Собрание сочинений (Том 3)

Отступили белогвардейцы. Признали свою неудачу. Едут спокойным шагом. Тут же со всеми ротмистр Сукович. Сидит на своём Конфузе. Действует имя коня на офицерские нервы.

- Сглазил! - кричат на Конфуза.

- И кто тебе имя такое выдумал!

Расходились в гневе, в злобе своей офицеры Барбовича, пулю пустили в коня Суковича.

При чём же здесь конь, при чём же Конфуз, скажите?

Жизнью ответил Конфуз за конфуз Барбовича.

ТУДА-ОБРАТНО

Не получилось у Врангеля с Доном. Провалился десант Назарова.

- На Кубань! На Кубань! Надо идти на Кубань! - засуетились советчики. - Вот где дело надёжное, верное.

- Полковник не справился. Пусть отправляется генерал.

Согласен Врангель. Новый отряд готовится. Назначается старшим генерал Улагай.

Снова сажают белогвардейских солдат на корабли, снова везут по Азовскому морю. Только не к Таганрогу теперь, не на север, а к южным азовским плёсам.

Отсюда двинет десант на Кубань. Захватит столицу Кубани Екатеринодар. Подымут врангелевцы всю Кубань, всех казаков кубанских против Советской власти.

Отряд у Улагая нешуточный. Более девяти тысяч солдат. Половина в десанте конных.

Был среди белых солдат Ноздря. Сам напросился в отряд к Улагаю.

- Не бывал на Кавказе, - сказал солдат. Отправился вроде бы как в экскурсию.

Прибыли корабли к кавказскому берегу.

Три дня сгружался отряд Улагая. Сносили грузы, пулемёты, орудия скатывали. Тронулся вперёд по кубанским степям десант. Смотрит налево Ноздря, направо. Только не растёт - убывает отряд Улагая. И здесь, как там, на Дону, не рвутся люди под крылья к белым.

И тут, как там, на Дону, вышли навстречу отряду красные.

Редеет в стычках отряд Улагая. Смотрит налево Ноздря, направо. Сокращаются быстро тысячи.

Красные не только вышли навстречу белым. По Кубани на пароходах против десанта белых, в тыл к ним, отправили красные свой десант.

Обошли врангелевцев десантники красные. Ударили по Улагаю.

Прижаты белые с фронта, с тыла. Смотрит налево Ноздря, направо. Спета песенка Улагая.

Побежали белые.

Закончился бесславно белогвардейский поход. Вернулся в Крым ни с чем генерал Улагай. Прогулялся туда-обратно.

"ФАРЛБИ"

В Севастополе ждали "Фараби". "Фараби" - пароход. Издалека "Фараби" идёт в Севастополь.

Пересек Атлантический океан. Прошёл Средиземное море. Дарданеллы должен пройти, Босфор.

"Фараби" идёт из Америки. Из Нью-Йорка начался путь "Фараби".

Что же везёт "Фараби"?

Гадают рабочие Крыма:

- Станки?

- Моторы?

- Приборы?

- Инструмент слесарный?

- Может, гвозди везёт "Фараби"?

Очень трудно в те годы с гвоздями было. Вот если бы гвозди привёз "Фараби"!

Гадают крестьяне Крыма: что же везёт "Фараби"?

- Сеялки?

- Веялки?

- Плуги?

- Бороны?

- Может, подковы везёт "Фараби"?

Днём с огнём искали тогда подковы. Вот если бы "Фараби" привёз подковы!

Гадают жители Севастополя: что же из Нью-Йорка везёт "Фараби"?

- Сахар?

- Спички?

- Свечи?

- Денатурат?

- Может, мыло везёт "Фараби"?

На вес золота было мыло.

Не угадали рабочие Крыма. Не угадали крестьяне Крыма. Не угадали жители Севастополя.

Совсем другие грузы лежат в трюмах "Фараби".

Не для рабочих, не для крестьян, не для жителей Севастополя.

Для барона Врангеля эти грузы.

Пулемёты.

Винтовки.

Патроны.

Ящики с другими военными грузами.

Всё это для белых, для Врангеля.

Вот что "Фараби" везёт из Америки. Вот что в трюмах лежит "Фараби".

"РИКАРДО"

Не пробила каховскую оборону пехота Врангеля. Не прорвалась белогвардейская конница. На штурм каховских укреплений белые бросили танки.

Танки. Немного их у белых. В Красной Армии вовсе нет.

У Врангеля французские танки: тяжёлые, солидные "рикардо". Словно дом, ползёт по земле махина, словно мамонт железный, двигается.

Пулемёты укрыты в танке. Сеет махина огонь и смерть.

О приближении танков к линии каховской обороны сообщили красные лётчики.

Узнал о танках боец Игнат Кишка. Вытянулось в страхе лицо солдата.

- Танки! Погибель нам, - твердит, - погибель... Не быть спасенью!

Сосед по окопу Ермил Студёный:

- Хватит каркать. Хоть раз их видел?

- Знаю, знаю, - в ответ Кишка. - Я от тестя слыхал, от свата. У Деникина были танки.

Рассмеялся Ермил Студёный:

- Так не спасли же они Деникина.

И другие Студёного поддержали:

- Не так страшен чёрт, как его малюют.

- Интересно хоть глазом глянуть.

- Интересно руками тронуть.

Однако упорен в своём Кишка:

- Погибель нам, - твердит, - погибель...

Ясно всем: против танков кишка у Кишки тонка.

Пошли французские танки на красных. Движутся махины. Гремят. Подошли они к первой оборонительной полосе. Как нитки, лопнули проволочные заграждения. Подошли ко второй полосе - то же самое.

- Говорил я, говорил я! - кричит Кишка. - Погибель! Погибель! - вопит Кишка.

Переползли танки через окопы красных. Прошли окопы. В тылу у наших.

Несутся сообщения к Врангелю:

- Прорвались танки.

- Танки в тылу у красных.

- В атаку на красных пошла пехота.

И вдруг другие идут сообщения:

- Остановились танки.

- Гибнут танки.

- Не прорвала плацдарм пехота.

Не дрогнули перед танками красные бойцы. Пропустили они их через свои окопы, а когда вслед за танками на плацдарм пошла белогвардейская пехота, поднялись из окопов красноармейцы, отсекли вражескую пехоту от танков и разгромили белых.

Разгромили пехоту, взялись теперь за танки. Не из винтовок стреляли по танкам, не шли на металл штыковой атакой - помогли бойцам гранаты. Научились из пушек бить по танкам прямой наводкой.

Отстояли и на этот раз красные бойцы Каховский плацдарм. Не помогли генералу Врангелю французские "рикардо".

- Мы французских - по-русски! - смеялись бойцы. И вспоминали минувший век: как Наполеона лупил Кутузов.

А как Ермил Студёный, как Игнат Кишка?

Уцелели, живы остались оба. Мало того, отличился Игнат Кишка. Прошёл у солдата страх перед танками. И вот подбил он гранатами "рикардо".