Поход Русов на Константинополь в 860 году и начало Руси

Точная же его дата стала известна благодаря нахождению цитируемой выше так называемой «Брюссельской хроники», впервые опубликованной в 1894 г. бельгийским ученым Фр. Кюмоном ^{11}.

Так что можно констатировать, что в нападении русов на Константинополь 860 г. участвовали достаточно серьезные по тем временам военно-морские силы и значительный контингент войск. Это событие привело буквально в шок население Константинополя и самого императора. Судя по всему, от нападавших русов по старой византийской традиции попросту откупились.

О том, что это нападение произвело очень сильное впечатление на жителей Константинополя, свидетельствует и тот факт, что благодаря ему появился новый церковный праздник. 2 (15 н. с.) июля Православная Церковь отмечает праздник Положения честной ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне. Этот праздник был введен константинопольским патриархом Фотием как память о счастливом избавлении жителей Константинополя от жестокости и неистовства росов вскоре после их ухода от стен столицы империи.

Интересно, что в начале X века русские моряки уже появляются на византийской службе и обслуживают византийские суда, в том числе флагманские. Получали же русские моряки плату, в четыре раза превышающую плату греческим морякам, что свидетельствует не только о высочайшем уровне профессиональной подготовки русов, но и о том, что сами корабли Руси отвечали международному уровню морского судоходства. Вполне очевидно, что византийский император не доверил бы управление своим судном морякам, знакомым лишь с примитивными долблеными лодками.

Нападение флота русов на Константинополь, скорее всего, связано с военной активностью Русского каганата, о котором более чем за два десятилетия до этого упоминают «Вертинские анналы» и арабские средневековые источники. Оно связано и с началом русской дипломатии и, даже, первым крещением Руси, произошедшем благодаря данному событию через несколько лет. Это событие дает возможность оценить потенциал государственного образования русов, предшествовавшего созданию Киевской Руси.

ГЛАВА I.

ВИЗАНТИЯ, ХАЗАРИЯ И РУСЫ НАКАНУНЕ ПОХОДА 860 г.

1. Русь и Византия до 860 г. и причина похода

Понятно, находись Византийская империя на пике своего могущества, вряд ли поход русов состоялся бы и вызвал такую панику у жителей Константинополя. Положение дел в самой Византии накануне похода русов 860 года было далеко не блестящим. Необходимо отметить, что первая половина IX в. была отмечена многочисленными политическими и религиозными распрями. После падения Исаврийской династии византийских императоров, последний представитель которой Лев V был убит в 820 г., к власти пришла Аморийская династия. Император Лев V, известный своей ярой иконоборческой политикой, которая была подкреплена решением поместного (815 г.) Собора, вызвал к себе враждебное отношение.

Аморийская династия была также раздираема интригами, раздорами и борьбой за власть. Ее первый представитель Михаил II Тавл (820–829 гг.), человек малообразованный, не участвовал в богословских распрях и требовал их прекращения. Константин Багрянородный писал о нем, что «царство ромеев по небрежению и неопытности правивших в то время опустилось почти до ничтожества» ^{12}.

Интересно, что в период его правления произошло восстание Фомы Славянина, что вызвало в стране гражданскую войну, которая спровоцировала впоследствии между арабами и византийцами длительные военные действия, все больше подтачивающие силы империи. Его сын Феофил (829–842 гг.) продолжил губительную политику иконоборчества, которая, вместе с тем рухнула как раз в период его правления окончательно. Преуспев в гражданских делах, он постоянно терпел поражение в делах военных.

Именно в его царствие Константинополь посетили в 839 г. послы кагана русов. После неумелого регентства императрицы Феодоры (842–856 гг.) на престол вступил ее повзрослевший сын Михаил III (842–867 гг.), прозванный Пьяницей. Главным его достоинством было — выбирать людей. Именно при его согласии и поддержке патриархом Константинополя был избран один из образованнейших людей того времени Фотий (858–867 гг.; 877–886 гг.), не без влияния которого «византийская культура становится методом управления» ^{13}. Во многом именно эта политика способствовала просветительской деятельности Кирилла и Мефодия в крещении славянских народов и установлении дипломатических отношений с новичками на международной арене — русами. Вместо военной силы и устрашения империя предлагала окружающим ее варварским народам свою культуру и религию в качестве гаранта дальнейших плодотворных контактов, где военная сила применялась лишь в крайних случаях. Эта новая политика Византии на долгие годы определила структуру отношений с ее соседями (рис. 1).

Но было ли это нападение на империю действительно первым, и какими были взаимоотношения русов с могущественной Византией до похода 860 г.?

По существующим византийским, старославянским и старогрузинским источникам первый, но далеко не самостоятельный, поход русов был в 626 г. и происходил следующим образом:

29 июня 626 г. к стенам Константинополя подступили аварские войска, возглавляемые каганом. По данным Пасхальной хроники это был только передовой отряд аваров, состоящий из тридцати тысяч воинов. Долгое время авары не начинали боевых действий, несмотря на то, что союзная им персидская армия находилась в Халкедоне. Очевидно, они ожидали флота славян, после прибытия которых, 29 июля «прибывшие славяне воевали и под стенами Константинополя и на море. Пешие славянские воины были вооружены копьями и одеты в латы. Славяне моряки имели однодревки ладьи, выдолбленные из одного дерева. Третьего августа они двинулись к азиатскому берегу, чтобы привезти на помощь персов, но на следующий день утром были потоплены греками. Оставшихся в живых славянских моряков перебили и вырезали армяне и авары по приказанию кагана. После этого каган ушел из- под Константинополя» ^{14}.

Вот как описывает этот поход византийский автор Феодор Сикелл, живший в годы правления императора Ираклия (610–641 гг.): «…И действительно, мы своими глазами видели персов, посланных от Сарвазара (персидский полководец. — С.Ц.) и принесших хакану дары. Мы слышали также, будто они заключили соглашение о том, чтобы были посланы славянские моноксилы и в них персидское войско из Халкидона (город напротив Константинополя на другом берегу Босфора) пересекло море.

Так сказали послы. А варвар хаган просил у персов войско не потому, что нуждался в союзниках — ведь и земля и море были заполнены подвластными ему свирепыми племенами, но дабы показать нам единодушие, которым отличался его союз с персами против нас. И вот этой ночью посланы были моноксилы к персам, и на них множество славян отплыло, чтобы привезти союзное персидское войско. Ведь славяне приобрели большой навык в отважном плавании по морю с тех пор, как они начали принимать участие в нападениях на ромейскую державу». Стоит обратить самое пристальное внимание на последнюю фразу, показывающую, что уже в первой половине VII в. славяне, по оценке византийцев, были умелыми и отважными мореходами. Далее события развивались следующим образом: «На море были снаряжены славянские моноксилы, чтобы в одно время и в один час против города началась одновременно и сухопутная и морская война. Хакану удалось превратить в сушу весь залив Золотой Рог, заполнив его моноксилами, везущими разноплеменные народы. Он считал, что именно это место подходит для нападения на город…