчас видно, что это был неправильный шаг… Находясь во втором эшелоне, я не занимался текущей работой, многие дела решались другими. И я способствовал росту авторитета других с тем, чтобы, когда я покину сей мир, в государстве не было волнений. Все приветствовали мою позицию. Но затем товарищи, находящиеся в первом эшелоне, не совсем хорошо решили некоторые вопросы».

О том, что он, Председатель КПК, далеко не всесилен, показало также и так называемое «дело У Ханя», известного китайского писателя и к тому же заместителя мэра Пекина Пэн Чжэня, влиятельного члена Политбюро.

Дело в том, что в сентябреоктябре 1965 года на рабочем совещании Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК Мао Цзэдун потребовал развернуть политическую кампанию против У Ханя, поскольку тот в одном из своих произведений не прямо, но достаточно прозрачно раскритиковал политику «большого скачка» и, более того, открыто симпатизировал Пэн Дэхуаю. Однако в узком кругу особо высокопоставленных деятелей КПК требование Мао Цзэдуна не встретило понимания. Разгневанный председатель покинул столицу и отправился в Шанхай, к своим сподвижникам.

Вот как он описывает эту поездку: «Началом «великой пролетарской культурной революции» мы можем считать опубликованную зимой 1965 года статью Яо Вэньюаня с критикой пьесы «Разжалование Хай Жуя». В это время в нашей стране ревизионисты настолько прочно закрепились в некоторых органах и районах, что даже ручеек не мог протечь, травинка не могла прорасти… Тогда я предложил одному товарищу организовать публикацию статьи о пьесе «Разжалование Хай Жуя». Только это нельзя было сделать в красном городе (в Пекине. — А. Ж.). Мне ничего не оставалось, как поехать в Шанхай и там все это организовать. В конце концов статья была написана. Я прочитал ее три раза и, так как нашел ее в целом хорошей, согласился на то, чтобы соответствующий товарищ опубликовал ее… После публикации статья Яо Вэньюаня была перепечатана большинством газет страны, но это не понравилось в Пекине… Затем я предложил издать статью Яо Вэньюаня в виде брошюры, но встретил сопротивление, поэтому брошюру издать не удалось».

В 1964 году Мао Цзэдун в одном из своих «высочайших указаний» высказался о том, что союзы работников литературы и искусства «в последние годы докатились даже до ревизионизма, и если не провести серьезной перестройки, то они в один прекрасный день неизбежно превратятся в организации типа венгерского «Клуба Петефи».

Об этих замыслах председателя его оппоненты вспомнили в связи с «делом У Ханя». И чтобы ослабить его позиции на фронте борьбы с культурой, создали в конце 1965 — начале 1966 года «группу по делам культурной революции» при ЦК КПК в составе пяти человек. Возглавил группу Пэн Чжэнь. В феврале группа направила местным партийным комитетам инструкцию о том, каковы цели «культурной революции» и как следует ее проводить. Критика У Ханя была представлена как образец научно-культурной критики, но не как политическая кампания.

Со стороны Мао Цзэдуна последовали контрмеры: в рамках военного совета ЦК КПК была сформирована другая «группа по делам культурной революции» во главе с Цзян Цин, супругой и верной соратницей председателя. Через две недели группа Цзян Цин разродилась программным документом по вопросам «работы в области литературы и искусства в армии».

7 мая 1966 года Мао Цзэдун направил Линь Бяо, сменившему Пэн Дэхуая на посту министра обороны, письмо с указанием превратить армию в «большую школу», где бы солдаты, помимо изучения политики, военного дела и культуры, занимались сельским хозяйством, кустарными промыслами и промышленной деятельностью «как для удовлетворения собственных потребностей, так и для обмена произведенной продукции на государственную продукцию». Мао требовал от министра обороны распространить военные формы организации на все общество.

И вскоре армейская газета «Цзефанцзюнь бао» выступила с разъяснениями о том, что «большая дискуссия, развернувшаяся на культурном фронте, идет вовсе не по поводу нескольких статей, пьес или фильмов, и это совсем не какая-то научная дискуссия, а чрезвычайно острая принципиальная классовая борьба в защиту идей Мао Цзэдуна». Далее газета сообщала, что в партии есть люди, обладающие определенной властью и выдающие себя за верных последователей, преданных сторонников председателя Мао, а на деле «оказывают сопротивление» партийному руководству и, «используя имеющиеся в их распоряжении средства, занимаются антипартийными, антисоциалистическими преступными махинациями».

Несколько ранее, в конце марта 1966 года, Мао Цзэдун публично заявил о том, что «пекинский городской комитет КПК и отдел пропаганды, а также пэнчжэньскую «группу пяти» нужно распустить». В апреле на расширенном заседании Постоянного комитета Политбюро в городе Ханьчжоу он в отсутствие Лю Шаоци «продавил» решение о снятии Пэн Чжэня, а также секретаря ЦК, заместителя премьера Госсовета, начальника Генштаба НОАК Ло Жуйцина и ряда руководящих работников пропагандистских органов. После этого последовало сообщение в прессе о том, что «группа пяти» распущена и вместо нее создана новая «группа по делам культурной революции» во главе с членом Политбюро Кан Шэном. По ее инициативе были проведены радикальные кадровые изменения в руководстве центральных газет и журналов, радио и телевидения.

С 1 по 12 августа 1966 года в Пекине прошел 11-й пленум ЦК КПК восьмого созыва. Особенность пленума — подавляющую часть его участников составили «революционные учащиеся столичных институтов и техникумов».

На восьмой день работы пленума было принято и в тот же день опубликовано решение «О великой пролетарской культурной революции», так называемые «16 пунктов». В нем провозглашалось: «Разворачивающаяся в настоящее время Великая пролетарская культурная революция является великой революцией, затрагивающей души людей», «наша неотложная задача состоит в том, чтобы в борьбе разбить группу, стоящую у власти и идущую по капиталистическому пути».