Клеопатра Великая. Женщина, стоящая за легендой

Когда основную культовую статую, облаченную на царский манер, вынесли из скрытого в глубинах храма святилища на плечах обритых наголо жрецов, процессия во главе с Клеопатрой, позванивающей систром, двинулась вверх по винтовой лестнице. Настенные росписи повторяли этот же самый сюжет: царица уверенно поднимается по ступеням, глядя через плечо на богиню. Эта церемония происходила регулярно в канун Нового года, когда золотую статую Хатхор поднимали по западной лестнице и устанавливали в «Святилище общения с Солнечным диском». Занавеси в нем отодвигались в момент восхода солнца в новогодний день, чтобы дух, обитающий в статуе, наполнился солнечной энергией. Потом статую уносили в темноту, в святая святых по прямой восточной лестнице. Клеопатра сейчас совершала точно такую же церемонию, в которой солнечная энергия Хатхор уравновешивалась лунной энергией Исиды.

Царица и жрецы поднялись по храмовой лестнице в святилище на крыше, повторяя путь луны против часовой стрелки. Они прошли западное святилище с оформительским новшеством — изображением зодиакальных созвездий на потолке. Клеопатра открывала это сооружение годами тремя раньше. Дойдя до недавно построенного восточного святилища, она пересекла двор под открытым небом и вошла в темноту внутренней камеры. Когда глаза Клеопатры привыкли к слабому освещению, ей открылась тайна воскресения Осириса: она увидела на стене и тексты ритуальных песнопений, обязательных к ежечасному исполнению, и список всех ста четырех амулетов, требовавшихся для бальзамирования.

Помещение с весьма необычным интерьером казалось специально предназначенным для театрализованных представлений, всегда служивших Клеопатре средством возвеличивания божественного статуса. И сейчас, когда весь храм был заполнен ее существом — более ранними изображениями в критрах глубоко под землей и физическим присутствием царицы в святилище высоко на крыше, она, стоя рядом со священной статуей Исиды, ожидала полуночи, чтобы чистейший лунный свет через узкое отверстие в потолке проник внутрь и они обе окунулись в сияющие лучи.

Луна медленно достигла зенита, и в просторном зале стало светлее. И тогда настенные росписи с изображением Исиды и Осириса стали медленно оживать в чистом белом свете. «Животворный свет луны» [301]обладал достаточной интенсивностью, чтобы оплодотворить ярящихся коров, которые родили священных быков. Распростертый Осирис, ожидавший повторного рождения, также наполнился лунной энергией. После того как Исида помогла ему воскреснуть, призвав на помощь духов предков, он оплодотворил ее, как это было описано двадцать три столетия до н. э. в «Текстах пирамид», древнейшем в мире сборнике религиозной литературы: «Твоя сестра Исида идет к тебе, преисполненная любви к тебе; она вложила твою плоть в свое лоно, и ты изверг в нее семя; и она засияла, как звезда» [302].

Исида также ярко сияла, как луна; считалось, что она излучает свою животворную энергию. Клеопатра воспользовалась этой божественной силой, присвоив себе титул Исида Селена — «Луна». Богиня-царица появилась в сияющем свете полной луны, ибо считалось, что глубокой ночью «владычество верховной богини простирается особенно далеко и всем миром нашим правит ее промысел, что чудесные веления этого божественного светила приводят в движение не только домашних и диких зверей, но даже и бездушные предметы, что все тела на земле, на небе, на море то, сообразно ее возрастанию, увеличиваются, то, соответственно ее убыванию, уменьшаются» [303].

А в этот самый момент супруг богини-царицы и отец ее ребенка находился в серьезной опасности на западе, где он вел затяжную войну с сыновьями и сторонниками Помпея. Они избегали открытых сражений и придерживались тактики партизанской войны, пока Цезарь не захватил их лагерь у города Тапса, после чего им пришлось вступить с ним в сражение б апреля 46 года до н. э. Против Цезаря и его мавританских союзников выставили десять легионов и объединенные силы кавалерии галлов и германцев вместе с войсками его давнего противника, нумидийского царя Юбы I, под чьим командованием находилась ударная кавалерия. Часть ее составляли всадники на верблюдах для действий в пустыне. Кроме того, Юба имел тридцать боевых слонов, но в самом начале сражения заслон, поставленный лучниками и метателями дротиков, так напугал их, что они повернули вспять и смяли свою же пехоту, создав полную сумятицу, и сторонникам сыновей Помпея, и Юбе в том числе, пришлось отступить.

Хотя самим сыновьям Помпея удалось бежать, они потеряли десять тысяч человек. Тесть Помпея Метелий Сципион и злейший враг Цезаря Катон, который захватил кипрскую казну, после того как покончил жизнь самоубийством дядя Клеопатры, умертвили себя. А Юба намеревался сделать красивый жест и расстаться с жизнью на огромном погребальном костре, в какой он хотел превратить свою столицу. Но когда жители города дали ясно понять, что их вовсе не устраивают его планы, и не впустили его в город, он пошел на сговор со своим оставшимся римским союзником Петреем: решив покориться судьбе, они устроили поединок после прощального ужина, и Юбу, вышедшего победителем, заколол раб.

Цезарь распродал сокровища Юбы на торгах и разделил Нумидийское царство между мавританскими царями, оказывавшими ему поддержку. Жена царя Богуда по имени Эвноя, как сплетничали недруги Цезаря в Риме, была очередной его любовницей. Остальная часть Нумидии стала римской провинцией Африка; многочисленная кавалерия Юбы вошла в состав римской армии, а выращиваемое в этом регионе зерно в больших объемах начали отправлять в Рим, и за счет этих поставок потребности города в зерне обеспечивались в течение восьми месяцев в году.

После продолжительной и изнурительной Африканской войны, во время которой у Цезаря участились эпилептические припадки, случавшиеся у него ранее, он вернулся в Рим, взяв с собой четырехлетнего сына Юбы, также Юбу. В предстоящем триумфе Цезаря ему отводилась роль пленника. В битве при Тапсе победителю достались громадные трофеи, в том числе тридцать слонов и двадцать два верблюда — рекордное число таких животных, когда-либо захваченных к западу от Сивы.

Цезарю, вернувшемуся в Рим с экзотическими трофеями, встревоженный и льстивый сенат оказал беспрецедентные почести. Его, уже являвшегося великим понтификом, то есть главным жрецом, сенаторы провозгласили диктатором на десятилетний срок.

В течение сорокадневного праздника благодарения ему устроили четыре триумфа в ознаменование его побед в Галлии, Египте, Понте и Африке, при этом сенат дипломатично не придал значение тому факту, что многие из этих побед он одержал, сражаясь против соотечественников. Вопреки официальным призывам воздерживаться от открытой демонстрации богатства и проявления иноземного влияния, по пышности триумфы Цезаря не уступали легендарному расточительству Птолемеев. Для изготовления оформительских элементов, отражающих тот или иной регион, использовался соответствующий материал: цитрусовая древесина — для Галлии, акант — для Египта, черепаха — для Понта и слоновая кость — для Африки. 2822 золотые короны, присланные со всех концов империи, составили 20414 фунтов чистого золота в слитках, то есть более девяти тонн. Этого количества было достаточно, чтобы каждому легионеру выдать двадцать четыре тысячи сестерциев [304], примерно шесть тысяч динариев за раз, в то время как в среднем пешему воину платили один динарий в день. Но даже в этом случае один боец сетовал, что мог бы получить еще больше, если бы не излишества на устройство триумфа. К сожалению, эти сетования дошли до ушей Цезаря, и недовольного солдата принесли в качестве одной из человеческих жертв римскому богу войны Марсу. Отрубленные головы висели перед официальной резиденцией Цезаря как великого понтифика.

Во время первого триумфа в честь галльской победы, по общему мнению, самого грандиозного, перед толпой, стоявшей вдоль улиц, проносили курящийся фимиам. Перед собравшимся людом проплывали живописные полотна с изображением основных эпизодов войны. Большинство римских женщин ничего не смыслили в политике и не совсем понимали, что изображено на бесконечной череде картин и каков смысл макетов. Тогда мужчины в толпе объясняли, что значит каждая из фигур, даже если требовалось большого умения растолковать, что золотая статуя, обвязанная цепями, символизировала покорение Цезарем Британии по другую сторону пролива.