Исландия эпохи викингов

Пунктиром обозначены границы между четвертями. Названия тингов не всегда совпадают с названиями мест, где эти тинги проводились (см. тж. рис. 9).

Тинги: собрания свободных людей

Все исландские тинги относились к категории «установленных тингов» (дисл. skapþing) [271], то есть собраний, которые проводились согласно заранее определенным правилам, в заранее определенное время года и в заранее определенном месте. Объявлений о том, что собирается тинг, не делалось, за исключением осенних тингов (дисл. leið, см. подробнее ниже). Известно, что за проведение первых тингов и поддержку мест их проведения в должном виде отвечали годи, но о том, кто бывал на этих тингах и как работали тамошние суды, мы ничего не знаем — четкая информация имеется лишь о положении вещей после конституционных реформ 60-х годов X века. Пореформенная система во всех подробностях обсуждается в «Сером гусе». Из источников, впрочем, следует, что и до реформ самым важным локальным собранием был так называемый весенний тинг (дисл. várþing), собиравшийся ежегодно в мае и длившийся около недели. На этих собраниях разбирались дела местных землевладельцев и годи — в тех случаях, когда досудебное замирение оказывалось невозможным. Каждый весенний тинг созывали трое местных предводителей-годи, и закон требовал, чтобы на тинге присутствовали все их тинговые. К середине X века в Исландии действовало около дюжины весенних тингов, места проведения которых были более или менее равномерно распределены по периметру острова. Два из них, тинг Килевого мыса и тинг Торова мыса, вне всякого сомнения, были учреждены и проводились до учреждения альтинга, о других этого утверждать нельзя. После того как остров около 965 года был поделен на четверти, был учрежден тринадцатый весенний тинг, а с ним и три новых годорда, и все это — в северной четверти.

Весенний тинг делился на две части — на судебный тинг (дисл. sóknarþing), где разбирались тяжбы, и долговой тинг (skuldaþing), где должники гасили долги. Каждый весенний тинг начинался как судебный — шли разбирательства и выносились решения. Спустя четыре дня открывался долговой тинг, где люди гасили долги (выплачивали недоимки) и устанавливали цены на товары, какие обычно продавали в этой местности. Годи назначали судей — по двенадцать бондов каждый, и те исполняли роль, аналогичную современным коллегиям присяжных. Годи не принимали никакого официального участия в судах помимо назначения судей и поэтому имели право выступать сторонами в разбираемых делах как в суде, так и вне его. Также весенний тинг определял, какой сумме денег либо других товаров равняется главная экономическая единица — стандартная унция или эйрир (дисл. þinglagseyrir, букв, «законный тинговый эйрир»). Весенний тинг имел, кроме того, право вводить отдельные дополнительные законы для своей местности, но как это происходило и о каких именно законах шла речь, остается неизвестным. [272]

Трое годи, отвечавших за организацию весеннего тинга, обязаны были проводить также и осенние тинги. На осеннем тинге — собрании, аналогичном весеннему, но проводившемся, как правило, в конце августа, — дела в судах не разбирались, и каждый годи мог собирать свой собственный осенний тинг; в этом случае присутствовали обычно лишь тинговые этого годи. Функция осеннего тинга заключалась в том, чтобы рассказать тем, кто остался дома, что произошло летом на альтинге, а также оповестить всех о вновь введенных законах. В плане политической экономии у осеннего тинга была и другая функция — здесь публично заявлялось о том, кто по завершении очередного сезона тяжб остался или, напротив, стал тинговым данного годи. Собравшиеся проводили нечто вроде переклички, отмечая, кто летом решил, что ему по тем или иным причинам выгодно покинуть стан тинговых данного годи, и каков теперь состав тинговых.

Альтинг представлял собой ежегодное собрание всех годи, и каждый годи отправлялся на альтинг со своими тинговыми. Это важнейшее для жизни страны собрание проводилось в течение двух июньских недель — то есть в период фактически полярного дня и наилучшей для Исландии погоды — на Полях тинга (дисл. Þingvǫllr, ед. ч., или Þingvellir, мн. ч.) в юго-западной части острова. Альтинг выполнял функции управления страной, но не только. В это время года путешествовать по острову было легче всего, и на берега Секирной реки (дисл. Ǫxará), протекающей через самую середину Полей тинга, съезжались сотни людей со всей Исландии, не одни лишь годи и тинговые, а самый разнообразный люд: торговцы различными товарами и снедью, пивовары, да и просто молодежь в поисках жениха или невесты. Поля тинга — широкое лавовое поле, изборожденное трещинами и расположенное между горами на берегу большого озера, — одно из самых красивых мест Исландии, и каждое лето оно на две недели превращалось в столицу острова. Здесь завязывалась и прерывалась дружба, заключались, поддерживались и распадались политические союзы, здесь обменивались новостями, рассказывали саги и вели дела.

Одним из центральных событий на каждом альтинге являлась встреча членов законодательного совета, так называемой лёгретты (дисл. lǫgrétta). [273] Лёгретта пересматривала старые законы и вводила новые. Голосовать в лёгретте могли только годи, но каждого должны были сопровождать два советника, которые, как и годи, участвовали в дебатах. Если годордом владели совместно двое или больше людей, то в любой момент времени только один из них имел право участвовать в лёгретте и отправлять иные официальные функции годи на альтинге. Лёгретта могла отменять действия тех или иных законов в отношении конкретных лиц [274] и действовала от имени страны в международных делах. Так, именно она заключала договор с норвежским конунгом Олавом (впоследствии святым) сыном Харальда (правил в 1015–1030 гг.) об определении правового положения исландцев в Норвегии и норвежцев в Исландии.

Все государственные дела на альтинге вершились публично, лёгретта и суды заседали под открытым небом. Для лёгретты ставились скамьи — в три круга, один внутри другого; годи сидели на средней скамье, а советники каждого — на внутренней и на внешней, один за спиной у своего годи, другой — перед ним. Постоянных построек на альтинге не было, за исключением небольшой церкви, возведенной после обращения страны в христианство, и небольшого хутора. Около 1118 года возвели еще одну небольшую церковь. Большинство участников альтинга ставили палатки, но у годи и других важных людей, как правило, имелись землянки, подновляемые каждый год, и на время альтинга они покрывались шерстяным сукном.

На всем протяжении эпохи народовластия единственным формальным государственным постом был пост законоговорителя (дисл. lǫgsǫgumaðr), который председательствовал на лёгретте и избирался сроком на три года. Каждый год со Скалы Закона (дисл. Lǫgberg) законоговоритель оглашал треть законов страны. (Говорил он, разумеется, по памяти.) Годи были обязаны присутствовать на этой церемонии, а если годи не мог присутствовать, ему надлежало послать вместо себя двух советников — тех, что заседали с ним в лёгретте. [275] Скала Закона представляет собой склон на восточной стороне Всенародной расселины (дисл. Almannagjá) — большой трещины в лавовом поле, служащей западной границей Полей тинга; законоговоритель стоял на вершине склона, а годи, их советники и просто любопытные сидели ниже по склону на траве и слушали (а может быть, даже и поправляли) законоговорителя и принимали участие в обсуждении правовых вопросов. Кроме прочего, законоговоритель был обязан оглашать со Скалы Закона новые законы, введенные лёгреттой. При необходимости лёгретта могла обращаться к законоговорителю за консультацией по тем или иным вопросам права, если этого требовало обсуждение, законоговоритель же в трудной ситуации — или в случае, если он что-то забыл — должен был спросить совета у пятерых людей, известных всем как знатоки закона. [276] Такие люди по-исландски назывались lǫgmenn (ед. ч. lǫgmaðr); позднее, после потери независимости, это слово — лагманн — стало обозначать государственную должность, но в эпоху саг оно обозначало просто любого человека, хорошо разбирающегося в исландском праве. [277]