Собрание сочинений (Том 3)

- Страшна, как бомба, - сказал Драценко.

- Страшнее бомбы, - ответил Врангель.

БЕЛЫЙ-БЕЛЫЙ, ДАЖЕ ЧЁРНЫЙ

Генерал Врангель любил ходить в чёрной черкеске. Газыри на груди. Тонкий пояс. Кинжал у пояса.

Вспомнив про эту черкеску, как-то красноармеец Язьков сказал о генерале Врангеле:

- Белый-белый, даже чёрный.

Рассмеялись другие. Сочетание слов необычное, действительно смешно.

Был у них в роте бывший студент, человек учёный.

- Алогизм, - произнёс студент.

Тут же объяснил он мудрёное слово:

- Алогизм - это значит нарушение логической связи.

- Ага, нарушение, - согласились другие.

- Нарушение, потому и смешно, - растолковал студент.

И вдруг Язьков:

- Нет нарушения. Всё здесь на месте.

Сразу же вспыхнул спор:

- Да как же на месте! Раз белый, значит, не может быть чёрным.

- Конечно, не может.

- Перечит правде.

- Исключено.

- Может, может! - твердит Язьков.

Надо сказать, был он от природы на редкость упрямым.

- Может! - стоит на своём Язьков.

Знали другие упрямство Язькова. Махнули рукой:

- Ладно. Пусть будет по-твоему.

- А это не только по-моему. Так оно есть и на самом деле: белый он, белый, аж даже чёрный!

И снова с бойцами спор.

Ринулся в бой Язьков:

- Белый он?

- Белый, - согласились бойцы.

- Белый, белый?

- Ладно, допустим так.

- Не допустим, а точно! - кричит Язьков. - Дважды он белый. Среди белых считайте белый.

Напорист в споре всегда Язьков. Умеет к стенке прижать другого.

- Ладно, - уступают бойцы. - Пусть будет так.

Если возьмётся Язьков что-то доказывать, словно кол, да в тебя вобьёт.

Продолжает Язьков атаку:

- А дела какие у Врангеля?

И тут же сам выдаёт ответ:

- Дела у Врангеля чёрные.

Посмотрели бойцы на Язькова:

- Эка же ловко выкрутил.

- Эка ж хитро подвёл.

Не поспоришь ведь тут с Язьковым.

- Что же, допустим, так.

- Не допустим, а точно, - не утихает Язьков. - Чёрные, чёрные.

- Конечно же, чёрные, - согласились бойцы с Язьковым.

- Нет алогизма, - сказал Язьков. Нет тут логического нарушения. Всё верно. И снова про Врангеля: - Белый-белый, даже чёрный.

Посмотрел на Язькова студент, усмехнулся:

- Пожалуй, верно. Нет тут алогизма. Нет тут логического нарушения.

Вышел в споре Язьков победителем. Пристало к барону Врангелю. Пошло гулять по взводам, по ротам:

- Белый-белый, даже чёрный!

МОБИЛИЗАЦИЯ

Редеют в боях врангелевские полки. Необходимо полкам пополнение. В захваченных районах белые проводят мобилизацию.

Поручик Зюзин и фельдфебель Галкин - представители армии генерала Врангеля - приехали в Бердянский уезд, в село Новоалексеевку.

Цель приезда - провести мобилизацию.

Прошлись представители по селу. Село большое.

Потирает руки поручик Зюзин:

- Будет прибыток, будет!

- Так точно, будет, - поддакивает фельдфебель Галкин.

Повстречали на улицах мужиков, парней.

- Здоровые, как бугаи, - бросает поручик Зюзин.

- Так точно, как бугаи, - подтверждает фельдфебель Галкин.

Провели они мобилизацию. 207 человек собрали.

Ропот прошёл было по селу.

- Молчать! - закричал Зюзин, размахивая револьвером. - Молчать! Расстреляю!

- Он у нас строгий, - сообщал крестьянам фельдфебель Галкин.

Заплакали бабы. Заплакали дети.

- Тихо! Молчать! - снова покрикивал Зюзин.

- Цыц, непутёвые! - подавал командирский голос фельдфебель Галкин.

Построили мобилизованных в колонну, вывели за село. Пересчитал Зюзин. Все здесь - 207 человек.

Двинулась в путь колонна.

Ночевали в степи. Дышали привольным воздухом.

Проснулись утром. Смотрит Зюзин - что-то меньше, кажется, стало мобилизованных. И Галкину кажется тоже - меньше.

- Становись! - закричал Зюзин.

Построились мобилизованные. Сосчитал Зюзин. Из 207 человек менее ста осталось.

- Эх, такие, сякие, этакие!.. - ругается словами последними Зюзин.

Галкин и вовсе слова черней, чем земля, бросает.

Да что тут делать? Собрали оставшихся мобилизованных. Погнали колонну дальше.

Перед новой ночёвкой опять построили. Сосчитал Зюзин - пятьдесят человек осталось. Разбежались незаметно в пути другие.

- Ах вы такие, сякие, этакие!.. - снова свирепствует Зюзин.

Не выбирает слова и Галкин.

Да только кричи не кричи - не вернёшь ушедших, как день вчерашний.

Расположились опять они на ночлег. Уснули крепким сном мобилизованные.

Однако не спят Зюзин и Галкин. Караулят они оставшихся.

Ходили, ходили, по-богатырски со сном боролись.

Устали. Присели.

Сидели, сидели.

- Спишь? - спрашивает Зюзин Галкина.

- Никак нет, ваше благородие, - отзывался Галкин.

- Спите, ваше благородие? - спрашивает Галкин.

- Начеку, начеку, - отзывался поручик Зюзин.

Боролись Зюзин и Галкин со сном, боролись. Не заметили, как заснули.

Проснулись утром. Глянул Зюзин на Галкина. Глянул Галкин на Зюзина.

- А где остальные?

Нет остальных в степи.

Двое из всех остались. Зюзин да Галкин. Галкин да Зюзин.

"ВИТЯЗЬ"

После неудачной попытки прорваться в Донбасс, после поражения за Днепром у Апостолова войска генерала Врангеля снова пошли на Каховский плацдарм.

Снова здесь загремели пушки. Заметалась, как вихрь, кавалерия. Поползли танки.

Один из белогвардейских танков, под названием "Витязь", был окружён и взят в плен нашими бойцами. Целым, невредимым "Витязь" достался красным.

Обступили его красноармейцы, рассматривают:

- Верно, что витязь!

- Эка плечи, смотри, какие...

- Громада до неба.

- Сила, хоть ад со всеми чертями на нём круши!

Руками трогают танк бойцы, бьют по броне прикладами:

- Эка звоном каким играет!

- Эка железа сколько!

- Считай, миллион подков.

Самые смелые внутрь заглядывают:

- Как могила.

- Запах недобрый.

- Как же внутри дышать?!

Нашлись и такие, что залезли верхом на танк. По-хозяйски на броне расселись. Всё-таки, шутка ли, схвачен танк.

Долго рядили-судили бойцы у танка. Подходят новые. И эти на чудо стальное смотрят:

- Эка махина!

- Эка силища!

Погнали вражеский танк в Каховку. Пусть по Каховке пройдётся "Витязь".

Гонят в Каховку танк. Новых дорогой бойцов встречают.